По желанию пенсионера за ним закрепили прежнего социального работника Людмилу СЕЧКО. Она посещает его пять раз в неделю.«Родственники меня поддержали»
В своем очень авторитетном возрасте Юрий Ирмашев живо интересуется общественными и политическими событиями, происходящими в стране, и это неудивительно. За плечами два высших образования и многолетняя работа в парткомах ведущих минских предприятий. А вот семью заслуженному человеку создать не удалось. Одиночка по натуре, Юрий Камилович и сейчас старается обходиться без посторонней помощи. Но годы, конечно, берут свое: слух и зрение сильно подводят, а болезнь, которой он страдает с детства — ревматизм, привела к тому, что передвигаться он может только по квартире и только с помощью ходунков.
— Вниз по лестнице со своего третьего этажа спуститься сам, наверное, смогу, — говорит пенсионер. — А вот подъем по ступенькам вверх вряд ли осилю — надо обязательно, чтобы кто-то поддерживал.
Сказать, что у Ирмашева нет совсем родственников, было бы неправдой. Он родился в многодетной семье, и сегодня его бездетные брат и сестра живут в Уфе. Есть еще сестра в Усть-Каменогорске. Но они сами в очень преклонном возрасте. Предлагали Юрию Камиловичу переехать к ним, но на такие кардинальные изменения и долгий переезд он не отважился.
Три года назад Юрий Ирмашев узнал о новой форме социального обслуживания — договоре социального содержания с иждивением, или социальной ренте, в соответствии с которым квартира (у него двушка в центре города) переходит в собственность Мингорисполкома, а он взамен получает полный пакет социальных услуг и ежемесячную выплату ренты (в размере 2 базовых величин). При этом полностью сохраняется его пенсия.
— Я считаю, замечательная идея для одиноких людей, таких как я! — говорит Юрий Камилович. — Не преминул ею воспользоваться.
— А как родственники отнеслись к вашему решению? — интересуюсь.
«Теперь у родственников не болит душа, что я недосмотрен»
— Поддержали! — говорит Ирмашев. — У них теперь душа не болит, что я недосмотрен! На мою жилплощадь они не претендовали, квартирами ведь сами обеспечены, в деньгах не нуждаются.
Юрий Ирмашев выбрал один из двух возможных вариантов социальной ренты — обслуживание на дому. От поселения в дом-интернат отказался.
— Пока на своих двоих, хочется как можно дольше пожить в родных стенах, — и показывает рукой на шкаф, где разместились двести томов «Всемирной литературы». — У меня в своем доме есть чем заняться.
По желанию пенсионера за ним закрепили прежнего социального работника Людмилу Сечко. Она посещает его пять раз в неделю (для сравнения, к обычным подопечным она заходит только дважды).
— Я без нее никуда, привык как к родственнице! Вежливая, улыбчивая, доброжелательная. Десять магазинов не поленится обойти, чтобы найти то, что мне нужно. Она оплачивает все коммунальные счета, убирает, покупает продукты, вызывает социальное такси, и в машину посадит, и к окошку регистратуры в поликлинике подведет.
Словно в подтверждение своих слов Юрий Камилович протягивает упаковки лекарств, на которых от руки большими буквами написаны даты. Это почерк Людмилы Викторовны, она строго следит за режимом приема препаратов и их сроком годности.
ЦИФРАПозвоните — мы ответим
С 2012 по 2018 год в стране заключено 24 договора социальной ренты. Услугой пожизненного содержания с иждивением воспользовались 29 человек, в том числе две семейные пары. Все они — жители Минска.
За год обслуживания по социальной ренте многое сделано в отношении здоровья Юрия Камиловича. Он, как сам признается, к врачам почти не обращался, запустил организм. Со слухом совсем беда — не слышит ни телефонного звонка, ни стука в дверь. Недавно прошли полное обследование в специализированном центре и приобрели слуховой аппарат. Со зрением тоже проблемы — глаукома и катаракта. Добились того, что с помощью капель снизили почти вдвое внутриглазное давление.
Если вдруг срочно понадобится помощь, Юрий Камилович может набрать дежурный номер территориального центра социального обслуживания населения Советского района, но у него есть и домашний телефон Людмилы Сечко. Своеобразная «горячая кнопка». Сразу видно — особый он у нее подопечный.
Елена КОЗЛОВСКАЯ.
По желанию пенсионера за ним закрепили прежнего социального работника Людмилу Сечко. Она посещает его пять раз в неделю.
Фото автора
КОМПЕТЕНТНО
Как получить лекарство от одиночества
— Безусловно, одиноких людей, которые могут воспользоваться социальной рентой, в разы больше. Но им никто не стремится что-то навязывать. Никто не запрещает одинокому пожилому человеку, нуждающемуся в помощи, например, заключить договор ренты с физлицом, в роли которого может выступить кто угодно — сосед или даже малознакомый человек, заинтересованный в улучшении жилищных условий. Но в таком случае у него есть риск, связанный с материальной выгодой. Ведь чем скорее нетрудоспособный гражданин умрет, тем скорее человек станет полноправным обладателем жилья. Опекун лично не заинтересован, чтобы его подопечный прожил дольше. Да и гарантировать качественный уход сложно. Не случайно один из первых наших рентников, получив предложения о заботе в обмен на квартиру от своих соседей, сказал: там, где в человеческие отношения вмешиваются денежные, дружбе — конец.
При заключении договора ренты с государством подобный конфликт интересов исключен. За рентником ухаживает социальный работник, который лично не получает жилье в свою собственность, то есть материальной выгоды от подопечного никакой.
Договор социальной ренты дает человеку выбор — оставаться в своей квартире или поселиться в доме-интернате, где ему предоставлены комфортная одноместная комната, пятиразовое питание, круглосуточное наблюдение, медицинское обслуживание и досуг. Переселение в дом-интернат становится необходимостью, когда без посторонней помощи он не может прожить ни дня, находится на постельном режиме и ему требуются круглосуточное наблюдение, уход и медицинская помощь, что вне стационарного учреждения осуществить проблематично.
При составлении договора ренты, предусматривающего переселение в дом-интернат, максимально учитываются все пожелания одиноких людей. Одна семейная бездетная пара пожелала переехать в дом-интернат вместе с… кошкой. Их желание, конечно, шло вразрез с требованиями санитарных норм и правил, которые запрещают нахождение животных в учреждениях. Но к животному бездетные супруги были настолько привязаны, что отдавать ее категорически отказывались. В результате пошли на уступки.
Все 29 человек, заключивших договоры социальной ренты, это одинокие граждане, не имеющие трудоспособных детей, которые по закону обязаны содержать своих родителей и которые имеют первоочередное право унаследовать их жилплощадь. На мой взгляд, есть необходимость расширить перечень лиц, имеющих право воспользоваться этой формой социального обслуживания. К нам не раз обращались пожилые граждане, у которых дочка или сын находятся за границей. Забрать к себе не могут, приехать для постоянного проживания с родителем — тоже, а на жилплощадь, судя по устным заверениям, не претендуют. Почему бы на законодательном уровне не разрешить составление договора ренты при условии, если дети напишут письменный отказ от квартиры родителя?
