В Полоцком районе и власть, и деревенский люд побуждают друг друга задуматься: какой след оставим на земле?..
КОГДА услышала про то, что в Полоцком районе к 75-летию Витебской области запустили акцию «Наш вясковец», сразу подумала: хорошая идея! Но вот на что конкретно должна поработать новая инициатива? Напрашивался ответ: на укрепление имиджа, престижа деревенского образа жизни, популяризации самой сельской, как сейчас модно говорить, ойкумены. Но в Полоцком райисполкоме, откуда и пошла реализовываться акция, ее рассматривают сразу с нескольких позиций. Перво-наперво как способ поддерживать надежную обратную связь с сельским населением…
Когда нет наград, грамот, громких званий...
В районе решили почтить односельчан, оставивших после себя добрую память, старающихся и по сей день сделать жизнь в селах чуточку легче, краше, уютнее. В честь каждого «нашага вяскоўца» установят памятные доски с теплыми словами — в местах, где трудились уважаемые земляки. К примеру, на мехдворе деревни Новые Горяны можно будет прочитать такую «свежую» надпись: «Здесь работал Дорофеев Дмитрий Егорович, заслуженный механизатор, труженик новогорянской земли, добросовестный и бескорыстный человек, прекрасный семьянин, надежный товарищ».
Почему вообще появилась такая идея? Где она первоначально «вызрела»?
— Можно сказать, что отталкивались непосредственно от исконной деревенской традиции, — рассказал «БН» Петр Петкевич, заместитель председателя Полоцкого райисполкома. — Любой, кто мало-мальски знаком со спецификой сельской жизни, подтвердит: в каждой деревне найдется человек особого склада. Уважаемый! Причем не обязательно, что он занимает какую-то высокую «пасаду» или имеет государственные награды. Чаще всего, кстати, такой харизматичный, неформальный деревенский авторитет вовсе безо всяких регалий. Но одарен другим щедро: а именно уважением всего сельского сообщества.
На Полотчине, как и, наверное, в целом по республике, такие люди не избалованы вниманием — у них нет тех самых наград, званий. Но значит ли это, что земляки ценят их меньше? Наоборот, любимцы из глубин деревенского люду живут долго в памяти уже следующих поколений! Так почему бы и не попытаться, умело воспользовавшись давней «завядзёнкай», возвести чествование тихих героев в ранг постоянно действующей, традиционной акции?
Не превратить в поточную кампанейщину
Сначала в райисполкоме, впрочем, слегка сомневались: а пойдет ли идея, сочтут ли сами сельчане нужным включиться в дело «вычленения» своеобразных кумиров? Но, как поведали вскоре председатели сельских Советов, и кандидатуры сыскались, и сама идея успешно «двинулась» в народ! Можно было, конечно, в один день вывесить десяток-другой досок по всему району, но лучше, если процесс растянется во времени, решили в райисполкоме. Перерастет в постоянно действующую акцию: список уважаемых людей будет непрерывно пополняться.
— Теперь уже к нам сами нередко обращаются — дескать, хотим своего земляка увековечить, — замечает Петр Петкевич. — В каком-то смысле приходится сейчас процесс слегка притормаживать. Не стоит превращать хорошую задумку в поточный конвейер, какую-то рутинную кампанейщину. Все-таки действительно особых, выдающихся, ярких сельчан не должно быть много! Если можно так выразиться, это — штучные личности…
Человек «обитает» не в вакууме, в любом случае…
Казалось бы, подобная акция — из простых, идущих от жизни идей. Но это лишь на первый взгляд. В принципе, считают в Полоцком райисполкоме, такие инициативы рождаются тогда, когда четко работает обратная связь по линии «человек—власть». Если власть прислушивается к мнению сельского сообщества, то быстро и эффективно улавливает настроения, которыми охвачены умы, души простых людей. Акция «Наш вясковец», утверждает Петр Петкевич, показала наглядно: есть еще немало незадействованных резервов по пробуждению креативности, инициативности сельчан.
— Но ведь сейчас немного другое время. Нередко приходится замечать: сельский люд уже не так спаян, дружен, как было еще, допустим, лет двадцать, тридцать назад, — дискутирую с собеседником. — Потихоньку отходят традиции, вроде исконной сельской толоки, например. Не от того ли так происходит, что человек все больше озабочен собственной выживаемостью, ему мало дела до других? Не окажется ли, что сегодня увековеченные сельские кумиры через относительно короткое время окажутся… некими «реликтовыми» особами? А их поступки, тот же авторитет у земляков, молодежи будут казаться чем-то архаичным?
— Но, несмотря на эти обстоятельства, — возражает мне Петкевич, — базовые основы сельской жизни ведь остаются. В деревне, как, пожалуй, нигде больше, неизменен принцип: жить — только с людьми, в мире, в ладу.
Жить не только для себя?
Кто такой он, «наш вясковец», если брать полоцкий вариант? Судя по десятке уже отобранных и утвержденных победителей своеобразного состязания, этого звания может удостоиться только человек, который осознанно, по велению души и сердца выбрал деревню на жительство. Или, в крайнем случае, попробовав городских хлебов, вернулся к земле, к своим корням, истокам. Те же, кто родился в деревне, но состоялся и живет в другом месте, как говорится, не нашего поля ягода. В том смысле, что любые им награды, звания доступны, но только не «наш вясковец»! И это правильный, хотя, быть может, и кажущийся кому-то излишне жестким подход.
Во всяком случае, жить в простой деревне и сделать себе имя среди односельчан, думаете, легче, чем стать профессором? Ничуть: свои люди в чем-то и судят строже. Такова психология сельской жизни…
Учитель, врач, а из деревенского начальства — максимум бригадир. Пока на Полотчине в список «нашых вяскоўцаў» не попал ни один председатель СПК, директор ОАО. Нет в почетном шорт-листе и председателей сельских Советов. Людей предприимчивых тоже пока не наблюдается. Что ж, таков выбор самих сельчан. Процедура тут самая что ни на есть демократичная.
— Если вдуматься, то, выполняя менеджерские, административные функции, вряд ли сможешь попасть в народные любимцы, — считает Петр Петкевич. — Здесь важно сочетание особых факторов — и несколько иной коленкор свершений, образ жизни, отношение к ней…
Итого…
Городские пиарщики наверняка тут непременно порассуждали бы о наличии харизмы. Но в деревне подобными терминами конечно же не оперируют! Там, похоже, выбирают не умом, а все больше душой, сердцем. Не с помощью современных выборных технологий, а по старинке. Выходит, согласитесь, куда неформальнее, теплее…
— Мы хотим, чтобы про акцию «Наш вясковец» широко заговорили в сельском сообществе, — заметил напоследок Петр Петкевич. — Чтобы в конкретных деревнях обсуждались, пусть и бурно, кандидатуры. Чтобы не только про рост цен, возможную войну на Корейском полуострове или отток молодежи из деревень гомонили, хотя и эти темы, конечно, от людей никуда не спрячутся. Нелегко, но необходимо искать такие предметы для обсуждения, которые способны «подогреть» общественный интерес, побудить людей лишний раз задуматься: а для чего, собственно, живем? И как? Что за след оставим после себя на земле? Думаю, даже современные молодые люди, имеющие других кумиров, вполне способны проникнуться тем, что стоит за чествованием приметных деревенских личностей из прошлого…
Инна ГАРМЕЛЬ, «БН»
