Самогонофобия

Очерк о суде над убийцами самогонщика получил широкий читательский резонанс

23 июля в «СБ» был опубликован материал «Призма мутного стакана». Суть истории: «Житель деревни Повязынь Молодечненского района Игорь Акимов, любитель самогона, после очередного застолья умер от алкогольного отравления. Его жена Людмила Акимова сообщила об обстоятельствах смерти мужа сыну Андрею. Тот с матерью и двумя друзьями выехал в Повязынь и нашел «точку» — хату, в которой его отец постоянно покупал самогон. В отместку Андрей с друзьями в течение двух часов насильно поил присутствовавших в доме мужчин, один из которых — Александр Жуковский — в машине скорой помощи скончался.

По приговору суда четверо мстителей получили от 11 до 16 лет лишения свободы».

Материал опубликован, сделана (заметьте, с согласия обвиняемых и письменного разрешения суда) моментальная фотография главных его антигероев. Фотография определенного момента времени. А дальше? Жизнь продолжается, инстанции работают, вопрос ждет решения.

На опубликованный в субботу очерк первая реакция от читателей последовала в понедельник утром. Это был коллективный звонок из Радошковичей (что характерно, из того же Молодечненского района):

— Нас тут 20 женщин, обсуждаем вашу статью. У нас же тоже такое, — несколько сумбурно пытается объяснить причину звонка журналисту приятный женский голос. — Нормальных осталось два мужика, остальные либо померли, либо законченные алкоголики. «Точки» на каждом углу, а милиция спряталась за железной дверью и ничего делать не хочет. Никто не работает, все только воруют по дачам и огородам, чтобы на бутылку собрать.

Это очень большая для нас проблема.

За последующие два дня мне пришлось выслушать еще несколько звонков примерно в таком же ключе.

Телефонные монологи плавно перетекли в эпистолярную форму. Первое письмо такого плана пришло опять из Минской области. Цитируем без купюр...

Зинаида Козловская, Вилейский район:

«Думаю, не одну меня ошарашила дальнейшая судьба (многолетние сроки лишения свободы) парней, которые уничтожили одну из тысяч «точек», тем самым пусть и грубым способом, но отомстив одному самогонщику за тысячи загубленных душ, за слезы детей, жен, матерей. Здесь, в деревнях, на каждом углу свободно торгуют самогоном, продают бутылками, в розлив, на сколько денег хватает, даже в счет будущей зарплаты дают. Причем не только взрослым, но и подросткам!

А сколько народного добра — муки, сахара и т.д. — уходит на производство самогонной отравы! В то же время производители самогона не только имеют большие доходы, но и уничтожают лес...

Считаю, что с «самогонным» злом нужно бороться на государственном уровне. Неужели чиновникам безразлично, что детские дома забиты сиротами при живых, но спившихся родителях, что страдают тысячи семей — заложников этих самогонных «магазинов»?»

При всем уважении к мнению любого читателя, в том числе и вашему, Зинаида (отчество в письме не указано), все–таки рискну предположить, что в вашем послании больше эмоций, нежели конкретики. Хотя порой именно перехлест эмоций говорит больше, чем фактура.

Приходили письма и от тех, кто лично столкнулся с «акимовской» проблемой.

Ирина Станиславовна Енушевская, д. Тюрли Молодечненского района:

«Умершего, конечно, жаль, но часто именно самогонные «точки» становятся причиной распада семей, смерти многих людей. Только в нашей деревне за последние 2 года «не проснулись» больше десятка алкоголиков. Многих из них и оплакивать некому было, не то что творить возмездие. «Точки» растут как грибы после дождя. Во многих семьях льются слезы, горят нервы, когда на виду близкий человек спивается, превращается в нелюдя.

У меня тоже произошел такой случай. Моя дочь, увидев мертвого отца–алкоголика, схватила палку, без верхней одежды в декабре побежала на «точку». Не знаю, чем бы это закончилось, если бы хозяйка «точки» открыла дверь. Ведь эмоции в такие моменты не измерить и силы не рассчитать. Могла бы произойти такая же трагедия, как в Повязыни».

