Николай Дым, в 1981 — 1998 годах корреспондент, старший корреспондент отдела сельской жизни, редактор отдела науки и экономики, обозревательСпасибо одному из коллег, иначе судьба не свела бы меня с «Советской Белоруссией». В начале 1981 года сорвал он меня с насиженного места в заводской газете «Трактор» и предложил попробовать себя в отделе сельской жизни «Советской Белоруссии». Но за семь лет в «Тракторе» я прикипел к рабочей газете, и весьма нелегко было оторваться от молота и карусельного станка. Пугала и сельская тематика, которой предстояло заниматься. Поди разберись в кормо–единицах, гумусе, гербицидах и пестицидах... Друзья успокаивали: если сам из деревни, то быстро разберешься, что почем. А если что — поможет Яков Моисеевич.
Яков Моисеевич Рывкин — бывший фронтовик, мудрая голова, был уже на пенсии и по просьбе заведующего помогал немногочисленному составу отдела (всего три человека) «пахать, сеять и убирать». На первой полосе «Советской Белоруссии», как только в колхозах и совхозах начиналась посевная, сельской теме ежедневно отводилось солидное место. «Страда не может ждать», «Кормопроизводство», «На уборке — ни грамма потерь!», «Животноводство — фронт ударный!» — эти рубрики не сходили со страниц «СБ» до тех пор, пока не затихали работы на полях.
Начинающему корреспонденту отдела сельской жизни, конечно же, с первого дня пришлось колесить по стране в поисках героев страды, поучительного опыта и тех, кто тормозит сев или кормозаготовки. Наши материалы публиковали регулярно, мы получали хорошие гонорары, в то время как статьи журналистов других отделов могли появиться на полосе один–два раза в месяц.
Однако в этой круговерти (материалы шли в номер «с колес», иногда передавались с мест по телефону) не боялись допустить в своей публикации какой–нибудь промашки. Старший корреспондент Яков Рывкин подстраховывал, умело убирая все огрехи, и все складывалось вроде благополучно.
Но погорел я не на сельской теме, а... на родной заводской! Шла предвыборная кампания. Генеральный директор МТЗ Герой Социалистического труда Петр Иванович Бойков баллотировался в депутаты Верховного Совета СССР, и, как велось в ту пору, кандидаты в союзный парламент широко пропагандировались в СМИ. Мне, как бывшему тракторозаводцу, было поручено написать о знаменитом директоре. Все интересное, что узнал о Петре Ивановиче и почерпнул из беседы с ним, изложил в материале, как мне казалось, достойно. А чтобы личность гендиректора выглядела сильнее, решил подкрепить фактами его заботы о людях. Вспомнил, что недавно по жилищному вопросу на приеме у Бойкова была одна моя знакомая работница МТЗ Александра Ануфриевна Кафтанович. И я вставил в текст фразу о том, что Петр Иванович помог ей с жильем.
Материал вышел, а вскоре — как гром среди ясного неба звонок из профкома тракторного завода: «Что там понаписывал этот ваш Дым! Никакой квартиры Кафтанович завод не давал, ее очередь еще не подошла, и ждать еще пять лет, а она размахивает в кабинете директора «Советской Белоруссией» и утверждает: «Раз написал — давайте квартиру!»
Хорошо, что позвонили мне, а не зав-
отделом или редактору — было время подумать, как поступить в этой ситуации. О происшествии откровенно рассказал я только Рывкину. Яков Моисеевич внимательно выслушал и успокоил: «Не переживай, бывает и хуже».
Нет худа без добра. Позже я узнал, что когда Александра Ануфриевна вторично пришла к Бойкову, тот поручил «ошибку исправить» — при очередном распределении квартир выделить семье ветерана завода жилье без очереди из директорского фонда.
Давно не виделся я с Кафтанович и, естественно, забыл случай из 80–х. И вот недавно встречаю Александру Ануфриевну на улице Ангарской, где она живет и поныне в своей двухкомнатной квартире. Рассказала, что уже взрослые дети, выросли внуки, и вспомнила о том, как помогла «Советская Белоруссия» решить ее вопрос.
Впрочем, о допущенной мной неточности никто в редакции, кроме Рывкина, тогда так и не узнал. Но история оказалась со счастливым концом. И теперь о ней уже нестыдно было рассказать.
