Бесцеремонное вторжение Лесли Нильсена

С пистолетом наголо

Если от великого до смешного один шаг, то от пафоса до фарса достаточно одного Лесли Нильсена. Стоило ему появиться на экране, и на протяжении полутора часов хорошее настроение обеспечено. Комедии с участием седовласого мачоподобного неугомонного пенсионера давно заняли особое место в истории жанра. В феврале исполнилось 95 лет со дня рождения актера, короля пародии, который развлекал нас в бурные 1990‑е. Чем не повод пересмотреть «Голый пистолет» или «Без вины виноватый», вспомнить и улыбнуться. Хотя не до попкорна тут. Одними улыбками не отделаешься. Смеяться придется. До слез!

Веселая волна

Мы познакомились с Лесли Нильсеном в то веселое время, когда кино смотрели запоем. По два‑три фильма за вечер на первых кабельных телеканалах, заполненных сплошь пиратским контентом, или на взятой напрокат кассете с такой же сомнительной авторской историей. Так стремительно мы наверстывали то, чего не могли увидеть до конца 1980‑х, пребывая за железным занавесом. Зато в эпоху горбачевской перестройки последние новинки глотали не пережевывая, вперемешку с лентами пяти‑, десяти‑, а то и двадцатилетней давности. Юмора на экране было в достатке: возрожденный КВН и вышедшие на сцену из‑за цензорной ширмы к зрителям писатели‑сатирики словно соревновались между собой, кто рассмешит больше. Тут‑то и ворвался в нашу жизнь Лесли Нильсен. Так бесцеремонно, как умел только он: с умным до безумия видом и «Голым пистолетом» наперевес.

Кто‑то еще не успел посмотреть бондиану или до тошноты наглотаться американских полицейских боевиков, но зато уже потешался над пародиями над ними. Фильмы Лесли Нильсена попали в струю. 
Советские критики не раз громили Голливуд за избитость клише образа Бонда и прочих импортных супергероев, а тут оказывается, что и сами американцы смеются над их небывалой удалью.

До и после

Когда говорят, что история повторяется в виде фарса, — это про Нильсена. Все его роли можно легко разложить на две совершенно равные‑неравные части, разделенные 1980 годом. Важно лишь договориться, как делить это «до» и «после». Математически или творчески. Первые 30 лет карьеры Нильсен изображал героико‑драматических персонажей. С умным видом покорял просторы космоса, океана или представлял негодяев в многодневных телесериалах. А встретив уже, казалось, на закате посредственной карьеры начинающих режиссеров братьев Джерри и Дэвида Цукеров и примкнувшего к ним Джина Абрахамса, вдруг на следующие 30 лет оказался чрезвычайно востребованным комедийным актером! Причем штамповал прямых антиподов своих прежних героев.

Режиссерский треугольник Цукер — Абрахамс — Цукер, на Западе часто именуемый ZAZ по первым буквам фамилий из латинского алфавита, перевернул понятие пародий. В классических комедиях положений актерская игра строилась на бесконечных ужимках, кривляниях или неуклюжих действиях. В фильмах троицы серьезные люди бесконечно попадают в курьезные положения. Вот она, находка! Актеры должны были изображать не смешных идиотов да недотеп, а играть так, словно все вокруг серьезно и до предела драматично. Будь то терпящий бедствие самолет или криминальная история. Лесли Нильсен в новых условиях оказался непревзойденным мастером. Выходит, чтобы добиться совершенства, пришлось потратить на импровизированную разминку первые три десятка лет карьеры.

Творческая жилка проявляется по‑разному. Сам Нильсен признавался, что актерствовать учился еще дома. Отец был достаточно жестоким человеком, и мальчишкой Лесли приходилось выкручиваться, чтобы не попасть под горячую руку родителя. Попытка построить армейскую карьеру разрушилась из‑за глухоты. Всю жизнь Лесли пользовался слуховым аппаратом, но вопреки расхожему мнению этот существенный физический недостаток не помешал стать актером. Из глубокой канадской провинции он перебрался в Нью‑Йорк с мыслями о том, чтобы не опозориться в большом городе: «Когда вы приезжаете из страны снежных гусей, лосей и шерсти в Нью‑Йорк, вы привозите тонну сена в своей деревенской шкуре. Пока не открывал рот, я чувствовал себя в определенной безопасности. Но при этом постоянно думал, что меня разоблачат: «Все, собирай вещи. Мы не нашли у вас достаточно таланта, и отправляйтесь назад в Канаду». Но упрямство и настойчивость покоряют города и большие экраны.


