– Вы стали участвовать в новом сезоне программы «Три аккорда». Поделитесь впечатлениями?
– Это один из самых интересных сезонов. Там очень сильные участники – если, конечно, не считать меня. Пришлось серьезно поднажать на педаль газа, чтобы со всеми успешно конкурировать. Соревнование удалось. И вдобавок я открыл для себя песни в сегменте, на который раньше не обращал внимания. Нет, нельзя сказать, что шансон был мне совсем не известен. Естественно, я слышал «Гоп-стоп» и «Сиреневый туман». О творчестве Трофима имел хорошее представление, потому что в юности часто слушал его рок-альбом. Но и близко шансон знаком не был, поэтому каждый раз, когда говорили: «Ребята, предлагайте новые песни», – я впадал в дичайший ступор. Не знал, что мне может зайти, не понимал, куда двигаться. Но ничего, в итоге справился.
– Как?
– Активно изучал материал. Плей-листы целиком и полностью состояли из шансона, от благородного парижского до откровенно блатного. Слушал и выискивал то, что звучало бы одновременно интересно, красиво, оригинально и свежо. Это было действительно непросто, ведь за предыдущие четыре сезона в «Трех аккордах» уже что только не пели. Попадались задачи и на соответствие – песни, изначально будто созданные специально для меня, и на сопротивление. Когда мне говорили: «Ты должен спеть именно эту песню, делай с ней что хочешь», – я экспериментировал, и получалось неплохо. Самым ярким и удачным считаю эксперимент с песней Владимира Высоцкого «Почему аборигены съели Кука»: и самому понравилось, и остальным участникам проекта.
– Дуэтом с Анастасией Спиридоновой вы спели в цыганском разудалом ключе песню Олега Газманова «Доля». Папа помогал в подготовке?
– Я с самого начала знал, что необходимо будет исполнить что‑нибудь из репертуара отца. А еще мы с редакторами обсуждали, что неплохо бы спеть что‑то с налетом цыганщины – просто потому, что я этого еще не делал. Изначально думали про песню Gipsy Kings, переведенную на русский. А потом, решая, что же именно выбрать из папиного, упомянули «Долю», и у меня пазл сложился: никаких Gipsy Kings, только цыганская «Доля»! Отцу ничего не говорил, мне и так хватало поводов для волнений. Он узнал, уже когда выступление показали по телевизору. Позвонил и сказал, что ему понравилась моя трактовка.
На съемках программы «Точь-в-точь»...– Пять лет назад вы участвовали в шоу перевоплощений «Точь-в‑точь» и исполнили один из главных хитов Газманова-старшего «Есаул». Даже делали там сальто…
– Нет, это было не сальто, а рондад. Он у меня не получился, и Олег Михайлович из‑за этого со мной какое‑то время не разговаривал.
– Он видел, как вы тренируетесь, следил за прогрессом и считал, что на сцене вы все сможете сделать безупречно?
– Отец ни о чем не подозревал. Я его пригласил на съемки, но не говорил, в чьем образе буду выступать. Готовился в обстановке секретности, и в день записи мы специально репетировали пораньше – до приезда папы. Так что появление на сцене «Олега Газманова» образца девяностых годов стало для него сюрпризом.
– Страшно было делать это акробатическое упражнение?
– Я в принципе волновался, воплощая образ отца при нем самом. Это же ответственность! Иногда «Точь-в-точь» называют шоу пародий, но там не пародируют, не утрируют, выпячивая смешные черты, а именно перевоплощаются. Даже Максим Галкин, участвовавший в третьем сезоне, никого там не пародировал.
Делать рондад было точно не страшнее, чем загримированным под отца петь перед ним «Есаула». Я учился его делать две недели. Пришел в акробатическую студию и сказал тренеру, что от него требуется. Он спросил, сколько у нас времени. Говорю: «Полторы недели». Тот усмехнулся: «А ты смелый». Через пару занятий ноги от непривычной нагрузки болели так, что я еле ходил. От этого рондад вышел кривовато. Но, поскольку этот номер победил, я в финальном выпуске пел «Есаула» еще раз, и тогда рондад получился.
– А вообще вам нравятся опасные эксперименты?
– Мне просто нравится пробовать новое, но оно необязательно должно быть экстремальным. Пока мы делаем что‑то непривычное, живем полной жизнью. Как только начинаем бояться экспериментов, на этом жизнь заканчивается.
