Разговор накануне юбилея — об исторических вехах в преломлении современных подходов к журналистике. И не только…
СКОЛЬКО живет газетный номер? День-два, не больше. Да, все так… Но качественное журналистское слово может пережить любые сиюминутные, конъюнктурные, самые жесткие временные рамки. Подумать только: «Белорусской ниве» — уже 90… Или еще девяносто? Аккурат перед юбилеем призадумалась: почему одни печатные издания мелькнут на пространстве борьбы идей, формирования общественного мнения, да и уйдут в небытие. А другие, как «Белорусская нива», моя газета (беру на себя смелость так ее называть — вот уже почти пятнадцать лет, с журфаковских времен, ей не изменяю), живут? У каждого поколения газетчиков-«сельчан» найдутся свои ответы на эти вопросы. Сильно ли разнятся подходы, представления? Проверить это лучше в своеобразном диалоге поколений. Поучаствовать в нем я пригласила и мэтров, ветеранов «сельчанки», и совсем еще «зеленых» сотрудников нынешней «Белорусской нивы». За старшее поколение «отдувались» Михаил Викторович ШИМАНСКИЙ, бывший главный редактор «Белорусской нивы», Виктор Федорович ЛЕГАНЬКОВ, известнейший в республике журналист-аграрник, бывший первый заместитель главного редактора, Альберт Игоревич СТРЯПЧИЙ, один из лучших отечественных секретариатчиков, бывший ответственный секретарь и заместитель главного редактора «БН». Молодую поросль представляли, кроме вашей покорной слуги, Надежда ЯНЧЕНКО, обозреватель отдела новостей, и НАТАЛЬЯ СЕРГУЦ, корреспондент отдела социальных проблем…
И. ГАРМЕЛЬ: — К счастью, есть юбилеи — поводы приостановиться, осмыслить то, что все мы делали и делаем. Знаете, «Белорусская нива», главная крестьянская газета республики, — уже не просто периодическое издание! Скорее, целый «пласт» богатейших традиций, которые, как ни крути, оставляют след в душе каждого, кто с ними соприкасается. Есть смысл говорить про особый «подвид» журналиста — именно агрария, своеобразного летописца сельской жизни? А ведь эта миссия столь же сложна, сколь и ответственна! Мне лично порой кажется: где-то недотягиваю, не могу зацепить читателя по-настоящему, влезть к нему в душу…
М. ШИМАНСКИЙ: — Легко ли пахать журналистскую ниву? Да, нужно быть по-хорошему беспокойным, ищущим свою борозду человеком. Но и сильно впадать в самоедство не стоит (улыбается)… А то некогда работать будет! Модель сельского журналиста предусматривает как поиск, сомнения, тревоги, так и оперативность — без этого нет газеты…
В. ЛЕГАНЬКОВ: — А по-моему, просто нужно своим творчеством нести какую-то идею. В принципе, каждый состоявшийся журналист интересен прежде всего крепкой линией, которую проносит через все свои материалы… Что-то должно болеть, постоянно беспокоя и «призывая» снова и снова браться за перо!
М. ШИМАНСКИЙ: — Тут, конечно, мы Америку не открываем — в целом журналистская профессия предусматривает такой подход. Как совмещать «оперативку» и труд на перспективу? Молодым коллегам посоветовал бы не пугаться, не чураться черновой работы, «текучки». Без нее вряд ли сможете рано или поздно отыскать свои глубокие, магистральные колеи. И потом, в газетном деле есть золотое правило: надо — значит надо! В том числе и совмещать ежедневную рутину с внутренним саморазвитием…
И. ГАРМЕЛЬ: — А что думает по этому поводу молодежь? Не боязно ли начинать пахоту на сельской газетной ниве? Нет ощущения: предстоит трудное освоение? Ну почти как… целину поднимать?
Н. СЕРГУЦ: — Я считаю, работать в сельской газете сподручнее тому, кто родился в деревне. Кто изначально знает ее изнутри, пусть и в детстве, но уже успел «попробовать» этой жизни.
В. ЛЕГАНЬКОВ: — Мне довелось родиться в райцентре — одном из красивейших городков Беларуси, Мстиславле. Кто я в таком разе? Сельский выходец, городской? Но, в любом случае, не ощущал особых проблем с вхождением в атмосферу и сельской жизни, и крестьянской газеты…
М. ШИМАНСКИЙ: — Так, Виктор Федорович, ты, считай, выбегал когда-то из отчего дома, а недалече, за чертой райцентра, — колхозное или совхозное поле. Свой человек!
