Любите ли вы цирк так, как люблю его я? Со всеми его традициями, приметами, будоражащими секретами закулисья, слаженной работой огромного количества людей самого разного профиля? Цирк, который пару десятилетий назад попытались объявить умирающим и изжившим себя видом искусства? И который назло этим пророчествам выжил и расцвел, правда, частью своей видоизменившись.
Когда сколько–то лет назад нам на головы внезапно обрушилось все рекламное великолепие канадского цирка Du Soleil с его гигантскими бюджетами, дизайнерскими костюмами и якобы новым словом в искусстве, многие потянулись за блестящей оберткой, не особо вникая, а что же внутри. А потом, когда конфетка оказалась не очень вкусной, а деньги, уплаченные за билеты, было уже не вернуть, большинству не осталось ничего иного, кроме как усердно восхищаться увиденным. К чести как Du Soleil, так и братьев Запашных, недавно привозивших к нам свою свежую постановку, непосредственно цирковые номера что там, что там подготовлены на высочайшем уровне. Проблемы вызывает форма подачи, безнадежно портящая содержание.
Есть в советском кинематографе фильм не очень известный, несмотря на участие прекрасного Евгения Леонова, несколько наивный и, по большинству отзывов, затянутый — «Соло для слона с оркестром». Затянутость берется из большого количества цирковых номеров, специально отснятых и включенных в картину, где действие разворачивается на манеже и за кулисами московского цирка. Впрочем, ценителям циркового искусства подобная добавка к кино не помешала, несмотря на некоторое утомление. А вот кое–как состряпанные и перегруженные невнятными песнопениями сюжеты представлений того же Du Soleil крайне мешают — потому что воспринимать получившееся как полноценный спектакль невозможно, а от классической цирковой программы их отличает потрясающая занудность.
Новое заграничное, как это нередко бывает, оказывается хорошо забытым старым советским, и, собственно, «Соло для слона с оркестром» — давний, 70–х годов еще, прообраз нынешних цирковых шоу. Правда, в разы более качественно сделанный, в отличие от того тяп–ляп, которое предлагают сегодняшние сценаристы. Однако будь даже сценарии хороши, а песни, исполняемые в современных шоу, не столь зубодробительно плохи как в плане вокала, так и в плане текста, все равно вопрос временных рамок стоит крайне остро. То, что можно выдержать дома, сидя перед экраном телевизора на мягком диване, куда сложнее воспринимается на огромной хоккейной арене, где гуляют сквозняки, а в голове лишь мысли о том, каково будет добираться в ночи на другой край города.
По новомодному пути попытался пойти в новом сезоне и Белгосцирк — раз публика валом валит на цирковые шоу, значит, надо дать ей то, чего она хочет. По счастью, худрук Витаутас Григалюнас сумел сохранить умеренность и не вогнать зрителя в тоску. Собственно, об этом он и сказал на пресс–конференции: «Вы же понимаете, что это цирк, а не театр, и сюжет здесь — понятие условное». Программа в итоге получила необходимый минимум логических связок, и на этом, по счастью, модернизация закончилась. Поскольку цирк — это все–таки цирк, а не мюзикл, не балет, не оперетта. Как говорится, кесарю кесарево, а слесарю — слесарево.
Дорогие, перегруженные лишними элементами шоу — малоперспективная деформация с точки зрения истории искусства, и вызвана она, по большому счету, одним–единственным фактором. Там, где в постановку вбухали миллион долларов, хотят на выходе получить десять миллионов. Там, где потрачено десять миллионов, продюсеры надеются отбить сто. Ради этого роскошные и сложные костюмы, которые в итоге не разглядишь с трибун, зато они шикарно смотрятся на фото, непомерно раздутые составы и агрессивная реклама. Кому как, а мне не нравится чувствовать себя жертвой коммивояжера, усердно втюхивающего в дополнение к овощерезке машинку для стрижки, набор плохих ножей и подставку для чайных пакетиков. Ведь комми вас в любом случае дурачит. Его дело — продать. А покупатель за себя вроде как решает сам, и реклама ему в помощь. Такое вот алле–оп.
ovsepyan@sb.by
Советская Белоруссия № 192 (24822). Среда, 7 октября 2015