...и за кадром, в гримерной перед выходом на сцену– С каким чувством вы выбегали на сцену в шесть лет и выходите сейчас? Появился страх?
– Его и тогда не было, и сейчас не наблюдается. Но когда я подрос, обзавелся определенными комплексами: учась в финансовой академии, я выступал там в музыкальной группе и вот тогда паниковал. А через несколько лет все прошло. Сцена – твоя стихия, ты умеешь петь, хорошо отрепетировал. Из-за чего переживать? Сейчас есть приятное волнение перед встречей с публикой. Предвкушение, как перед свиданием с девушкой, когда идешь и думаешь: «Сейчас я ее обниму!» Не сомневаешься, что все получится, потому что знаешь, как работать с залом, и понимаешь, как поступить в случае технических проблем. Страх мешает, а такое волнение помогает. Если его уже нет, это знак, что пора менять профессию.
– Вы упомянули финансовую академию. Пригождается полученное там образование в музыкальной карьере?
– Конечно! Деньги хорошо считаю. На самом деле я думаю, что не бывает лишнего высшего образования: любое помогает структурировать сознание, учит учиться. Образование создает что‑то вроде ячеек в нашей голове, в которые мы потом всю жизнь раскладываем информацию. А информация превращается в знание. Позже, с получением опыта, оно становится навыком.
– Как только мы начинаем бояться экспериментов, на этом жизнь заканчивается
– У вас два месяца назад вышел второй альбом «Что такое любовь?» Как он писался, долго ли, коротко ли?
– Долго. Туда вошли все хитовые песни, написанные после «Гравитации», и совершенно свежий материал вроде «Удаленки». И прямо сейчас мы записываем песни уже для третьего альбома.
– Кстати, об удаленке. Как вам далась история с коронавирусом и самоизоляцией?
– Отменилось огромное количество концертов, так что были определенные потери, как и у многих других людей. Тем не менее наша команда полна энтузиазма, уже успели много раз выступить – да, в залах с шахматной рассадкой и огромным расстоянием от сцены до зрителя, но все равно мы были счастливы.
– Самоизоляцию коротали в своем загородном доме?
– Да.
– Тут вам все городские жители позавидовали: счастливчик, мог гулять в лесу!
– Теоретически мог, но почти этого не делал: занимался новыми записями, другими делами. Времени побездельничать не было, к сожалению. Хотя почему к сожалению? Скорее к счастью.
– Ваш папа переболел коронавирусом. А вы?
– Антитела не обнаружены, значит, нет.
– Созванивались с Олегом Михайловичем, переживали за него?
– Конечно, мы все время созваниваемся.
– И редко встречаетесь?
– В Москве почти не удается. Чаще пересекаемся на гастролях, чем дома. А пару раз оказывались на соседних местах в самолете, не подозревая, что летим в один город! Последний раз так летели в прошлом году в Кемерово – в одни и те же дни выступали там на разных площадках. Я должен был вести одно большое мероприятие, а отец – петь на другом. Мне досталось кресло у прохода, и я думал: эх, кто же так проворно занял место у окна? Прихожу, смотрю – сидит Олег Михайлович! Однажды я участвовал в сборном концерте, не подозревая, что и папа там тоже выступает. Узнал, лишь увидев гримерку с его именем. Иногда веду концерты и объявляю: «Выступает народный артист России Олег Газманов!» И добавляю: «Наконец‑то мы увиделись».
– Когда вам исполнилось 18 лет, отец лишил вас карманных денег и сказал, что теперь вы должны зарабатывать самостоятельно. Это был хороший педагогический прием?
– Когда у меня будет свой ребенок и ему исполнится 18 лет, я, скорее всего, поступлю так же, потому что у человека должен быть стимул что‑то делать. Хочешь удовлетворить свои потребности – сходить в кино, сводить девушку в ресторан, заплатить за съемную квартиру, – учись зарабатывать. И эта потребность заставляет человека искать свое место в жизни.
– Это был очень жесткий опыт?
– Нет. Я тогда даже не обиделся и почти не расстроился. Понял, для чего все делается, и посчитал решение правильным. Я учился на дневном отделении, значит, для работы оставались вечер и ночь. Прикинул, чем бы мог заниматься в это время суток, и решил, что оптимальный вариант – устроиться в ночной клуб барменом.
