Премьер-министр — о поддержке бизнеса, ставках по кредитам и рекомендации, в какой валюте хранить сбережения

Несмотря на экономическое давление, Беларусь остается привлекательной для иностранных инвестиций, что подтверждает стремительное развитие белорусской экономики вопреки всем фейкам о якобы изоляции нашей страны. Сумма прямых иностранных инвестиций в Беларуси за первый квартал 2022-го составила чуть больше 1 миллиарда 800 миллионов долларов. Об этом сообщил Премьер-министр Роман Головченко в авторском проекте журналиста телеканала «Беларусь 1» Марии Петрашко «Успеть до полуночи». Приводим текстовую версию самых ярких моментов беседы. 

Фото  БЕЛТА

Зеленый выходит из моды

— Роман Александрович, много сказано о том, что будет с долларом. И многие задумываются, стоит ли хранить свои сбережения в этой валюте. Так стоит ли?

— Сейчас об этом не рассуждает только ленивый. Действительно, процессы происходят очень важные. Господство любой валюты рано или поздно заканчивается. И финальным гвоздем, который американская администрация вбила в крышку гроба американской валюты, стал бандитский захват российских золотовалютных резервов — порядка 100 миллиардов долларов. С этого момента всем стало понятно, что завтра твои деньги могут стать не твоими. Второй нюанс заключается в том, что объемы американских ценных бумаг, которые считались безопасными для всех инвесторов, существенно превышают объемы ликвидности американской финансовой системы. Даже если гипотетически представить, что Китай, крупнейший держатель этих облигаций, предъявит их одномоментно к погашению, то наступит коллапс. Это все понимают. Поэтому происходит постепенный процесс ухода от использования доллара в качестве основной валюты. Сейчас активно идут переговоры Саудовской Аравии с Китаем на поставку нефти уже в юанях. Страны БРИКС уже заявляют о том, что расчеты надо осуществлять в национальных валютах. И я солидарен с теми экономистами, которые говорят, что сейчас будет важна та валюта, наполнение которой будет обеспечено товарами. Должна быть валюта, за которую можно что-либо купить. Маневр России по оплате за газ в рублях как раз это и показывает. И все понимают, что для покупки российского голубого топлива надо иметь рубли. Точно так же будет и с китайскими товарами. И финансовая многополярность неизбежна.

Что касается Беларуси, мы давно исповедуем стратегию дедолларизации. Этот процесс идет непросто. В первую очередь из-за того, что население психологически больше привязано к доллару. Так исторически сложилось. Тем не менее по итогам первого квартала доля расчетов в долларах снизилась на пять процентов. И это много для одного квартала. Мы уверенно движемся в этом направлении.

— А Премьер-министр Беларуси в какой валюте хранит сбережения? 

— Скажу честно: основа сбережений — в белорусских рублях. Есть небольшой валютный депозит. Остался со старых времен, когда получал зарплату в валюте, работая в МИД. Я использую принцип любого инвестора: хранить надо в той валюте, в которой ты получаешь доход. Единственное исключение составляет ситуация, когда доход получается в одной валюте, а для покупок требуется другая. И конечно, очень важно не шарахаться от валюты к валюте. Поэтому сейчас, когда белорусский рубль чувствует себя достаточно уверенно и существенно укрепляется к доллару и евро, выбор очевиден.

Важный процент 

— Государство уделяет большое внимание социальным вопросам. Мы миновали риск голода, тотального дефицита, избежали резкого скачка цен. Но население также волнует вопрос процентов по кредитам. В соседней России в связи с сильным внешним давлением проценты были снижены. Возможно ли, что это произойдет и у нас?

— Справедливости ради скажу, что пример России не очень корректный. Это снижение связано с тем, что Центробанк России снизил ключевую ставку. После скачка курса, который произошел после начала специальной военной операции, ставка была повышена до 20 процентов. Сейчас она снижена до 14 процентов. Поэтому вслед за этим снизились ставки по кредитам. Но средневзвешенные ставки по кредитам в России лишь ненамного превышают белорусские. Там чуть ниже ставки по ипотеке, т.к. государство там субсидирует ипотеку. А потребительский кредит находится на достаточно высоком уровне — 16—18 процентов. И в России есть существенные резервы.

