Президент Румынии Траян Бэсеску открыл на днях в Бухаресте памятник героям, отдавшим свои жизни за революцию, возложив к подножию венки. Думаю, что это и своеобразный акт покаяния. 15 лет назад в Румынии пал режим Николае Чаушеску. Правивший страной на протяжении почти 25 лет, Чаушеску сам приблизил свой конец, организовав митинг в центре Бухареста. Там его освистали, и он был вынужден удалиться с трибуны навсегда...Если события 15-летней давности в Румынии и были революцией, то самой кровавой в том революционном сезоне. Бесчинства бойцов "Секуритате", в ход были пущены даже танки - в конце концов, вся демократичность процесса погибла под тяжелым ножом изобретения доктора Гильотена. Чаушеску судили без суда, очень быстро. Еще быстрее его с супругой расстреляли. Потом спешку объяснили суровой революционной необходимостью. За дни революции погибло в общей сложности 1.040 человек. По прошествии 15 лет так и остается не ясным, где сейчас те "террористы", которые, как утверждается, развязали кровопролитие.
Увы, румынский вариант не только не списан в архив устроителями современных госпереворотов, напротив, правда, в более мягкой форме, стал вполне приемлемым инструментом "демократических преобразований". Смену власти в Грузии, а чуть ранее в Сербии, западному общественному мнению представляют в виде некоей "революционной" романтики, продолжением традиции антикоммунистических переворотов в странах бывшего советского блока. Но 15 лет назад о революциях не объявляли за полгода, не составляли под эти действия конкретный бизнес-план... Избирательный процесс, как таинство демократии, превратился сегодня во многих случаях в ширму хорошо оплаченных политтехнологий. Власть дарует экзитпол - современная разновидность стихии толпы, а не законная демократическая процедура. То есть то, как реально проголосовали люди, уже как бы значения не имеет.
И все же для Румынии декабрь 1989 года стал началом новых надежд, веры в будущее. Временный поверенный в делах Румынии в Беларуси Михаил Бачю, который любезно согласился рассказать об историческом уроке, усвоенном Бухарестом, говорит, что восприятие тех событий, отношение к ним менялись с течением лет. Поначалу, когда последствия экономической реформы были болезненными - люди теряли свои рабочие места, вынуждены были переквалифицироваться, - звучало много критических голосов в адрес декабрьских перемен. Сейчас, рассказывает Михаил Бачю, когда самое трудное уже позади, рост экономики достиг 5,5 процента в год, критические голоса уже практически не слышны...
Михаил Бачю уверен, что изменения в Румынии в декабре 1989 года были демократическими. По его словам, когда речь идет о едином порыве всего народа, перемены не могут не быть демократическими. С этой точки зрения на Западе принято оценивать и последние события в Грузии и Украине. Но! Господин Бачю особо обращает мое внимание на тот факт, что внешнее влияние, а тем более финансовые вливания в румынской революции никакой роли не играли. В Румынии 1989 года диктатура Чаушеску и экономические и политические эффекты коммунистической системы стали невыносимыми для населения. Достаточно было лишь искры, чтобы система взорвалась. Что касается "розовых" и "оранжевых" революций, по словам румынского дипломата, история со временем определит, что там сыграло большую роль - внутренние причины или внешнее влияние...
Готов признать, что демократия всегда рождается в муках, но вот вопрос, который по-прежнему остается открытым: зачем прибегать к насильственному "кесареву сечению", лишая молодые демократические общества собственных сил и стимулов к росту?
