В лодке действительно никого не было. На дне лежали свитер и рыбацкое снаряжение. Я долго оглядывался вокруг, но никого не было видно. И тогда решил обогнуть остров. Проплыв метров сто пятьдесят, увидел на берегу мужчину. Размахивая руками, он звал на помощь. Я подплыл к незнакомцу и спросил, не его ли лодка дрейфует неподалеку.
— Ну конечно, моя, — ответил мужчина и охрипшим голосом добавил: — Причалил к берегу, хотел проверить, нет ли на острове грибов. Ненадолго отлучился, но, видимо, непрочно привязал к камышу лодку, и порывом ветра ее унесло в озеро. Плаваю я неважно, а места здесь глубокие… Вот и кричу здесь больше часа на берегу. Совсем охрип.
— Почему не позвонили в МЧС? — спросил я.
— Какое! — возмутился мужчина, — телефон остался в лодке. Счастье, что вы оказались здесь.
Я подплыл к берегу и взял на борт Рудольфа — так он представился. Какая уж тут рыбалка… Взял на буксир «резинку» Рудольфа, и поплыли домой.
Николай не удивился рассказанной истории. Сказал, что такое тут уже было. Одному из таких же незадачливых рыбаков пришлось даже ночевать на острове и провести здесь почти двое суток.
Мой внедорожник стоял во дворе Николая, а автомобиль японской марки, на котором приехал на рыбалку Рудольф, находился неподалеку. Мне чем-то приглянулся новый знакомый. Он уже отошел от своего приключения и весело рассказывал разные истории, перемешивая их с вполне приличными анекдотами.
— Ночевать поеду на турбазу, — сказал Рудольф. — Если, конечно, там найдутся места.
— Зачем рисковать, — заметил я. — Переночуйте у меня, это километров тридцать отсюда.
Рудольф согласился, сел в свою иномарку и поехал за мной следом.
Мужской ужин легко приготовить даже на скорую руку. После визита моего крестника Игоря у меня еще осталось почти половина бутылки отличного виски, но мой гость отмахнулся, сказав, что не пьет шпионские напитки, и принес из своего багажника бутылку гранатового сока.
— Ну, сок так сок, — согласился я и поставил на стол две тарелки. Одну с фаршированной щукой, а другую с сыром, которым угощали во время своего визита на выходные дочь с зятем, вернувшиеся из Черногории.
Я не зря заманил к себе Рудольфа. Чувствовал, что он может оказаться хорошим собеседником, и не ошибся.
— Я из тех, — начал Рудольф, — кто звезд с неба не хватает. Виной тому, скорее, не родители, а дедушка с бабушкой. Не знаю, где и как они его добыли, но оставили после себя хорошее наследство. Родители были людьми бережливыми и даже скупыми, так что после их смерти все досталось мне. Знаете ли, когда у молодого человека есть деньги, он не особо заботится о карьере. Но высшее образование я все-таки получил и большую часть своей жизни занимался дизайном, меняя разные фирмы и компании. Надо же к старости на какую-никакую пенсию заработать. В перерывах между работой в компаниях много путешествовал. Я в душе романтик, и мне нравится прожигать жизнь, раз уж такая карта выпала.
— А как же семья, наследники? — поинтересовался я.
— Вот тут я не поддался общему порыву человечества, — строго заметил Рудольф. — Я не позволял себе влюбляться, да все как-то и не выпадало. Менял женщин, и они за меня не цеплялись. Видно, чувствовали, что я не из тех, для кого семейная жизнь составляет серьезный смысл. Хорошо, что не оказалось внебрачных детей и никто меня не разыскивает. Сейчас ведь это так модно стало. Ни одно ток-шоу на телевидении не обходится без этих слезливых историй. Впрочем, как говорится, не говори «гоп»… Я романтик по жизни, — повторил Рудольф. — Мне хорошо одному. Жизнь прекрасна и удивительна, в ней много красивого и пошлого, но я выбираю только лучшее. Нередко заблуждаюсь, меня нетрудно обмануть, но остаюсь везунчиком. Вот и на здоровье грех жаловаться, а мне ведь за пятьдесят перевалило.
В опускающихся сумерках в целом приятное лицо собеседника приобретало более размытые очертания, и я время от времени словно терял его. Рудольф уплывал от меня, как он уплыл от реальной жизни, от всех своих женщин, которые могли бы стать его спутницами на долгое время, от своих неродившихся детей и внуков. Неужели это и есть романтика — уплыть на резиновой лодке от всего сущего и замкнуться на своей личности? Так ведь однажды можно остаться одному на острове и не встретить помощь…
Я все больше разочаровывался в своем собеседнике. Совсем не смешными казались его анекдоты, которые он мог рассказывать, казалось, бесконечно.
Гостю постелил в каминном зале, а сам пошел спать в мансарду. Здесь было свежее и, пожалуй, романтичнее. Молодой месяц игриво пытался проникнуть сквозь открытую форточку. Мне почему-то стало жаль Рудольфа. Возможно, полученное наследство сыграло с ним нехорошую шутку и он сел не под свои, а под чужие паруса. И лодку жизни его унесло в сторону от истинной красоты и романтики. Может быть… Но не скажешь же ему об этом! Да и зачем?
Утром Рудольф уехал, а я позвонил Николаю и сказал, что все же загляну к нему порыбачить. Сазан — рыба интересная.
Коллаж Юлии КОСТИКОВОЙ