– Для многих это мечта! Заведомо несбыточная, как жениться на Джоли или выиграть десяток миллионов в лотерею. Регулярно слышала рассуждения в духе: «Как бы я хотел бросить свою карьеру и пойти в бармены!»
– И ведь людям ничто не мешает так сделать. Можно спокойно устроиться на не очень высокую должность в заведение попроще. Учиться, расти и потом устраиваться в более интересные места с зарплатой повыше. Ничего сверхъестественного, у меня получалось.
– Все было, как в кино показывают? Утешали тех, чье сердце разбито? Без слов понимали, какой коктейль закажет клиент? Флиртовали с девушками?
– Всякое бывало. И с девушками знакомился. У меня же был козырь в руках: предлагаешь интересный коктейль за счет заведения или бармена, и прекрасная незнакомка уже тебе улыбается. И душу мне изливали. Профессию бармена действительно окружает определенная романтика, но часто приходится делать и очень муторные вещи. Например, каждый раз в начале смены надо принять бар, а в конце сдать его – абсолютно неинтересное занятие, на которое уходит много времени. Но так везде, в любой работе, даже самой творческой и чудесной: есть неприятные вещи, которые делаются через преодоление. В профессии музыканта это очень долгие репетиции перед большими концертами. Или сочинение недостающих кусочков для песни. Вот написал песню, но понимаешь, что не хватает важного фрагмента. И сидишь, мучаешься, бесконечно подбираешь, не знаешь, озарит тебя через 15 минут или через год.
– За время работы в ночном клубе не приелась ночная жизнь, безумные тусовки?
– Я в принципе никогда не был их любителем. Для меня идеальный вечер – это небольшая компания и хороший разговор. А в клубах шумно, особенно не пообщаешься.Чтобы тебя услышали, кричать нужно.
– Вы не из крикунов?
– Я уравновешенный, голос повышать не люблю.
– Даже в случае конфликтов?
– Угрозы лучше произносить ровным, спокойным голосом. Если не верите, спросите у Ганнибала Лектера.
– Нет уж, лучше я с вами продолжу беседовать. Вас вообще никто и ничто не может разозлить, выбить из седла?
– Только предательство или глобальное непонимание очень близкого человека. Каждого из нас когда‑то обманывали, многим делали исподтишка что‑то нехорошее – и иногда в этом бывали замешаны те, кому очень доверяешь и кем дорожишь. А вот в случае интернет-хейтов, с которыми сталкиваются все известные люди, я и бровью не веду и часто даже могу направить историю в конструктивное русло.
– Три самых ярких события за последние три года?
– В хронологическом порядке: концерт в Кремле, концерт в «Крокусе» и выпуск альбома. Больше всего сил, средств и нервов ушло на «Крокус»: сначала хотели сделать обычный концерт, потом подключили телевидение, решили придать мероприятию масштабности, в срочном порядке пришлось дописывать несколько песен. Скучать не приходилось!
– Долго после того концерта восстанавливались?
– Около суток пробыл дома, этого оказалось вполне достаточно. После концерта попроще мне нужно приходить в себя вечер. Не очень понимаю тех, кто, отработав свое выступление, сразу едет тусить. Как им это удается? Я на сцене настолько легко отдаю силы, что потом внутри полная опустошенность. А уж совсем хорошо перезагрузиться и зарядиться помогает мой родной Калининград. Поэтому обожаю давать там концерты и после работы обязательно остаюсь на пару-тройку дней. Последний раз приезжал в июле – вести кинофестиваль «Балтийский онлайн-дебют». Калининград – мое место силы. Каким бы выжатым ни приехал, стоит там выспаться – и встаю сильным, спокойным и счастливым.
Родион ГАЗМАНОВ
Родился: 3 июля 1981 года в Калининграде
Образование: с красным дипломом окончил Финансовую академию при Правительстве Российской Федерации
Карьера: в шесть лет спел песню Олега Газманова «Люси», клип на песню показывали в «Утренней почте», первая пластинка вышла тиражом 50 миллионов экземпляров. Учась в академии, выступал в группе «ДНК», там впервые спел песню собственного сочинения «Зачем». В 2012 году решил уйти из бизнеса и заниматься только музыкой. Написал и исполняет песни «Противофазы», «Гравитация», «Парами», «Полюса», «Удаленка». В сентябре 2020-го выпустил альбом «Что такое любовь?»
Елена ФОМИНА, ООО «ТН-Волгоград» (специально для «ЗН»).
Фото Марины Головы.