На пыльных тропинках далеких планет…

До старта первого спутника Земли оставалось больше года, а Лесли Нильсен уже мерил кинопространство парсеками и покорял сердце красавицы далекой планеты. Тридцатилетнему актеру доверили роль командира космолета в фантастической ленте «Запретная планета». Однако фильм запомнился не столько первой заметной работой Нильсена, сколько ультракороткими юбками, оголявшими стройные ножки актрисы Энн Фрэнсис, и сложными для своего времени спецэффектами. Один робот Робби чего стоил. На полтора десятка лет проект стал эталоном научно‑фантастического кино. Цепляли в нем манящая неизвестность чуждого мира двух Лун, психоаналитическая закрутка сюжета, которой позавидовал бы и старичок Фрейд, да неведомого назначения сооружения на фоне приторных красок ландшафтов… Нечто подобное не раз доводилось видеть среди фантасмагорических картинок в журнале «Техника молодежи».

 Кинокосмические пионеры: Дар Ветер — Сергей Столяров и капитан Адамс — Лесли Нильсен.
Даже советские культовые фантастические постановки 1960‑х, вероятно, не обошлись без определенного влияния «Запретной планеты». Форму экипажа и обстановку на борту космолета можно сравнить с отечественной «Туманностью Андромеды», а образ американского красавчика капитана Адамса с Даром Ветром из светлого коммунистического будущего. Суровое мужество на лице Лесли Нильсена органично вписалось бы и среди героев советских космических киноэкспедиций. Былинный богатырь Сергей Столяров, переигравший всех возможных сказочных Иванушек, мог вполне скопировать свой образ Дара Ветра как раз с этой ранней работы Нильсена. Оба героя, застегнутые в комбинезоны, усердно изображают мыслительные усилия на своих волевых лицах.

В самолете есть пилот? От винта!

Но это в космос Лесли Нильсен летал такой ­серьезный. Стоило пересесть на «­Аэроплан» — и начались приключения в ином духе. Когда в 1980 году режиссерское трио ZAZ собирало преимущественно некомедийных актеров, чтобы сделать с ними пародию на фильм‑катастрофу, немногие верили в успех. Для шуток авторы нарезали фрагментов, словно винегрет из популярных фильмов. Под безжалостный нож юмористов попали известные нам «Лихорадка субботнего вечера», «Челюсти» и, конечно, все «Аэропорты». В итоге, проскакав галопом по Голливуду, получилась динамичная комедия, наполненная сюрреалистическим юмором и словесными каламбурами, которая не просто рассмешила зрителей, но и заслужила признание критиков. Эксперимент удался во многом именно благодаря тому, что актеры смеялись над своими собственными заезженными образами.



Вот и Лесли Нильсен после «Запретной планеты» более четверти века штамповал роли во второстепенных фильмах и телесериалах. Слыл драматическим актером, который предпочитал играть плохих парней, чем вообще никого не играть. Мог гордиться скромным участием в популярном детективе «Коломбо» и был известен зрителю до такой степени, что многие знали его в лицо, но вряд ли кто‑то мог назвать имя. И вдруг в пятьдесят четыре года словно перевернул песочные часы. 
Творческая рокировка превратила трагика в комика. Улетный «Аэроплан» сделал из Нильсена звезду. Он стал ярким и солидным исполнителем первоплановых ролей.
Оказывается, в глубине души актер всегда был комиком. Удивительно, почему за тридцать лет карьеры никто не использовал этот талант. Хотя о его проделках среди коллег ходили легенды. Все знали, что он регулярно носил с собой маленькую механическую штучку, издающую неприличные в обществе звуки. В подобных розыгрышах Лесли был настоящим виртуозом. Друзья вспоминали, как он это делал. Зайдя на шоу в студию, громко представлялся: «Привет, я Лесли Нильсен. Вы, наверное, видели меня в фильмах…» — фразу неожиданно прерывает зычная отрыжка — «...извините, на обед я немного переел лука…» И вдруг раздавался хлопок невидимой миниатюрной игрушки, пародирующей звук нездорового желудка. Лица ведущих неожиданно бледнели, дыхание замирало, с трепетом ожидая, как воздушная волна резко ударит по ноздрям...