Что касается Беларуси, то мы работаем, что называется, с колес. На процентные ставки по кредитам влияет не столько ставка рефинансирования Нацбанка. Мы все еще испытываем последствия 2020 года и информационной атаки, которая была направлена на дестабилизацию банковской и финансовой систем. Поэтому основной задачей является недопущение оттока депозитов и средств как физических, так и юридических лиц из банковской системы. Мы и в 2020 году сумели стабилизировать ситуацию, в 2021-м доля депозитов увеличилась. События первого квартала этого года внесли некоторую турбулентность. Но сейчас с апреля наблюдается хорошая тенденция. Оттока вкладов нет. Более того, есть приток вкладов. И кредитные процентные ставки формируются во многом ориентируясь на ставки по депозитам. Банк не может выдавать кредиты дешевле, чем он привлекает депозиты. Пока экономическая ситуация не позволяет одномоментно снизить ставки по кредитам. Но думаю, что все основания для плавного их снижения есть. Что касается льготного кредитования — там государство полностью выполняет свои обязательства и субсидирует процентные ставки из бюджета.

Испытано временем 

— Как развивается белорусский военно-промышленный комплекс и как на него повлияли санкции?

— С ВПК у нас все хорошо. По долгу прежней работы слежу, что происходит в отрасли. Есть две стороны вопроса. Конечно, существуют определенные сложности. Не секрет, что мы использовали западные комплектующие в нашей продукции. Но мы активно при этом занимались импортозамещением. Укрепляли связи с российскими производителями. У нас есть совместные программы. Президент об этом тоже много говорил в последнее время. Сейчас интенсивно работаем над совершенствованием того, что у нас было. Сегодня для белорусской оборонки очень ответственный и динамичный период. Но в целом все хорошо. 

Установка: никого не бросать! 

— Поток украинских беженцев в Евросоюз можно назвать демографической инъекцией для Евросоюза, но многие считают ее затратной — пять миллиардов евро на пособия. А как адаптируются украинские беженцы в Беларуси и в какие сферы идут работать? 

— К украинским беженцам мы относимся как к себе. Не как в Евросоюзе, где по публикациям в СМИ видно отношение к ним как людям второго или третьего сорта. Но я сейчас не об этом. Особенность первой недели, даже первого месяца конфликта — поток был очень активный, и мы всех привечали. Была установка Президента: никого не бросать. 

Я, может, открою секрет: были люди в очень тяжелом состоянии здоровья — не раненые — хронически больные люди, которым требовались дорогостоящие медицинские манипуляции, и мы оказывали им помощь. Не требуя компенсации. Мы относились к ним по-человечески. Разместили всех в комфортабельных местах: санаториях, базах отдыха и т.д. 

Со временем мы выработали консолидированную позицию: нужно нашим украинским друзьям предложить работу. Так как основная масса находилась на территории Гомельской области, мы собрали вакансии, имеющиеся в близлежащих населенных пунктах. Мы аккуратно говорили о том, что злоупотреблять гостеприимством не стоит, никого не заставляли. И это возымело действие. Особенно на контрасте с Украиной, где люди перебиваются случайными заработками, большинство живет от дикоросов (ягоды, грибы и т.д.). Непосредственно за четыре месяца текущего года трудоустроились около 700 человек, из них большинство с марта по апрель — 550 человек. 70 процентов из них трудятся на рабочих специальностях. А всего в Беларуси сейчас работает около 3,7 тысячи граждан Украины. 

Были и неординарные случаи, когда среди беженцев были учителя, медсестры, врачи, но не имелось подтверждающих документов, потому что люди бежали с тем, что успели схватить. Они обращались, и мы доступными средствами проверяли информацию, если находилось подтверждение, конечно, таких людей мы тоже трудоустраивали, но в исключительном порядке. Я привожу этот пример, чтобы показать человеческую политику по отношению к этим людям. 

Шанс для легпрома 

— С уходом известных брендов с российского рынка способны ли мы удовлетворить интерес и объемы России? Какие сегменты белорусского производства пользуются спросом не только в этой стране, но и у государств ЕАЭС?

— Находясь в командировках в регионах России и других странах ЕАЭС, каждый раз подмечаю белорусские фишки. Свежий факт: на прошлой неделе вернулись из командировки из Азербайджана — в Баку есть сеть магазинов, которая торгует только белорусским продовольствием, начиная от минеральной воды и заканчивая белорусским хамоном. Продукцию разметают моментально, все ждут нового завоза. В российских регионах, кроме продовольствия, спросом пользуются косметика и другие популярные белорусские товары. Поэтому для нашего легпрома — хорошее окно возможностей. Другое дело, возможно, недостаточно эффективно им пользуются. Понятно, легпром и текстильная сфера требуют динамики, нужно четко следить за вкусом клиентов, модными тенденциями, фасонами — за всем. 

