Декарт и более близкий нам Ломоносов давно описали закон сохранения энергии, который гласит: если где–то что–то убыло, значит, где–то что–то прибыло. Со временем закон распространился на все сферы человеческой деятельности, в том числе политическую. Кто знает, может, именно этим объясняется рост активности европейских и американских политиков нынешней суровой зимой, когда европейцы замерзают, а американцы пытаются понять, что убыло и прибыло в их экономике.
Иначе как объяснить очевидный факт: не успели закончиться новогодние политические каникулы, а всевозможные санкции из ЕС и Америки посыпались как из рога изобилия. Уж чего–чего, а такого добра там и в кризис хватает. Рациональное объяснение данному феномену трудно найти. Зато всем известно: дело протаскивания любых санкций весьма хлопотное, но прибыльное. И чем жестче санкции, тем сильнее они привлекают внимание к чужим странам, но отвлекают от собственных проблем.
Чего стоит, например, последняя история с попыткой принять в Совете Безопасности крутую резолюцию по Сирии — там, небось, семь потов сошло с инициаторов и адепторов. А уж организаторам, госсекретарю США и главе британского Форин оффис пришлось даже совершить целое путешествие (ей — покороче, ему — подлиннее) и лично явиться за «круглый стол» миротворчества, что, поверьте, случается не так уж часто. Видимо, сильно доняло их морозцем! Ибо опять иного рационального объяснения просто нет — как можно было рассчитывать на принятие резолюции, о которой Россия и Китай заранее говорили, что завотируют? И завотировали, т.е. наложили вето, как и обещали. Получается, движение — все, цель — ничто? Ясное дело: вся эта активность американо–европейской дипломатии только для сугреву.
Казалось бы, чего проще? Нужно лишь заглянуть в 41–ю и 42–ю статьи Устава ООН, которые трактуют вопросы санкций и репрессалий. И убедиться, что применимы они лишь в случаях принуждения к отказу от международной агрессии, потому что входят в седьмую главу, которая так и называется: «Действия в отношении угрозы миру, нарушений мира и актов агрессии». И можно спать спокойно. Но как же спать, когда холодит?
То же самое по поводу Ирана. Ну ввел Евросоюз против него экономические санкции. А это значит, сам же ЕС недосчитается нынешней зимой около 30 процентов энергии, которая его обогревает и спасает от крепчающих морозов. В то же время экспорт нефти и газа в Европу составляет лишь 18 процентов от общего объема иранских углеводородов, продаваемых всему миру, в первую очередь Китаю. Да, Иран, конечно, потеряет, но кто потеряет больше, ясно уже сейчас. Причем в 2 раза. Так неужели европейский совет министров не способен справиться с задачкой для школьников младших классов? Или, может, эти потери европейцам компенсируют США? Как союзникам по НАТО. Но, как говорится, извините: похоже, это единственный случай, когда не действует даже закон Ломоносова.
Вот и получается, что еще неизвестно, кто больше страдает: тот, кого «наказывают», или тот, кто «наказывает». И есть ли вообще в подобной рулетке санкций выигравший? Увы, уж точно это не Евросоюз. И не Беларусь...
Многие сейчас задаются вопросом: при чем здесь Беларусь? Взять хотя бы, к примеру, инициативу Офиса за демократическую Беларусь о сокращении списка граждан Беларуси не въездных в Евросоюз. Даже оппоненты власти поднимают вопрос неэффективности ограничений. Тем не менее белорусов до сих пор подвергают санкциям. Наверное, потому, что рулетку санкций слишком сильно раскрутили. Пусть они не очень чувствительные, зато не в первый раз. Инерция — в том числе и мышления. Вдумайтесь, она крутится еще с 2004–го! Неужели за эти долгие годы не всем еще стало ясно: язык санкций, ультиматумов, запретов и «железных занавесов» непродуктивен.
Вашингтон снова запустил ржавую рулетку в декабре 2011 года. Зачем? Если хотели накалить обстановку внутри страны, чтобы помочь какой–нибудь очередной «оранжевой революции», то, очевидно, опоздали — пик экономических неурядиц страна, кажется, уже прошла в прошлом году. Если хотели научить демократии, европейским ценностям, вовлечь в какой–то диалог, обмен информацией, то тогда непонятно, зачем же приказали «не пущать» в Европу информационщиков — белорусских журналистов. Чтобы они ничего не увидели и ничего не рассказали?
Тут могут возразить, что, мол, не все журналисты попали в «черный список». А когда в нем были все журналисты? Где и в какой стране? Расправиться, не пустить достаточно одного, двоих, кем бы они ни были, и вот тогда пойдет другая инерция — инерция страха и самоцензуры. Или это и есть цель ЕС? Не хочется верить.
Тогда при чем здесь цивилизация и хлопоты о свободе слова?
