Уходящий год для мировой экономики острокризисным никак не назовешь. Тем не менее без некоторых финансовых потрясений на планете не обошлось. Знаковым явлением во многих странах стала девальвация национальных валют. В Беларуси этот процесс идет в замедленном режиме, а экономисты до конца так и не определились, какой путь для нас предпочтительнее: спокойствие на валютном рынке или денежная диктатура.
Падали в этом году японская иена, британский фунт, аргентинское песо и даже шведская крона. Падали казахстанский тенге, армянский драм, украинская гривна, российский рубль. На прошлой неделе ослабил свои позиции грузинский лари. Явный аутсайдер — российский рубль, укрепившийся лишь к гривне, которая в этом году девальвировалась на 100%. Белорусский рубль на этом фоне показывает практически идеальную прямую: за год в режиме таргетирования (комплекс мер в целях контроля над уровнем инфляции) национальная валюта ослабла к курсу доллара менее чем на 15%. Тем не менее, как бы крепко ни стоял на ногах рубль, финансовые потрясения в странах-соседках прямым образом влияют на наш реальный сектор.
Экспортоориентированные предприятия сейчас испытывают немалые трудности из-за девальвации в странах СНГ. Конкретные цифры приводят в Министерстве сельского хозяйства и продовольствия. Министр Леонид Заяц признает: из-за ослабления российского рубля белорусские аграрии уже недосчитались 160 миллионов долларов. А если посчитать деньги, которые недополучили, например, в сфере машиностроения?.. Хотим мы того или нет, но конкурентное преимущество по цене наши производители теряют не по своей воле. А потому вполне объяснимы горячие споры между Нацбанком, Правительством и отдельными экономистами на тему: «что делать с курсом и нужна ли нам девальвация?»
«Было бы хорошо сейчас придать белорусскому рублю гибкости, — размышляет аналитик Вадим Иосуб. — Правда, почему-то многие при слове «гибкость» рисуют себе в воображении страшные картинки девальвации. Но это не синонимы. Гибкость курса означает лишь то, что он сам меняется под воздействием спроса и предложения, то есть становится рыночным. Кстати, такая схема прописана и в документах Нацбанка». Многие помнят кризис 2011 года, которому во многом поспособствовало и поведение населения. Эффект толпы и бездумная скупка валюты привели к серьезному разрыву между курсами, появлению табличек в банках «Долларов нет» и разного рода валютным спекуляциям на «сером» рынке. Что случилось тогда? По сути, ничего особенного — курс всего-навсего стал рыночным. Для того чтобы через 2—3 года не наступать на те же самые грабли, экономисты и финансисты рекомендуют вводить свободный курс, обращать внимание на «денежную диктатуру». Разумеется, колебания курса рубля так или иначе будут сказываться на отдельных группах: какие-то явления на себе больше чувствуют экспортеры, какие-то — импортеры, что-то более ощутимо для вкладчиков. Вместе с тем, по мнению Вадима Иосуба, создание валютного коридора и определение конкретных его величин на всю валютную корзину, а не на отдельные валюты было бы эффективным шагом.
Кстати, если вернуться к девальвации у соседей, то россияне ведут себя интересно. Российский аналитик Александр Разуваев приводит такие цифры: согласно последним исследованиям, лишь 7% граждан активно скупают валюту в условиях постоянно ослабевающего рубля. «Понимаете, никто не хочет брать на себя риски других стран. Все ведь отдают себе отчет, что курс может свободно «ходить». Сейчас не 90-е годы, банковская система работает слаженно, поэтому никакой паники у людей нет». Но, по мнению эксперта, девальвация в России сегодня приводит к тому, что белорусским производителям экспорт на этом направлении становится невыгодным.
От себя добавлю: конечно, девальвация российского рубля не сулит белорусам ничего хорошего. И россиянам, конечно: падение рубля все-таки скажется на магазинных ценниках и на стоимости ЖКХ и прочих услуг. На это надо смотреть открытыми глазами.
Полина КОНОГА