Фрэнк Дребин вернулся. Просто смиритесь

Роль доктора Рамока в «Аэроплане» навсегда изменила амплуа Нильсена, а режиссерское трио братьев Цукеров и Джина Абрахамса стало штатно использовать актера в своих проектах. Так на экране появился персонаж, который с серьезным видом не обращал внимания на абсурдность собственных действий. Достаточно вспомнить один диалог:

— Когда я вижу, как пять мужиков, обернутых в простыни, закалывают шестого, я стреляю в них! Это моя политика.

— Идиот! Это была постановка «Юлия Цезаря». Вы убили пять актеров, и хороших!

И понимаешь: против логики детектива Фрэнка Дребина спасения нет. Просто смиритесь. Он появился в сериале «Полицейский отряд», а вернулся в «Голом пистолете», бесспорном хите конца 1980‑х, с которого и началось наше широкое знакомство с Лесли Нильсеном. Нам, безусловно, повезло. Трилогия «Голый пистолет» — лучшее в творческом содружестве ZAZ и Нильсена. Сюжет, напичканный штампами криминальных историй, где найдется место и для сурового начальства, которое «не дает нормально работать», и для подстреленного напарника, и для главного героя — любителя крутых разборок и больших пушек. Его месть за раненого товарища будет страшна. Лос‑анджелесский полицейский, поражающий преступников и коллег своей вопиющей некомпетентностью, способен сразить любого зрителя приступом смеха.


Даже сегодня, спустя более чем тридцать лет после выхода первого «Голого пистолета», не перестаешь восхищаться искрометностью шуток этого фейерверка абсурда. Уже забыты многие фильмы и персонажи, над которыми смеялись в те годы, а «Голый пистолет» смотрится свежо и современно. С ролью Фрэнка Дребина Лесли Нильсен окончательно стал счастливым заложником нового образа — искреннего болвана, безапелляционно верящего в собственную непогрешимость. Он приобрел массу поклонников и уже до самой смерти в 2010 году штамповал пародии, как первые тридцать лет незамысловатых драматических персонажей. У многих комедий примитивная структура, зато незабываемая актерская харизма выведет из депрессии любого. А чтобы раскрыть секрет живучести подобного абсурда, достаточно вспомнить кадры давнего советского фильма «Тот самый Мюнхгаузен». Финальная сцена, где Олег Янковский словами своего героя обращается к зрителю с экрана: «Умное лицо — это еще не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, господа. Улыбайтесь!»

СЛОВА, СЛОВА

— Когда мы сможем сесть?

— Не могу сказать.

— Мне можно, я доктор.

— Не раньше чем через два часа.

— Скажите сейчас.

***

— Какой это тип самолета?

— Такой весь белый, с маленькими круглыми окошками и похож на большую пилюлю.

***

— Как Нордберг? Выживет?

— Шансы у него 50 на 50, но вероятность этого 10 процентов…

***

— Плохой микроскоп! Я ничего не вижу!

— А ты посмотри открытым глазом!

***

— Не двигайся! У меня есть пистолет. Не здесь, но есть!



НАД КЕМ СМЕЕМСЯ

 Фильм‑пародия с участием Лесли Нильсена
    Оригиналы
«Аэроплан»      фильмы‑катастрофы 
«Голый пистолет»      полицейские детективы
«Дракула: Мертвый и довольный»      экранизации историй о Дракуле
«Неистребимый шпион»      бондиана
«Без вины виноватый»       «Беглец», «Миссия невыполнима»
«Шестой элемент»      «Пятый элемент»
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter