Коллаж Николая ГИРГЕЛЯ
Переполох подняли родственники Галины. Шестидесятилетняя оршанка, которая приехала в отдаленную деревушку Чашникского района, чтобы ухаживать за парализованной матерью, перестала отвечать на телефонные звонки мужа. Эта информация насторожила председателя Новозарянского сельсовета Виктора Приявко. Дело в том, что утром он стал свидетелем неприятного инцидента. Так получилось, что аккурат в тот день председатель привез на сельское кладбище работника — навести порядок. Там и увидел 58-летнего Сергея — брата разыскиваемой горожанки. Тот с окровавленными руками сидел на могиле отца. Как оказалось, вскрыл себе вены. Правда, для смелости при уходе в мир иной предварительно выпил бутылку водки и уже откупорил вторую…
Виктор Приявко вызвал «скорую», а пока та ехала к месту ЧП, поговорил с неудавшимся самоубийцей. Что, мол, тебе от жизни этой надо, чтобы решиться на такое?! Жив, здоров, работать можешь. Да и мать у тебя парализованная лежит — кто о ней подумает? На сестру хочешь все заботы свалить?
Но, забегая вперед, скажем: к тому моменту сваливать все тяготы заботы о родном человеке Сергею было уже не на кого.
Итак, услышав о том, что родные ищут Галину, Виктор Приявко поехал к дому немощной сельчанки, которая после инсульта уже около полугода была прикована к постели. Больная бабушка, которая не могла говорить и двигаться, лежала на обычном месте. Больше в доме никого не было. Председатель сельсовета, за плечами которого солидный стаж службы в милиции, опытным взглядом окинул интерьер. И тут же заподозрил неладное — бурые пятна на полу и стенах очень сильно были похожи на кровь. Выйдя во двор, в пяти метрах от крыльца Приявко увидел свернутый на земле ковер. Как-то не вписывалась эта вещь в привычную обстановку сельского подворья. Подозрения оказались небеспочвенны. Под ковром — мертвое тело Галины. Избитое и окровавленное. Чуть позже судебно-медицинская экспертиза установит: женщине было нанесено в общей сложности около 80 ударов молотком, ножом, руками и ногами.
Доказано, что на момент трагедии ее палач — родной брат — был трезвым. На суде убийца рассказывал: неприязненные отношения с сестрой сложились давно. Дело в том, что как только мать обессилела, ее сначала забрала к себе в Оршу сестра. Но бабушку тянуло домой, и вскоре она вернулась в деревню. Правда, до этого успела подарить дом дочери. Помогать матери по хозяйству первым приехал овдовевший Сергей — в Минске у него были проблемы с работой, в квартире остались жить уже взрослые дети. Здесь ходил в магазин, готовил пищу и даже пытался трудоустроиться соцработником — по уходу за престарелой мамой. Для этого понадобилась прописка. Сестра, которая фактически являлась хозяйкой деревенского дома, ничего против этого не имела и подтвердила свое согласие на прописку официально. После того как престарелая сельчанка перенесла инсульт, Галина тоже решила на время переехать в деревню — брату одному было сложно ухаживать за лежачей. Тем более что при каждом удобном случае он старался «расслабиться» с помощью спиртного. Так обстановка и обострилась…
— Накануне женщина приходила в сельсовет, — рассказывает Виктор Приявко. —Жаловалась на родственника — выпивает, мол, включает громко телевизор. Когда ругаешь, уходит спать на чердак или сеновал. Потом там курит — опасно. Узнав, что вопрос с трудоустройством Сергея вот-вот решится, сестра искренне обрадовалась: наконец-то он перестанет жить на их с мамой пенсию, у него будет свой заработок. Я хотел урегулировать обстановку в семье и выписал на имя Сергея повестку — пригласил их вместе с сестрой на совет по профилактике правонарушений. Потом в тот же вечер, будучи по делам в деревне, встретил самого Сергея. Тот в свою очередь пожаловался на сестру — каждый раз, мол, подчеркивает, что дом ее. Телевизор не смотри, туда не ходи, это не трогай. Я напомнил о повестке в сельсовет — там и договорились все вопросы вместе с Галиной обсудить. Он пообещал прийти.
Кто знал, что последняя капля из чаши взаимной ненависти выльется уже в этот роковой вечер?
— Я не хотел ее убивать, — твердил на суде Сергей. — Не планировал, не готовился. Не знаю, как получилось. В одно мгновение...
Вот только, по словам гособвинителя Антона Горохова, страшное мгновение растянулось на долгие и мучительные минуты.
— В тот вечер обвиняемый в очередной раз поругался с сестрой и вышел в коридор покурить. На глаза попался молоток. Взяв его, он вернулся обратно и нанес сестре первый удар. Она сопротивлялась и вырывала молоток из рук. Потом под руки брату-убийце подвернулся нож, затем опять молоток... Он догонял свою жертву, которая металась по дому, а затем пыталась выбежать на улицу, и наносил все новые и новые удары. Сколько? Не считал. На суде признал все инкриминируемые ему действия. Уже во дворе понял: сестра не дышит. Вытащил из гаража старый ковер и укрыл тело. Ночью наводил порядок в доме, убирал следы борьбы и крови. Утром первым делом отправился в магазин, взял две бутылки водки, шоколадку, сигареты и пошел на кладбище к отцу — оно в полукилометре от деревни. Здесь, осознав, что натворил, и решил покончить с собой.
Больная мать все это время оставалась лежать на своей постели. Соседи утверждают: она видела, как сын убивает дочь, и все понимала. Незадолго до того сельчане ходили проведывать подругу, она не могла говорить, но всех узнавала. Значит, и в тот последний для Галины вечер видела, как беспомощно мечется по дому Галина, как пытается увернуться от ударов обезумевшего брата. Но, увы, ничем не могла помочь и позвать на помощь кого-нибудь — тоже. Просто, обездвиженная болезнью, смотрела на сына с дочерью и сходила с ума от ужаса. Кровью была забрызгана даже кровать старушки, следы — на обоях рядом. После трагедии бабушку забрали в больницу, где через несколько недель она и умерла.
Сегодня, рассказывая о трагедии, односельчане вспоминают былое и называют эту семью вполне обычной. Работяги-родители, переехали в красивую приозерную деревушку много лет назад, когда их дети были еще школьниками. Сами построили просторный добротный дом. Старались, чтобы два сына и дочь ни в чем не нуждались. Почему родные люди вдруг стали врагами? Возможно, ненависть неустроенного в жизни брата подогрело решение матери подарить дом не ему. Но стоит ли деревенская хатка человеческой жизни и 13 лет колонии — именно столько дали Сергею за преднамеренное убийство сестры? Приговор, как сообщили в прокуратуре Витебской области, еще может быть обжалован…
Имена героев изменены.