У следующего респондента пока еще есть надежда на спасение близкого человека.

Н.А.Белая, Осиповичи (в данном случае автор письма попросил не указывать свои данные, фамилия изменена):

«С такими самогонщиками–убийцами надо поступать жестко, ведь на них доброе слово не действует!

Я сейчас нахожусь в трудной ситуации. Муж в запое 5–й день, а ведь он добрый человек, порядочный семьянин. Но буквально за год страшно изменился, его буквально тянет на «точку». В отпуске я решила выяснить, где муж берет самогон, ведь в городе это узнать гораздо сложнее, чем в деревне. Проследила за супругом и нашла «точку». Впечатления ужасные: лица у хозяев спитые, они собирают у себя местных алкоголиков и тут же вместе с ними выпивают. После моего появления дверь они мне уже не откроют...

Наша бабушка живет тоже в Осиповичах, только в частном секторе. В радиусе 500 метров по улицам Гоголя, Минской и Минскому переулку от водки только за 5 лет умерло около 10 человек. Это только те, которых я знаю, которые жили в близлежащих домах!

Сама я сейчас в страшной растерянности. Муж — инвалид III группы, не работает. Из состояния запоя его никто не выводит, в медвытрезвитель не забирают, в больницу ложиться он сам не хочет. Что делать?!»

А ведь вправду, что делать женщине в такой ситуации? Я лично советовать не берусь.

Среди всеобщего гнева встречались, впрочем, письма и такого содержания.

Иосиф Станиславович Ринейский, Кобрин:

«Я считаю, что смерть Игоря Акимова наступила от чрезмерно большой дозы употребления алкоголя (самогона) со своими соседями. Но вторым фактором смерти И.Акимова стало безразличное отношение жены Людмилы и сына Андрея, которые не предпринимали никаких мер к лечению покойного от алкогольной зависимости, не проявляли к нему заботы.

Самосуд, организованный Андреем Акимовым над Александром Жуковским, считаю очень жестоким явлением (насильно заливать свою жертву самогоном до потери сознания никому не позволено). Андрей должен был вызвать участкового инспектора, составить акт на самогонщиков по факту изготовления и продажи спиртного и передать дело в суд.

Я считаю решение суда по этому уголовному делу справедливым. Но правоохранительным органам, в частности участковым инспекторам, надо бы усилить контроль и активизировать действия по ликвидации «точек» самогоноварения, чтобы не допустить повторения подобных случаев».

Здраво, не правда ли? Я не выдержал и позвонил автору со столь редким мнением.

— Молодой человек, мне 85 лет. У меня уже плохое зрение, но здравый ум, — житейская мудрость Иосифа Станиславовича объяснялась просто.

На момент выхода этого материала в печать кассационная инстанция еще не приступила к рассмотрению этого уголовного дела. Приговор пока не вступил в силу. Поэтому я намеренно не стану давать собственную оценку действиям обвиняемых, обоснованности мотивов и некоторым другим обстоятельствам произошедшего убийства. По той же причине пока не могу привести мнение отдельных читателей о несправедливости приговора, дабы не быть самому обвиненным в попытке давления на суд.

Здесь хотелось бы поставить точку. Ну повозмущались, ну обменялись мнением, а дальше–то что? А дальше неплохо бы задуматься над тем, что народный гнев по отношению к самогонщикам и алкоголикам приближается к точке кипения. Самосуд в Повязыни — очень тревожный сигнал.

В качестве постскриптума предложу–ка я вам, уважаемые читатели, еще одно письмо. Без комментариев.

Жители д. Подборье Пуховичского района:

«Помогите нам навести порядок — в деревне процветают алкоголизм и наркомания!

...Продолжается торговля техническим спиртом. В июле текущего года в соседней деревне сгорел по пьянке постоянный «клиент» притона, в котором даже ведется специальная книга должников. За то, что в прошлом году приезжала милиция, алкоголики переломали заборы и ворота тем, кто не пьянствует с ними. Милиция не нашла, кто это сделал.

Вся молодежь в нашей деревне спилась, дети маленькие бегают без присмотра, алкаши постоянно ходят побитые, с переломами»...