Н. СЕРГУЦ: — И все-таки лично для меня это большое подспорье — то, что родом из деревни. Когда пришла в газету, не нужно было ликбез элементарный проходить — с какой стороны, например, подойти к буренке или где у нее вымя… Думаю, герои, с которыми сталкивает профессия, чувствуют, если можно так выразиться, своего человека.
А. СТРЯПЧИЙ: — Я родился тоже в общем-то «недалеко от земли» — в райцентре на Украине. И в «Сельскую газету» попал далеко не сразу, пришлось потрудиться в других изданиях. К слову, Виктор Федорович, который сразу же взял шефство надо мной в «Сельской газете», перво-наперво внушал: «Альберт, надо ездить!» Командировки регулярные, готовность в любой момент «рвануть» на село — одно из главных условий, без чего не будет настоящего журналиста-«сельчанина». Кстати, помню, когда-то многие наши сотрудники имели при себе в редакции походную сумку с минимальным дорожным набором. Бывало, с работы прямо и отправлялись на поля да фермы. Только успевали домой позвонить и сообщить, что, мол, сегодня, завтра, а то и дольше не ждите (улыбается). Многие претенденты в журналисты-аграрии попросту не проходили подобного испытания.
Н. ЯНЧЕНКО: — Командировки открывают лично для меня целый сельский мир — с множеством интересных героев, уникальных судеб. Хотя, работая в отделе новостей, частенько беру информацию по телефону, из интернет-источников… Но с непосредственным, живым освоением села не сравнится кабинетная работа! Сельские люди и сейчас, как, наверное, и в бытность вашу, откровенны, охотно раскрываются. Но что делать, когда тему не удается взять? Это очень плохо — возвращаться из командировки почти впустую.
В. ЛЕГАНЬКОВ: — Вы правильно заметили — почти впустую. Специфика журналистского освоения деревни в том, что оттуда практически невозможно вернуться без ценной информации. Любая встреча — даже в поезде, в легковушке по дороге от одного села к другому — может стать первым кирпичиком будущей большой и хорошо разработанной темы! Деревню вообще трудно брать с наскока. Село способно интеллектуально обогащать, бесконечно подпитывать эмоционально — в этом тоже большое преимущество.
А. СТРЯПЧИЙ: — Беспроигрышный вариант всегда — брать человека, искать героя! «Лепить» его из, на первый взгляд, ничем не примечательного собеседника.
М. ШИМАНСКИЙ: — Бывает, особенно в трудных, конфликтных ситуациях, — человек не готов беседовать. Ну не перегорело у него, трудно сразу выплескивать эмоции. Ведь за внешней открытостью деревенского жителя скрывается много чего: тут и скромность, и внутренние переживания, и где-то предубеждение. Нужно ценить, уважать, не нарушать душевного спокойствия, не вторгаться шумно на территорию, где, быть может, вас не ждут. Придется маневрировать — искать другое место, другой источник информации…
Для газетчика всегда святое — дать что-то в номер! Когда-то мы справлялись с нелегкой задачей, хотя, если сравнивать с возможностями нынешними в технической оснащенности, то, естественно, вам полегче будет. Или не так?
И. ГАРМЕЛЬ: — Здесь, на мой взгляд, проблема немножко в другой плоскости. Да, располагаем более «продвинутыми» средствами коммуникации, можем без проблем связаться с редакцией в любой момент. Но вот парадокс: сдаем — понимаю, это очень субъективный взгляд! — в глубине проработки проблем сельской жизни, широте круга поднимаемых тем. Это примета нашего быстро меняющегося времени? Или все-таки еще стоит поработать над уровнем профессионализма?
М. ШИМАНСКИЙ: — По-моему, вы слишком круто оцениваете ситуацию. Не стоит тут сильно заостряться. Газета сейчас вполне соответствует сегодняшнему дню, успевает отслеживать жизнь глубинки, подмечать свежие веяния. Разве ж не получается при этом довольно широкая, объективная картина сельской жизни в Беларуси? Другое дело, что некоторые прежние проблемы — деревенской жизни, производственные — сегодня по-иному оцениваются, решаются.