У белорусского швейного сектора сейчас идут дела неплохо — спрос большой. В свое время нас критиковали: зачем «Камволь», «Сукно»? Но Президент проводил жесткую линию со свойственной ему прозорливостью — модернизированы крупнейшие текстильные и камвольные комбинаты. Сейчас плоды такого подхода видны, а время дало задачу — в частности, в России рождается очень большой спрос на обычные ткани: суконные, шерстяные, полушерстяные, синтетические. Вот оно — окно возможностей, которое открылось для белорусских текстильщиков. 

Кто ищет, тот найдет

— Поддерживать нужно не только государственные предприятия, но и бизнес, потому что это залог привлекательности инвестиций. 

— Государство тоже бизнес. У нас так: если бизнес — то частный, если государственный, то не бизнес. В Беларуси тот и другой сектор живут по законам рынка. Мы никогда не приуменьшали важность частного бизнеса для национальной экономики. По многим параметрам он составляет по экспорту порядка 50 процентов в общем объеме белорусского экспорта. По добавленной стоимости тоже очень серьезные показатели. Поэтому я предвосхищаю ваш вопрос: что государство сделало для частного бизнеса? 

— Где еще и в чем можно поддержать частный бизнес? 

— Скажу откровенно, тематика противостояния бизнеса и государства во многом раздута искусственно. Экономисты-релоканты, которые нигде не работали, кроме как были заняты написанием псевдоэкономических прогнозов, регулярно раздувают тему, мол, несчастный бизнес и злое государство — таким образом формируется некий фон. 

Надо сказать, в мире нет ни одной страны, где государство не имело бы каких-то трений с предпринимательством. Просто у одних и других разные задачи. У предпринимательства — убрать механизмы регулирования, снизить налоги до минимума, дать полную свободу для заработка без ограничений. У государства — социальное равенство, справедливые доходы, финансирование социальных расходов, как военные говорят — уставные задачи. Тем не менее в процессе коммуникации и общения одни и другие находят совпадение интересов, трения возникают, но это нормальный процесс существования государства и экономических сил. 

Возвращаясь к сути вопроса — мы делаем все, что в наших силах и позволяют наши ресурсы, чтобы эту среду сделать более комфортной. Вы знаете, не так давно был принят комплексный план по поддержке экономки. Если внимательно посмотреть, в нем прописано и уже реализовано большое количество решений, направленных на поддержку бизнеса. Их можно перечислять долго. Например, мы зафиксировали базовую арендную ставку — она не меняется уже третий год и исчисляется в белорусских рублях (это аренда офисов, помещений). Мы повысили порог беспошлинного ввоза товаров почтовыми отправлениями, причем достаточно серьезно (это снижает нагрузку на людей в период, когда есть перебои с поставками товаров). Принят целый пакет мер в области сертификации, подтверждения соответствий, сжатия сроков процедур, упрощения административных процедур. Можно продолжать долго. Поэтому, если кто-то хочет найти ответ на вопрос, что сделало белорусское государство для поддержки коммерческого сектора, — он найдет, а кто не хочет — он и искать не будет. 

Инвестиции бьют рекорд

— Чем привлекательна Беларусь для инвестиций сегодня? 

— Есть очень интересная цифра, которой я хочу поделиться: за первый квартал текущего года (несмотря на все, что происходило и происходит в мире) прямые иностранные инвестиции на чистой основе в Беларуси стали рекордными за последние девять лет — сумма составила чуть больше миллиарда 800 миллионов долларов. В основном это реинвестированные доходы иностранных субъектов, которые ведут коммерческую деятельность в Беларуси. Это говорит о том, что деньги не вывозятся. Хотя у нас не было ограничений на вывод капитала, как в России, — это важно. Мы не вводили запретительных мер на перечисление средств за границу, но предприятия с иностранными инвестициями прибыль не вывели, а реинвестировали ее обратно. Мне кажется, это показатель.

Мы продолжаем развивать и совершенствовать специальный налоговый режим для иностранных инвесторов. В первом квартале валовая добавленная стоимость в сфере информационно-коммуникационных технологий прибавила 9,5 процента, реальная зарплата в этой сфере увеличилась на 2,5 процента, выросли инвестиции. Цифры — вещь упрямая. Мы в Правительстве видим всю картину, поэтому слухи о кончине IТ-сферы в Беларуси сильно преувеличены. 

anufrieva@sb.by 

sichevich@sb.by