В то время как католики вовсю готовятся к празднованию Пасхи, православные переживают только вторую неделю Великого поста

Для внимательного христианина Великим постом не бывает потрясений. Вот это открытие! Всем плохо, но есть такие, кто продолжает радоваться жизни? Счастливые постов не наблюдают? Соблюдают, но не наблюдают!

Викентий Викентьевич Вересаев, к сожалению, мало известен современному читателю. Но и читатели постарше помнят, главным образом, его “Записки врача”, работы о Пушкине и Гоголе. А еще у него есть замечательные “Записи для себя”, содержащие наблюдения за своим духовно-телесным состоянием. В 1921 году Вересаев переехал из Крыма в Москву. Время было голодное. Мяса почти совсем не было. Иногда удавалось добыть хлеба, крупы, молока. Но эта вынужденная диета подействовала на писателя неожиданным образом: “Никогда мне не писалось так легко, как в это время. Сядешь к столу — и мысль свободно и легко изливается на бумагу. За этот год я написал столько, сколько в обычном состоянии мог бы написать за года три-четыре”. Когда же Вересаев стал получать усиленный паек и у него на столе завелось мясо, работоспособность резко упала, настроение испортилось. Но к середине месяца мясной паек полностью уничтожался, и к писателю снова возвращались хорошее настроение и вдохновение труда.

Вересаев был дипломированным врачом, привычка к наблюдательности естественна для людей его профессии. Однако знаю немало народа, который впадает в тоску и суицидальные порывы, едва услышав упоминание о растительной пище. Эти люди никак не могут обходиться без мяса. И голова, и тело отказываются работать, подчиняться, реагировать, если отнять у них привычную мясную пищу. Их дурное настроение можно назвать, скорее, “травяным”, нежели “мясным”, а я вовсе не проповедник вегетарианства, хотя имею к этому склонность — и к проповеди, и к растительной пище. Дело в другом. Есть некий универсальный уровень поста, необходимый не только для верующего, но и для всякого здравомыслящего человека.

Один покойный римский император настаивал на том, что к тридцати годам каждый взрослый человек просто обязан “познакомиться” со своим телом, изучить его свойства и повадки, понять, что для него яд, а что приносит пользу. Порой мне кажется, что постный подвиг так сложен для современного христианина еще и потому, что мы не учитываем этого самоочевидного и даже общечеловеческого уровня постного усилия, которое распространяется не только на пищу, но касается, например, режима дня, манеры отдыхать, общаться, получать информацию, трудиться, спать, брать на себя физическую нагрузку.

Мы должны и даже обязаны знать, что полезно, а что вредно для нашего тела и для души, и, испытав разные стили жизни, найти свой — единственный и неповторимый. Ведь то, что полезно для одного человека, может быть опасно для другого. И эту работу “знакомства с собой” за нас никто не сделает. Мы должны за собой постоянно наблюдать: сколько времени я трачу на пустую болтовню, какое количество сна идет мне на пользу, что я могу есть, сколько и какого качества и что вредит моему самочувствию, мешает работе. 

Это и есть самоочевидный и универсальный уровень поста, который должен соблюдать каждый и всегда. Всю жизнь. Именно поэтому для здравомыслящего человека пост никогда не начинается. Он просто никогда не заканчивается.

Однако мне возразят: если пост универсален и навсегда, то как же церковные предписания, регламентирующие употребление пищи в разное время года? Все верно. Мы — дети церковные и должны соблюдать правила и каноны. Однако они неабсолютны. 

То, что мы читаем в календаре в период Великого поста — рекомендации и ориентиры, маяки, настраивающие нас на правильное отношение к тому или иному дню церковного года. Но сами эти предписания — “пища без масла”, “сухоядение” — исторически являются правилами монастырской трапезы. Именно монастырской.

Как бы там ни было, на каком бы уровне ни находилась наша духовная жизнь, постное здравомыслие есть основа, без которой не только невозможно, но и вредно поститься.