Валютный кредит в 21 тысячу долларов минчанка Галина Александровна взяла в 2008 году на покупку квартиры. Спустя более десяти лет она не до конца рассчиталась с банком. Говорит, если бы можно было отмотать время назад, поступила бы иначе:
— Муж, уже покойный, тогда уговаривал взять в рублях. Но в банке меня переубедили — мол, в валюте ставки ниже, в экономике все стабильно. Мы с мужем хорошо зарабатывали и рассчитывали, что за пять лет спокойно все погасим.
Оказалось, не судьба — курсовые пертурбации, болезнь супруга. Галине Александровне пришлось взять подработку, и не одну. Женщина уверена, что, если бы одалживали в рублях, уже давно рассчитались бы:
— Помню, как в один месяц курс подскочил так, что после покупки валюты у меня от зарплаты денег осталось ровно на один поход в магазин. Было пару задержек в выплатах, пришлось платить неустойку. Сейчас ситуация получше — сын вырос, помогает. Но десять лет нервотрепки уже не вернешь.
Выдачу валютных кредитов для физлиц у нас приостановили в 2009 году.
В прошлом году вступили в силу изменения в Банковский кодекс, согласно которым норма была утверждена законодательно. За эти годы был принят ряд мер, который исключил
использование иностранной валюты в расчетах на территории страны: выросли штрафы за подобные незаконные операции, доллары и евро ушли из оплаты турпутевок, авиабилетов, платежей на АЗС. Результат налицо: сегодня сложно себе представить, что где-то в стране можно рассчитаться зелеными. Тем не менее это лишь первый и далеко не самый трудоемкий шаг, объясняет старший научный сотрудник Центра экономических исследований BEROC Дмитрий Крук:
— То, чего удалось достичь, — это избавиться от валютного замещения, когда наличная иностранная валюта уходит из обращения. Это самая простая форма долларизации и избавляться от нее проще всего. Так что мы еще на начальном пути. Ключевые проблемы сегодня: во-первых, реальная долларизация — когда к иностранной валюте привязываются цены, заработная плата, во-вторых, финансовая, когда в иностранной валюте номинируются финансовые контракты, в том числе кредиты, депозиты и так далее. Какая-то часть финансовой долларизации всегда будет за счет открытости экономики, но у нас она зашкаливает.
В частности, по данным Национального банка, на ноябрь прошлого года доля валютной составляющей в структуре средней широкой денежной массы составила 62,7%. Проще говоря, более половины денег в экономике — иностранная валюта. И хотя ноябрьский показатель на 4% меньше, чем годом ранее, цифра по-прежнему высока: дедолларизации мы достигнем, когда доля белорусского рубля будет не менее 80%. К слову, в этом и заключается суть процесса: не отказаться от доллара, а расширить использование национальной валюты. Эту мысль подчеркивает и председатель Национального банка Павел Каллаур. Дмитрий Крук поясняет:
— Это хорошая формулировка. Когда денежное обращение идет в национальной валюте, Национальному банку гораздо проще им управлять, и в этом случае монетарная политика становится намного более эффективной. Еще момент — уязвимость к различного рода внешним шокам. Например, увеличение процентных ставок за рубежом, динамика потоков капитала, волатильность обменного курса — все это напрямую связано с долей иностранной валюты в широкой денежной массе. Чем меньше используется национальная валюта, тем больше мы подвержены внешним шокам.
Летом прошлого года в Национальном банке озвучили такие цифры: потери нашей страны от долларизации ежегодно составляют около 2—3% ВВП. Отталкиваясь от итогов прошлого года, это от 2,4 до 3,6 млрд рублей. Прежде всего речь идет об издержках в области курсовых и инфляционных рисков: при снижении курса белорусского рубля к доллару на 1% потери предприятий от переоценки валютной кредитной задолженности белорусским банкам могут составлять около 230 млн рублей, потери бюджета от переоценки внешнего долга — 330 млн рублей.
Это не просто цифры. Долларизация отбивается не только на государственных финансах, но отчасти “залезает” и в кошелек обычных граждан. Взять те же валютные кредиты. Если в масштабах отдельно взятой семьи ситуация в случае курсовых колебаний серьезна, но некритична, то для бизнеса может привести к банкротству. Неудивительно, что многие стремятся перестраховаться — как итог, предприниматели закладывают риски в цены. Так делают не все, но подобная стратегия существует, объясняет Дмитрий Крук:
— Некоторые фирмы привыкли перекладывать валютные риски на потребителя. Естественно, это проще. Но если таких возможностей будет меньше, они будут использовать более продвинутые стратегии. Не факт, что конечный потребитель на себе это ощутит, но могут существенно сократиться эти “автоматические” изменения цен в зависимости от динамики курса.
Георгий Бадей, почетный председатель правления Бизнес-союза предпринимателей и нанимателей имени профессора М.С. Кунявского, говорит, что в расширении расчетов в национальной валюте заинтересован и сам бизнес:
— В том, что проводить дедолларизацию нужно, у меня сомнений нет. При этом необходимо интересоваться мнением бизнеса и учитывать его.
Ряд мер, запланированных на этот год, заработает уже с 1 марта: в частности, в стране будут исключены расчеты в иностранной валюте между резидентами по корпоративным
облигациям, номинированным в иностранной валюте, а также по отдельным видам договоров страхования. Кроме того, продолжается работа по внесению изменений в Гражданский и Банковский кодексы и некоторые другие документы, чтобы исключить использование в расчетах иностранной валюты, а также привязку к ней различных тарифов. К примеру, сейчас такая ситуация сложилась с арендными ставками. Георгий Бадей говорит, что хотя изменения в этой сфере могут принести неудобство отдельным бизнесменам, в целом эффект будет положительным:
— Бизнес настаивал всегда, чтобы платежи и тарифы были в белорусских рублях. Конечно, гораздо комфортнее арендодатели чувствуют себя, имея платежи в твердой валюте. Но большинство заинтересовано в том, чтобы платежи были в рублях.
По мнению Дмитрия Крука, законодательные изменения могут внести свою лепту в расширение использования национальной валюты. Однако истинные причины долларизации глубже, и бороться с ними нужно на фундаментальном уровне:
— Первое, что здесь важно, — у потребителей должна быть уверенность в стабильности цен. При этом обменный курс должен быть достаточно свободным — как показывают многие исследования, это важная составляющая финансовой дедолларизации.
В этом плане последние несколько лет у нас есть хорошие результаты. Гибкий обменный курс исключает возможность резкой девальвации. Что касается инфляции, в 2016 году она вплотную приблизилась к однозначной величине, а в последние два года не превышала 5,6%.
— В целом, касательно перспектив национальной экономики, должно быть больше доверия, больше потребительского оптимизма, — отмечает эксперт. — Эта задача решается небыстро. Но есть ряд успешных примеров: Израиль в 1980—1990-е годы, а также Чехия и Польша в 1990-е. В условиях, когда экономика стабильно развивается, достичь доверия к национальной валюте в короткие сроки вполне возможно.
Некоторые страны вынуждены прибегнуть к дедолларизации, и речь идет об уходе именно от доллара. В прошлом году центробанки всего мира купили более 650 тонн золота — последний раз такое было еще до того, как США отказались от привязки курса доллара к золоту в 1971 году. Большая часть покупок пришлась на Россию и Турцию. Иран переходит на продажу нефти за чужую валюту: в частности, Индия расплатилась за поставку рупиями.gavrusheva@sb.by
