С того берега

Вот уже третье поколение россиян приобщается к современной поп- и рок-музыке, слушая емкие и остроумные программы Севы Новгородцева на волнах радиостанции Би-би-си. В былое время, когда вся рок-культура, равно как и прослушивание "чуждых радиоголосов", огульно подпадала под определение антисоветской, эти радиопрограммы под хрип глушилок являлись глотком воздуха для слушателя.

Добрый молодец

Проходит время, меняются форматы вещания и названия программ Новгородцева - "Рок-поСевы", "Севаоборот", теперь вот "Би-би-Сева". Неизменно лишь одно - отменный вкус ведущего, проявляющийся как в отборе музыкального материала, так и в комментариях к музыке, звучащей в эфире. Сам Сева, которому на вид никогда не дать его шестидесяти трех лет, периодически наезжает в Россию, держит руку на пульсе рока и попа, организует совместные проекты местных радиостанций с Би-би-си.

- Всеволод Борисович, напомните, пожалуйста, как вы оказались за пределами страны?

- В СССР я работал штурманом дальнего плавания, при этом занимался музыкой. В конце концов я счел более приемлемой для себя карьеру профессионального музыканта. Я работал тогда в довольно известном коллективе под названием "Добры молодцы", ездил по гастролям и году к семьдесят пятому ощутил некий тупик развития - человеческий и стилистический. Я засел дома, устроил себе 21-дневное голодание, на шестнадцатый день получил некое откровение, что все, чем я здесь занимаюсь, не то, что мне нужно, и после долгих размышлений принял решение об эмиграции.

- То есть назвать вас "идейным" антисоветчиком нельзя?

- Нет. Моя позиция перекликается с позицией Андрея Синявского, которого на допросе следователь КГБ все время спрашивал: "Ну признайтесь, ведь вы же написали антисоветскую книгу?" А писатель отвечал, что мнение о советской власти высказал не он, а его герои. После ряда подобных диалогов Синявский заявил, что у него с советской властью чисто стилистические разногласия. Вот из подобных же "стилистических разногласий" я и уехал. Я играл джаз, а власть его давила, потом мы делали первые шаги в поп-музыке, пережили с ансамблем одиннадцать жутких худсоветов - в течение года нас не выпускали на сцену, и так далее. Я устал бороться с властью на музыкальном фронте.

Крамола против лжи

- Создав свою программу на Би-би-си, могли ли вы думать, что станете этаким лучиком света для тысяч бывших соотечественников?

- Я хорошо помню, как мы с ансамблем везли людям в Сыктывкар джаз, а они его не понимали. Смотреть на стеклянные глаза в первых рядах мне было мучительно больно. Мое острое желание не быть скучным - оно оттуда, с тех времен. Поэтому с самого начала я пытался людей как-то развлечь. Кроме того, гастроли по СССР в 70-х годах показали мне ужасающую скуку советской глубинки. И я пытался во время выступлений людей как-то веселить, а заодно как-то потихоньку разгребать всю ту гору. С властью было необязательно бороться - в те времена ее можно было просто не замечать.

- И подбор музыки в ваших программах, и стилистику их ведения всегда отличал хороший вкус. Однако крамолы в них звучало предостаточно. Причем крамолы не только с точки зрения советского радиослушателя, но и, полагаю, с позиции благонамеренного среднего британца. Не доставалось ли вам "по рукам" от би-би-сишного руководства?

- Был такой период в районе 1980 года, когда руководство проявило особое пристрастие к моим программам, причем исключительно на основе писем слушателей (до меня первые письма стали доходить лишь с 1979 года, причем всякий раз после явной перлюстрации, и мне известно, что некоторые люди действительно пострадали из-за этой переписки). И вот тогда начальство, начитавшись этих писем, решило проверить, на что же народ так реагирует. Послушали и ужаснулись, потому что некоторые шутки в хартию Би-би-си явно не помещались.

Мне мягко, по-английски, заявили о том, что впредь хотели бы видеть сценарии программ до их записи. Иногда я "проскальзывал" без предварительного чтения, но тогда редактор резал прямо по ленте, и это было очень болезненно. Поскольку шутки из себя я выколачивал с трудом и иногда на это уходил весь рабочий день, я, конечно, злился. Длился такой порядок некоторое время, а затем от меня отстали, поскольку успех программы сильно возрос, а самое главное - я научился писать так, что вырезать было нечего.

- А как в те времена производились замеры популярности, да еще на советской территории?

