Хватит сорить деньгами
Понедельник, 9 утра. Выхожу из дому с большим пакетом ПЭТ-бутылок, вдобавок захватила немного стеклотары. Ближайший приемный пункт расположен в минском частном секторе, рядом с железной дорогой. Из ворот выходят двое мужчин, тянут пустые тележки. Вид у них потрепанный: на одном байка с порванным карманом и растянутые спортивные штаны, у второго джинсы и куртка в грязи. Спрашиваю, нет ли очереди.
— Неа, — в нос ударяет резкий запах перегара.
Захожу во двор. Возле обшарпанного вагончика компания шумно разбирает металлические остатки газовой плиты. Ко мне выходит заготовитель:
— Что у вас?
Показываю содержимое пакетов. В ответ:
— Пластик не беру. Приму стеклобой — 12 копеек за кило.
Семь бутылок завесили около 4 килограммов. Получаю 48 копеек. Негусто. С “пластика” выручу явно не больше. Интересуюсь: где в округе его можно сдать? Один, видимо, из завсегдатаев, сочувственно процедил, не вынимая сигарету изо рта:
— Да не тратьте вы свое время. Заработаете мизер. Выбросьте в контейнер, да и все.
Объясняю, что дело не в деньгах, а в экологии. Собеседник настроен скептически:
— И кому это поможет? Вам так точно нет. Я вот сдаю металлолом. В гараже много автозапчастей. Разбираю периодически, лишнее сдаю. Так это же какой вес! Один двигатель — более ста килограммов.
От идеи пристроить ПЭТ-бутылки все же не отказываюсь. Отправляюсь в другой приемный пункт. На часах 9.40. Но на двери тяжелый замок. Рядом стоит аккуратно одетая женщина на вид лет 60 с большим клетчатым баулом — тоже ждет приемщика. Через минут двадцать терпение пенсионерки сходит на нет:
— Одна приемка в округе и вот так! На автобусе не поедешь, проще выбросить. Талончик туда-обратно — 1,20 рубля. Кило стеклобоя максимум 15 копеек. Так что, 10 килограммов мне на своем горбу впустую тащить? Уже давно перестала бы собирать, да привычка еще с советских времен.
Но советской закалкой обладают не все: солидная часть отходов отправляется не к заготовителям, а на свалку.
Полигон “Тростенецкий” расположился в нескольких километрах от Минска. Здесь ежедневно разгружается около 600 мусоровозов.
Поднимаюсь на холм по укатанной дороге. Вокруг с криками летают чайки и вороны. Посредине свалки стоит деревянный домик — здесь заполняют документы и прячутся от дождя заготовители. Рядом десятки холщовых мешков со стеклотарой. То, что для одних мусор, для других живые деньги. Вторсырье на полигоне собирает несколько десятков человек. Когда-то это было уделом бомжей, однако их сегодня сюда не пускают. Зато любой желающий может устроиться по договору подряда, рассказывает начальник цеха обезвреживания отходов УП “Экорес” Руслан Хурсик:
— Обязательное условие — прохождение медкомиссии. Потом заключаем договор подряда, каждый месяц туда записывают, в каком количестве было собрано вторсырье и на какую сумму. Мы перечисляем 13% подоходного налога и 1% — в пенсионный фонд. Зарплата переводится на карточку.
Сейчас на “Тростенецком” так трудоустроено около 35 человек. Что собирать, каждый решает сам. 43-летний Юрий зарабатывает на макулатуре. По профессии он монтажник сантехоборудования:
— Теперь вот здесь. В месяц выходит около 1000 рублей. Работаю по 8 часов в день.
Самые хорошие дни по объемам — после праздников. Одни отдыхают, другие зарабатывают. На месячную “зарплату” влияет погода, объясняет 54-летняя Наталья:
— Эта неделя выдалась дождливой — работать невозможно. Или зимой: прошлый февраль был морозным. Выходила раз в неделю, обмораживала руки.
Наталья сюда приходит вместе с мужем. Раньше трудилась в научно-исследовательском институте, по образованию она математик. Несколько лет назад сократили. Это место нашла полтора года назад:
— Собираю ПЭТ и немного макулатуры — ту, что смогу поднять. С мужем имеем по 300 рублей каждый. На двоих хватает.