В. ЛЕГАНЬКОВ: — Не забывайте, в каких жестких, изменившихся условиях приходится сегодня издавать, распространять сельскую газету! Если прежде любой специалист-аграрий, руководитель хозяйства имел, по сути, немного информационных ресурсов, главным из которых десятки лет оставалась ежедневная крестьянская газета… То теперь конкуренция в борьбе за читателя ужесточилась. Зачем подписываться на «БН», коль есть, допустим, множество специализированных сайтов в Интернете?
И. ГАРМЕЛЬ: — Сейчас ходит немало разговоров — дескать, время существования традиционных печатных периодических изданий едва ли не сочтено. Как при таком раскладе нам не только сохранить газету-«сельчанку», отметить как минимум ее столетие, но и отвоевать свою нишу на рынке СМИ республики и не только? Зачем вообще селу газета? Не анахронизм ли она?
В. ЛЕГАНЬКОВ: — Вопрос поставлен жестко, но верно. Однако не думаю, что белорусская деревня с ее консервативным читателем так просто возьмет и «перекочует» на сайты. Все-таки сильна традиция — брать в руки газету как нечто осязаемое. Но, конечно, борьба за читателя предстоит серьезная!
Н. СЕРГУЦ: — Нередко приходится слышать — дескать, в наше время почти нет звезд журналистики. А как раньше? «Сельчанка», знаю, всегда была богата на имена, которые останутся навсегда в истории белорусской журналистики. Но можно ли сегодня рассчитывать, что газету станут выписывать, читать из-за одной звездной фамилии? Как нужно работать журналисту «Белорусской нивы», чтобы его читали не только родственники, друзья?..
М. ШИМАНСКИЙ: — Да, кадровая школа белорусской сельской газеты когда-то считалась в республике первой, не побоюсь этого слова! Традиции живы и по сей день. Но вот насчет роли отдельной личности в истории газеты… Не торопился бы преувеличивать ее вес! Все-таки газета — плод коллективных усилий! Хотя без ярких индивидуальностей тоже не может обходиться.
В. ЛЕГАНЬКОВ: — Рецепт тут один: чтобы не терять читательского доверия, интереса к вашему творчеству, нужно творить в унисон. С чем? Да с тем, что волнует, тревожит, не дает покоя этому самому читателю. Когда он находит отклик, отзвук своих мыслей в журналистском осмыслении, можно сказать, цель достигнута…
А. СТРЯПЧИЙ: — И я сомневаюсь, что из-за одного журналиста тысячи, десятки, сотни тысяч людей предпочтут именно сельскую газету. Но вот чем она была сильна всегда, так это плодами трудов удивительных людей. Я их называю редакторами-селекционерами. Василий Фесько, Владимир Матвеев, Андрей Колос… Первый собрал в труднейшее послевоенное время вполне боеспособный коллектив, где засверкали первые звездочки... С Фесько же началось собирательство дипломированных журналистов, которое продолжили его сменщики на главном редакционном посту. По этой части очень прицельно работал Владимир Матвеев — в целом тремя поколениями редакторов пестовались звезды! И их немало зажглось — Инесса Мицкевич, Ленина Шуман, Степан Бородовский, Зоя Здановская, Андрей Юдчиц, Александр Градюшко, Виктор Захарчук… При Колосе пришло тоже немало «золотых перьев». Не зря ведь по творческому потенциалу, отдаче коллектива единомышленников «Сельская газета» среди республиканских изданий держала явное первенство.
И. ГАРМЕЛЬ: — Сельская газета развивалась, крепла вместе с белорусской деревней. Это трудно оспорить. Но что происходит сейчас? Сама деревня стала другой, как по-вашему? Мы-то оперируем новыми понятиями: «агрогородок», например. Или вместо «молочнотоварная ферма» пишем МТК, то есть молочнотоварный комплекс. Даже на отдаленном хуторе теперь могут свободно «сидеть» в Интернете…
М. ШИМАНСКИЙ: — Все правильно — сейчас деревенская жизнь полна невиданной прежде динамики. Можно сказать, все идет в развитии куда более стремительном, чем прежде. И производственные отношения на селе, и его техническая оснащенность стали иными — более высокого уровня. Подросли и социально-духовные запросы деревенского человека, оттого, к слову, его стало сложнее информационно привлечь. И проблемы глубинки меняются тоже…
В. ЛЕГАНЬКОВ: — Я бы сказал, усложняются. Впрочем, и в глобальном, планетарном масштабе проблем перед человечеством встает не меньше. А деревня — это такая модель мира, небольшая планета…
И. ГАРМЕЛЬ: — …Но одна, универсальная, задача, уверена, никогда не устареет! Имею в виду необходимость честного, искреннего, правдивого отображения реалий сельской жизни. Убедилась на собственном опыте: деревенский человек особенно чутко реагирует на откровенную журналистскую халтуру, некоторую натянутость, определенную лакировку действительности, а уж вранье откровенное ни в коем разе не пройдет!