- Очень опосредованно - через возросшее количество ругательных материалов в прессе. Причем первое упоминание программы в ругательном контексте было, как ни странно, в журнале "Грани", издаваемом Народно-трудовым союзом ("антисоветская" организация, базировавшаяся в ФРГ. - Д.Т.). Там была помещена статья о советской молодежи, и в ней такая фраза - дескать, ну что молодежь, с ней все понятно, она слушает Севу... Потом рост популярности стали отслеживать по количеству приходящих на адрес программы писем. КГБ задерживал письма на почтамтах, и их вскоре стали посылать через Кубу, через Кипр, через студентов арабских стран, которые учились в СССР, и моряков загранплавания. И когда я зачитывал эти письма в эфире, становилось понятно, что это некий неостановимый поток, и письма начали пропускать.

Интеллигенция

на рынке себя еще покажет

- Всеволод Борисович, в течение последнего десятилетия радикально изменился исторический контекст. С одной стороны, Россия в неслыханные сроки пришла к свободе, а с другой - прыжок этот достаточно негативно сказался на состоянии массовой культуры. Новому поколению нужен новый Сева?

- То поколение, которое - рискну употребить это слово - воспитывалось на нашей передаче и сопутствующих ей событиях, сегодня составляет ряды среднего менеджмента, журналистов, писателей, редакторов радио и телевидения. И теперь оно, в свою очередь, несет на себе посильное бремя просвещения и образования своей аудитории. Взрыв 1991 года привел страну к ситуации зеркала: мы, наконец, увидели Россию такой, какая она есть на самом деле, - рухнули мифы. И как бы низко сегодня ни опустилась культурная планка, это лишь кажущееся снижение.

Интеллигенция сегодня временно зажата коммерческими соображениями - она сидит без денег. Но как только произойдет перелив средств из основных экономических структур в культурные, когда интеллигенция начнет зарабатывать деньги, она получит покупательную способность. Как только рекламные организации поймут, что вкусы интеллигенции тоже нужно учитывать, последняя тут же получит свою законную часть рынка. Интеллигенция - это что-то около пяти процентов, как в любой нормальной стране. Но это стилеобразующая и идеологически влиятельная часть общества. Так что культурный подъем еще впереди.

- А как вы можете прокомментировать сегодняшнюю мировую популярность такой группы, как "Тату"?

- Во-первых, не надо ругать артистов. Артисты всего лишь отражают ту культуру и ту страну, в которой они выросли. Будет меняться страна, поменяется и музыка. Во-вторых, от всего русскоязычного сегодня исходит мощный аромат свежести и энергии. Именно поэтому в мире огромен интерес и к русским манекенщицам, и к русским спортсменкам. У России есть огромный потенциал, который еще будет задействован в полной мере. И "Тату" взяли тем же самым. Петь сексуальные песенки пытаются все, но у "Тату" это получилось довольно зажигательно, искренне, с обаянием и с некоей природной внутренней силой, которой в Европе сегодня никто не обладает.

- Но ведь эта "русская сила" не менее наглядно проявляется в том, чем гордится наша культура - взять хотя бы нашу пресловутую авторскую песню?

- Думаю, что нет. Я в свое время прослушал все 273 песни Визбора, и только на одной из них гитара была настроена. Просто такова уж наша жизнь - костер, огонек, гитара расстроена - да и Бог с ней! А там, на Западе, все это воспринимается несколько иначе.

Наше искусство в массе своей отражает эмоции, которые там непонятны. Все эти метания посреди разливных лугов... Для среднего англичанина природа - это купленный им маленький кусочек земли, на котором он посадит цветочек и каждый день будет с ним разговаривать.

- Есть такое мнение, что для того чтобы пробиться на эстрадный Олимп, необходимо понравиться Пугачевой, Крутому или еще паре-тройке делателей звезд, и альтернативы здесь нет. Вы согласны с этим?

- Не совсем. Есть счастливые примеры музыкантов, которые пробились, не "нравясь" никому. Место для по-настоящему талантливого человека всегда есть. Достаточно вспомнить, как Виктор Цой подсел в электричке к Борису Гребенщикову и спел ему несколько песен. Гребенщиков сразу понял, человек какого уровня перед ним, и стал его силой своего авторитета продвигать.

Пути есть всегда - только не нужно себя жалеть. В России есть такой "страдательный залог" - дескать, никто меня не понимает. А вот в Англии по-другому - там люди безжалостны, и в первую очередь к себе. Это связано и с воспитанием, и с системой образования. Скажем, в одном из лучших колледжей мира - в Итоне - все мальчики по утрам ныряют в ледяную ванну. Кормят в Итоне традиционно отвратительно, чтобы студенты не зацикливались на приятных ощущениях, а держали себя в дисциплине. К 14 годам англичанин уже взрослый человек, а к восемнадцати жить вместе с родителями считается неприличным.

А что в России? Печенья-шоколадки, теплые шарфики. Детей балуют, а они в итоге вырастают инфантильными. Мужчина не становится мужчиной до той поры, пока у него самого дети не родятся. Может быть, именно отсюда проистекает общая враждебность обстановки в сегодняшней России, высокий уровень агрессии и неучтивости.