Выгодно собирать стеклотару — одна бутылка из-под шампанского тянет на 700—800 граммов. 28-летний Артем рассказывает, что его рекорд — 62 мешка за день, это около двух тонн:
— Сюда пришел из строительной сферы. Здесь удается получать больше.
Экономика неограниченных ресурсов
В Швейцарии мусор редко отправляется на свалку. Все просто: 46% отходов сжигается, 21% идет на компост, 33% — на переработку. Система сбора четко отлажена. Есть даже шутка: как правильно выбросить чайный пакетик? Этикетку — к картону, пакетик — к старой бумаге, заварку — в компост, скрепку — к использованному металлу, а ниточку — в маркированный мусорный кулек. Пример, конечно, утрированный, но доля правды в нем есть. Правила строгие: выбросил пакет мусора на трассе — получи штрафов на сумму, эквивалентную 10 тысячам долларов. И так не только в Швейцарии. В Италии, к примеру, на мусорных баках установлены видеокамеры. Нарушил — вычислят быстро.
У нас к методу “кнута” для населения не прибегают. Однако кое-что из опыта ЕС мы позаимствовали. Система обращения с отходами у нас строится на том же принципе, что и у западных соседей — “загрязнитель платит”. Речь идет о юрлицах. Суть проста: привез в страну или произвел товар, упакованный в тару, — организуй систему сбора, обезвреживания или использования отходов либо заплати тому, кто это сделает за тебя — ГУ “Оператор вторичных материальных ресурсов”.
Результат налицо. Контейнеров для стекла, бумаги, пластика сейчас у нас в два раза больше, чем пять лет назад. Число приемных пунктов за последние четыре года выросло на 70% — их около 1,9 тысячи. В этот бизнес активно пошли частники. Впрочем, много вторсырья по-прежнему отправляется в общий бак. Эту проблему решают: смешанные коммунальные отходы сортируют на примерно 100 линиях и 6 мусороперерабатывающих заводах.
В прошлом году из твердых бытовых отходов у нас извлекли около 600 тысяч тонн вторсырья — 15,8%, рассказывает главный специалист по информационной работе государственного учреждения “Оператор вторичных материальных ресурсов” Нина Кульбеда:
— За семь лет цифра выросла почти в два раза. По нынешнему уровню мы близки к Испании (16%), Португалии (16%), Финляндии (18%), обгоняем Латвию и Словакию.
Впрочем, переработка может быть прибыльным бизнесом. Взять, к примеру, стеклобой. В конце 2012 года на базе ГО “Белресурсы” было построено производство по его сортировке. Дела у предприятия идут хорошо, говорит заместитель генерального директора ГО “Белресурсы” Гадад Галимов:
— На реализацию проекта было израсходовано около 10 млн долларов. 80% этих средств — заемные, прежде всего кредиты банка. В 2018 году мы полностью рассчитаемся.
Большая часть полученного сырья отправляется на экспорт: 227 тысяч тонн из 290 тысяч, полученных с 2013 по июль 2017-го. В целом со “стеклом” дела сегодня обстоят неплохо — в оборот идет около 60%. Соизмеримо с уровнем некоторых стран Евросоюза. Куда хуже ситуация с полимерами — вторую жизнь получает менее 20%. Директор “РеПлас-М” Денис Католиков рассказывает:
— Производственные мощности позволяют нам перерабатывать около 1,8 тысячи тонн ПЭТ-бутылок в месяц. По факту перерабатываем 1,2 тысячи. Мы вынуждены покупать бутылку не только в Беларуси, но и в Литве, Латвии, Польше, России. Доля отечественного сырья — примерно 60%, импортного — 40%. Готовую продукцию экспортируем в обратной пропорции: около 60% отгружаем за рубеж.
Марина Толстик, начальник управления коммунального хозяйства Министерства жилищно-коммунального хозяйства, озвучивает цифры: “К 2035 году долю извлечения вторичных материальных ресурсов из твердых коммунальных отходов планируется увеличить с 15% до 50%”. Где искать точки роста?
Мусор набивает цену
В конце июля была принята Национальная стратегия по обращению с твердыми коммунальными отходами и вторичными материальными ресурсами на период до 2035 года. К 2020 году у нас планируется внедрить депозитно-залоговую систему сбора тары (ДЗС). Это похоже на то, что было в СССР, рассказывает начальник управления по координации деятельности в сфере обращения со вторичными материальными ресурсами ГУ “Оператор вторичных материальных ресурсов” Анатолий Шагун:
— Единственное различие — совершенно другой технологический уровень работы. Сегодня практически в любой торговой точке можно организовать автоматизированный приемный пункт, так называемый таромат.