М. ШИМАНСКИЙ: — Верное наблюдение! Сельский человек всегда был таким. И, думаю, социально-технический прогресс мало что изменил в психологическом настрое, оценочности нашего и вашего труда деревенским читателем.
В. ЛЕГАНЬКОВ: — Этот юбилей «Белорусской нивы» лучше оценивать с точки зрения итогов определенного этапа в развитии отечественного села. А этап только что, считаю, пройден мощнейший — завершена реализация Госпрограммы возрождения и развития белорусской деревни на 2005—2010 годы. Подводятся ее итоги, ставятся новые задачи. Еще более сложные, масштабные, которые придется решать, быть может, и по-другому, и другим людям. С иными знаниями, технологиями, деньгами другими, в конце концов!
Какую роль сыграла в реализации уникальной программы главная крестьянская газета республики? Думаю, важнейшую! Вижу заслугу «Белорусской нивы» в том, что без нее деревня не смогла бы достигнуть такого результата, как по экспорту продовольствия за 2010 год. Реализовать на два с лишним миллиарда долларов — это впечатляющий результат! Или достигнуть среднереспубликанского удоя на корову за год более четырех тысяч литров. Такого ведь и близко не было в советские времена. Но какой ценой дался этот результат! Потом и кровью сельского труженика. И символично, что «Белорусская нива» отобразила все четко, последовательно, не умалчивая о недостатках, ставя на повестку дня трудные вопросы остро, честно. По-государственному!
А. СТРЯПЧИЙ: — Когда окунаешься в историю «Белорусской нивы», поражаешься, насколько тесно переплетена судьба газеты с непростым, тернистым, полным испытаний и успехов путем, который прошло белорусское крестьянство. А вспомните, дорогие коллеги, какую масштабную акцию мы провели — уникальную газетную экспедицию «Это наша с тобою земля». Каждый из районов изучили, исследовали, что называется, от и до. И не поверхностными заметками-сообщениями отделывались, а целые выпуски посвящали тому или иному уголку земли белорусской. Чувство историзма, сопричастности с глубинной, сельской жизнью сильно было… Во всем «Сельская газета» участвовала — активно, созидательно. А в трудные первые постсоюзные годы еще и сумела удержать высокую планку качественного издания.
В. ЛЕГАНЬКОВ: — Вашему поколению нужно, по-моему, искать сегодня новых героев. Подведение итогов Госпрограммы возрождения и развития села — чем не повод приподнять этих скромных тружеников?! Это ж была проведена колоссальная работа! Достойная в некоторых случаях и званий Героев Беларуси. Почему «Белорусская нива» об этом молчит — не предлагает кандидатуры наиболее достойных?
М. ШИМАНСКИЙ: — Подводя итог сказанному, замечу: сельская газета, как и ментальность крестьянская, была, есть и остается явлением нравственным. Она же созидательница по сути своей! Идеально ложится на мироощущение, миропонимание сельчанина, его жизненный уклад, принципы бытия. Соврать, схалтурить, сконъюнктурить — это не в его чести! Думаю, истоки удивительной жизнеспособности газеты, ее долголетия — в тех далеких двадцатых годах прошлого века. Линия, проложенная несколькими поколениями, через всю историю газеты, и теперь прослеживается четко.
Что значила и значит газета для крестьянина? По-прежнему многое… Это и дань доброй традиции, и, уверен, надежда — «Белорусская нива» и в третьем тысячелетии способна удивлять…
В. ЛЕГАНЬКОВ: — Теперь уже вам решать, какую делать газету. Возможно и сегодня взять на вооружение опыт предшественников, играть роль своеобразного идейного локомотива, генератора идей для современной белорусской деревни… Но если не захотите идти таким путем, никто вас не заставит, конечно. Главный совет — держитесь за землю! Не пропадете…
Инна ГАРМЕЛЬ, «БН»
Фото Николая ВОЛЫНЦА, «БН»
