— Последние месяцы 2016–го выдались весьма напряженными, — Евгений едва успевает перевести дух. — Три месяца провел в Китае, вернулся — и сразу на крестины сына Владимира. И тут же меня настигли две приятные новости: медаль Франциска Скорины и наш с супругой (певицей, поэтессой Юлией Быковой. — Прим. автора.) авторский концерт в новогоднем эфире одного из телеканалов. Прекрасный выдался год.
— Какой музыкальный ветер занес вас в Китай?
— Мне предложили интересный вариант сотрудничества с большим продюсерским центром, где производят песни для ведущих китайских артистов. Согласился, потому что было интересно, как они делают свою музыку, ведь она очень специфическая.
— А в чем специфика?
— Китайцы, как ни парадоксально, очень комплексуют из–за своей закрытости. С одной стороны, этим же они невероятно гордятся: ни одна крупная иностранная компания не может прийти на местный рынок со своими правилами, все они вынуждены работать по тем условиям, которые диктует Китай. С другой стороны, китайцы понимают, что должны идти в ногу со временем, поэтому переманивают и покупают лучшие «мозги» мира. Мне повезло, я попал в пул их музыкальных интересов. Как так случилось? 3 года назад в Китае гастролировала московская певица Лили с моим репертуаром. Местным продюсерам очень понравился звук, песни, и через московское агентство они вышли на меня. Пригласили консультировать и работать в студии.
— С чем вернулись?
— С идеями. Вы знаете, как там построен музыкальный бизнес? Есть руководитель–музыкант и руководитель–бизнесмен. Первый занимается исключительно творчеством, второй — продвижением. И ни у одного нет амбиций в отношении другого. Все работают на результат. С чем мы постоянно сталкиваемся здесь? У нас нет менеджмента без музыкальных амбиций. Приходят и говорят: «Ребята, вы классные, будем вас продавать. Но вы должны петь так–то и так–то...». А мы не хотим подстраиваться под эту бизнес–стратегию.
— То есть неграмотный менеджмент — главная болевая точка нашего шоу–бизнеса?
— Проблема агентских отношений, точнее, их отсутствия, также стоит очень остро. Как происходит нацотбор на «Евровидение»? Есть несколько более–менее толковых финалистов. Потом в кулуарах начинаются обсуждения в духе: кто покладистый, а кто нет, с кем можно работать, а кто чересчур капризный... Но это же ненормальная схема! Не может и не должна творческая группа канала работать с артистом напрямую. Нужен агент — человек, который будет фильтровать информацию с одной и с другой стороны. Считаю, что все скандалы, которые были на «Евровидении» — с Петром Елфимовым, группой Litesound, — это в первую очередь показатель непрофессионализма организаторов. Творческие люди очень ранимые, не такие, как все. Им необходим человек, который будет своеобразным «барьером» на пути их коммуникации с внешним миром. Увы, из–за недостатка средств наши артисты не могут позволить себе делить гонорары с кем–то еще. Мы маленькая страна — и в этом тоже наша особенность.
— Швеция, Исландия тоже небольшие. Но при этом они впереди планеты всей в плане музыки. Все самое модное приходит в музыкальную Европу именно оттуда. Почему же мы так не можем?
— Я сам давно думал над этим вопросом. И ответить на него смог только после посещения Китая. Парадоксально, но есть вещи, которые не купишь за деньги. Свобода мысли, полет фантазии — называйте это, как хотите. Китайцы очень сплоченная нация, все делают вместе. Но в этом же и их слабость: личного, индивидуального взрыва от них не дождешься. Плыть против течения они не умеют. А такие маленькие, независимые от мнения других стран как Швеция, Исландия, Ирландия, Дания в этом сильны.
— И какой конкретно выход для Беларуси вы видите?
— Поменять организаторскую сетку. Я уже давно предлагаю такую схему: брать продюсерскую группу и доверять им подготовку к «Евровидению». Прошел артист в финал — в следующем году творческой составляющей занимается та же продюсерская группа. Не прошел — до свидания. Сиди три года, отдыхай, копи идеи. Должны быть условия, не позволяющие людям после неудач сидеть на одном месте.
— Много споров в последнее время вокруг Национальной музыкальной премии. На ваш взгляд, «Лира» — полезное дело для нашего шоу–бизнеса?
— Безусловно. Во–первых, внимание получают не только артисты, но и продюсеры, аранжировщики, концертные компании, журналисты — люди, которые невидимо работают на результат. А то, что это междусобойчик, топтание в одном болоте, как некоторые пишут... Как еще развиваться? Если не топтаться, то вообще ничего не будет. Все, что происходит в стране с музыкой, делается альтруистами. Никто из музыкантов на этом, поверьте, не зарабатывает.
Фото Виталия ПИВОВАРЧИКА.
Советская Белоруссия № 1 (25136). Вторник, 3 января 2017