С виду все просто. Покупаешь напиток, в цену которого заложена стоимость упаковки, сдаешь бутылку — получаешь сумму залога. Через фандоматы у нас планируется принимать тару из стекла, ПЭТ и металла.
В прошлом году такие автоматы появились в Литве. В первом полугодии 2016-го вернулось 77% тары вместо запланированных 50—60%. С января по октябрь было заготовлено 7,5 тысячи тонн ПЭТ-упаковки — годовой объем сбора у нас.
Сама по себе система выходит экономичнее, однако ее внедрение — удовольствие не из дешевых. Один таромат стоит 15—25 тысяч евро. Но это далеко не полный список расходов. То, что для потребителя выглядит просто, изнутри устроено куда сложнее, объясняет Анатолий Шагун:
— Единовременные вливания, которые необходимы для создания такой системы, оцениваются в сумму до 100 млн евро. Нужны счетные и сортировочные центры, оборотный капитал.
Где взять деньги? Рассматривается вариант привлечения инвестора. Необязательно иностранного, можно и местного. Важно, чтобы он пришел не просто с финансами, но и с технологиями.
Денис Католиков обращает внимание на такой факт:
— Если взять ПЭТ-бутылку, то ситуация сегодня сильно отличается от города к городу. В Могилеве, Бресте, Барановичах их собирается 80—90%. Это достигается за счет раздельного сбора и досортировки. Также в этих городах присутствует бизнес: там, где госпредприятие уже не видит сырья, частники умудряются дособрать. При таком удачном симбиозе внедрение ДЗС в этих городах по большому счету ничего не даст — лишь поломает существующую систему. А ведь уже огромные деньги были вложены в те же контейнеры, мусоросортировочные заводы. Думаю, можно было бы провести работу над ошибками там, где нынешняя работает не так хорошо, и проблема была бы решена с гораздо меньшими дополнительными ресурсами и инвестициями.
Пока единственное белое пятно по сбору ПЭТ-бутылки — Минск. Серьезный рывок по сбору вторсырья в Беларуси можно было бы сделать, если бы столица вышла на уровень сбора того же Могилева или Бреста, говорит Денис Католиков:
— Но сейчас в Минске строится мусоросортировочный завод, который если не полностью, то частично решит эту проблему.
Однако и в тех странах, где депозит внедрен, от раздельного сбора не отказались, объясняет Анатолий Шагун:
— В депозитную систему попадает только ограниченное количество тары. Ее минует, к примеру, упаковка от детского питания, молочных продуктов, но это все равно нужно собирать. А еще есть бумага и пластик. К тому же людям нужно дать право выбора. 100% депозит не дает нигде. Так что раздельный сбор сохранится. А развитая сеть приемных пунктов вторсырья может быть задействована и в приеме “депозита”.
Не до конца ясно то, во сколько новая система обойдется производителям и потребителям. Теперь в цене товара появится залог. У нас его размер предварительно определен в 20 копеек. Анатолий Шагун поясняет:
— Уже сегодня, покупая напиток, мы платим определенную копейку за сбор тары. Естественно, при нововведении эта плата будет отменяться, будет только залог. В результате для потребителя мало что изменится, кроме того, что он будет заинтересован вернуть часть уплаченной суммы.
Однако, помимо залога, есть и сбор за обращение — по предварительным оценкам, еще плюс 7 копеек. Предприятия подбивают счета. Владислав Скребцов, исполнительный директор союза “Гильдия пивоваров”, говорит:
— Ставки, которые предлагаются сегодня, ничем не обоснованы с точки зрения математики. Система отвлечет очень большие оборотные средства у предприятий, которые будут участвовать в ней как плательщики сбора. Так что этот вопрос требует детальной проработки. Депозитная система во всем прогрессивном мире не предусматривает извлечение прибыли. В странах, где она работает, государство экономически в ней не участвует. У нас же пока предусмотрены такие ставки сборов, что пока не понятно, остается что-то у государства или нет. Система должна быть в руках некоммерческой организации, и монополистов здесь быть не может.
Впрочем, пока облик будущей системы до конца не определен. Размер залога, ставки и прочие тонкости — сейчас над этими вопросами работает межведомственная группа, куда входят крупные производители напитков, ведомства и местные власти. Первые проекты нормативно-правовых актов появятся не раньше, чем к середине следующего года.
Назвать депозитную систему неким ноу-хау будет неправильно. Все это уже было. Но после развала СССР многое пошло на слом. И лишь спустя десятилетия “хорошо забытое старое” возвращается, но в новой обертке. К примеру, нынче спа-отели — это ведь, по сути, тоже всего лишь наши санатории. И предлагаемые депозитные новшества прекрасно знакомы многим, кто застал еще советские времена. Но одно дело что-то продолжать и совершенствовать, а другое — пытаться восстановить. Что такое “до основания, а затем...”, — всем известно. Поэтому действовать нужно с хирургической осторожностью. За минувшие годы сложилась новая система. Худо-бедно, но она работает. И важно ее в очередной раз не сломать, а дополнить.
ТОЧКА ЗРЕНИЯ
Не все знают об этом факте, но с подачи Министерства жилищно-коммунального хозяйства уже в начале этого года мог более чем на 20% вырасти экологический сбор — плата, взимаемая с производителей, поставщиков, пользователей упаковки за организацию сбора, обезвреживания или использования определенных отходов упаковки. В первую очередь из пластмассы, бумаги, картона.
Такая мера могла доставить большие неудобства, к примеру, производителям пива и безалкогольных напитков, активно работающим с ПЭТ-тарой.
Однако то, что не случилось в январе, с определенными поправками свершилось 1 апреля. Правила игры и ставки экологического сбора изменили, но сугубо для производителей пластмассовой, картонной, бумажной тары.
Однако это тот случай, когда спокойными не могут и не должны оставаться ни потребители, ни производители продукции, которая в эту тару разливается, расфасовывается.
В стране с 2012 года действует Указ № 313, согласно которому производители либо импортеры разнообразной упаковки уплачивают экологический сбор. Алгоритм такой. Декларированные сборщики, занятые сбором всего этого вторсырья, как бы несут на этом процессе дополнительные издержки. И поэтому получают в итоге компенсации от специально созданного государственного учреждения — “Оператора вторичных материальных ресурсов”.
На рынке в данном случае оказался выращен финансовый посредник. Но даже этот алгоритм был приемлем до недавнего времени. Однако в апреле производители упаковки получили под дых. Что в итоге? Фактическим налогом 6% с оборота сырья обложили отрасль, занятую производством полимерной упаковки, и без того еле выживавшую. Последствия таких мер для нее очевидны.
Параллельно велась работа над Национальной стратегией по обращению с твердыми коммунальными отходами и вторичными материальными ресурсами до 2035 года, которая предусматривает внедрение так называемой депозитной системы. Внешне все красиво. Однако под видом неплохо работающей в той же Литве депозитной системы в Беларуси продвигается не до конца проработанная теория. Та же упаковка для детского питания пока оказалась вне поля зрения разработчиков стратегии. А это означает, что экологическая проблема в стране не будет полностью решена.
Зато на разработку депозитной системы и Национальной стратегии уже потрачены огромные деньги. Но насколько это сделано прозрачно? И насколько прозрачна система ЖКХ, курирующая работу того же “Оператора вторичных материальных ресурсов”? Вопросов много. И они требуют ответов.
Опрос
Что нужно для возврата тары?
Анастасия Ларченко, работник торговли:
— Необходимо с детства прививать культуру, в том числе и экологическую. Тогда во взрослом возрасте такие вещи, как выкинуть бутылку в тароприемник или батарейку в специальную урну, будут делаться на автомате. Дети должны понимать: качество жизни зависит от того, что их окружает.
Евгений Кабаков, программист:
— Мне кажется, нужно, чтобы за сданную бутылку платили хорошие деньги. Тогда будет повод задуматься: стоит ли ее выбрасывать? Плюс это нелишние деньги для тех же студентов, пенсионеров.
Татьяна Макаренко, заведующая билетной кассой:
— Важно, чтобы система сбора была четко отлажена. Если человек придет, а приемный пункт по каким-либо причинам не работает, вряд ли он понесет бутылки домой и вернется с ними в следующий раз.
Иван Алексейчик, мастер лесного хозяйства:
— Большая часть населения застала Советский Союз, когда бутылки сдавали все, и проблем с этим не было. Так что, думаю, изощряться не надо, достаточно создать аналогичную систему, и люди сами пойдут.
gavrusheva@sb.by
