Разведка доложила точно

Фронтовик — о немецких «языках» и вечно молодых товарищах

Участник сражений за Курск и Сталинград Григорий Обелевский — о немецких «языках» и вечно молодых товарищах

Настоящему полковнику, разведчику, фронтовику Григорию Обелевскому скоро исполнится 90. Но застать его дома не так-то просто. Наша первая встреча с ветераном состоялась в гродненской гимназии № 9. Григорий Исаакович здесь частый гость, а в тот день был особый повод — вышла его книга воспоминаний. И вспомнить есть что: он участвовал в Сталинградской и Курской битвах, освобождал от немецко-фашистских захватчиков Белгород и Харьков, форсировал Днепр, с боями прошел Правобережную Украину, Румынию, Венгрию и Чехословакию.

Ныне Григорий Обелевский — полковник в отставке, почетный пограничник Беларуси и почетный гражданин Гродно. При встрече меня поразили глаза ветерана — живые и очень добрые. Как же так? Столько лет за спиной, столько событий, потрясений, боли и страха. А глаза его как будто говорят: живи, радуйся мелочам, случайным встречам, детским голосам, просто будь счастлив от того, что живешь.

Григорий Обелевский родился в Днепропетровске. В семье рано узнали, как вкусен ломоть черного хлеба, пережив голодомор 1930-х в Украине. В первые дни войны учащиеся ремесленного училища, куда поступил Григорий, ощущали себя романтиками и мечтателями. И только когда началась эвакуация заводов и фабрик и мальчишки вместе с горожанами начали строить укрепления, окопы и землянки, поняли страшную суть слова «война». Судьба забросила парня в Сталинград (отстал от эшелона при эвакуации). А в начале августа 1942 года Сталинградский обком комсомола обратился с призывом: «Сталинградцы! Все как один встанем на защиту родного города!» И Григорий Обелевский отправился в военкомат, где его записали добровольцем. К тому времени ему исполнилось 17 лет.

— Военную присягу принял в окопах Сталинграда 22 сентября 1942 года, — вспоминает Григорий Исаакович. — Чтобы по-настоящему воевать, а не просто умереть за Родину, надо было серьезно учиться. Сначала молодые воины назначались в состав постов наблюдения, затем — в группу, отвлекающую огонь на себя, и, наконец, в группу прикрытия. Через два месяца после зачисления в роту я стал разведчиком.

В разведку брали только самых крепких бойцов, и друг Григория попросил офицера:

— Возьмите этого цыганенка, отчаянный парень, не пожалеете.

Майор согласился рассмотреть предложенную кандидатуру.

Непосредственное участие в боях под Сталинградом — самая тяжелая и самая памятная страница в жизни Григория Исааковича. Особенно ночь с 10-го на 11 января 1943 года.

— По плану операции, получившей кодовое название «Кольцо», 36-я дивизия после мощной артиллерийской подготовки перешла в наступление, — вспоминает ветеран. — Впереди двигалась наша 38-я разведрота. Мы получили задание овладеть населенным пунктом Елшанка и аэродромом Гумрак. Мороз был под 30 градусов. Весь день мы передвигались по глубокому снегу, но только с наступлением темноты вышли на подступы к аэродрому. В это время противник открыл пулеметный и артиллерийско-минометный огонь. Командир взвода Владимир Иванов через посыльных передал: «Срочно окопаться». У нас, разведчиков, лопат, естественно, не было, пришлось прикладами автоматов и финскими ножами вгрызаться в ледяную землю, делая из снега бруствер. Всю ночь мы пролежали на льду летного поля. Там я отморозил ноги и уши, а 23 бойца остались лежать навсегда.

31 января 1943 года совместно с воинами 38-й мотострелковой бригады Григорию Обелевскому довелось участвовать в бою за площадь Павших Борцов в центре Сталинграда, где в подвале здания универмага находился штаб Паулюса. Город лежал в руинах, и, когда на берегу Волги неподалеку от мельницы загорелось очередное строение, командир с грустью сказал:

— Это горит последний уцелевший дом.

В боях за Сталинград погибли многие друзья-однополчане молодого разведчика Григория. С ними он жил в блиндажах, когда кругом была голая степь, строил «дом» из частей сбитого немецкого самолета, спал на земле на охапках соломы. Питались бойцы вполне сносно — старшина роты Василий Колесников докладывал, что у него в строю 70 человек, хотя оставалось только 50. Он же с бойцами умудрялся достать горячую пищу, перепадали консервы, американская колбаса в длинных банках, выдавали тамбовскую махорку, положено было и по 75 граммов винного спирта.

— Воевать с врагом помогал юмор, — улыбается Григорий Исаакович. — Постоянно подшучивали друг над другом. Шли в разведку, а в вещмешках оставляли сухари. И, хотя все были голодные, никто чужого не брал. После Сталинграда мне выпало участвовать в Курской битве. В рядах 301-й разведроты 213-й стрелковой дивизии находился на южном фасе Курской дуги. Почти каждую ночь ходили в разведку и брали «языков». Немцы готовили наступление, и нужны были сведения о противнике. Однажды мы взяли «языка», но оказалось, не того, кого нужно: командованию требовался танкист или связист. Пришлось идти за линию фронта еще раз. Когда вышли к переднему краю, заметил, что нет напарника — рядового Льва Манакова. Пополз искать. Нашел тяжело раненным осколком гранаты и потащил к своим. За это получил вторую медаль «За боевые заслуги».

Еще один эпизод, который до сих пор стоит перед глазами Григория Обелевского, — форсирование реки Днепр. В ночь с 26-го на 27 сентября 1943 года разведвзвод на подручных средствах переправился на правый берег в 30 километрах от Кременчуга и окопался. А утром подвергся яростной бомбардировке.

— Было очень страшно, когда после каждого захода немецких бомбардировщиков нас полностью засыпало песком, — рассказывает Григорий Исаакович. — Мне тогда было только 18, а моему товарищу рядовому Шубину — 35. После третьего захода бомбардировщиков он на моих глазах стал седым. И все-таки этот плацдарм нам удалось удержать. Вскоре через реку переправилась вся наша дивизия. Правда, никаких наград за эту операцию нашему взводу не досталось. Как выяснилось позже, полковник, который оформлял на нас наградные документы, во время бомбежки утонул в реке вместе с портфелем.

Через несколько месяцев Григорий уже старший сержант и сам знакомит новобранцев с обстановкой на переднем крае обороны. Вдруг рядом разрывается снаряд — взрывом молодого бойца подбросило на полтора метра, а осколки попали в ноги, плечи и руки. Медсанбат. Госпиталь. После выздоровления — снова на фронт: впереди — Румыния, Венгрия, Чехословакия. Здесь он встретил День Победы…

Казалось, страница жизни под названием «война» пройдена. Но дальше — пограничные войска, Таджикистан и Афганистан. Здесь, на границе, Григорий Обелевский повстречал свою будущую жену — Музу Аркадьевну, выпускницу Ленинградского педиатрического медицинского института. Потом была учеба в Москве на пограничном факультете Высшей школы КГБ, служба в Закавказье.

Вместе с супругой вырастили сына и дочь, подрастают внуки и правнуки. Такие люди, как Григорий Исаакович, ценят каждый прожитый миг и этому учат всех, кто их окружает. Даже сегодня ветеран на боевом посту — он считает своим долгом напоминать о героизме и стойкости тех, кто был рядом с ним в годы самой страшной в истории человечества войны.

На снимке: Григорий ОБЕЛЕВСКИЙ с учениками гродненской гимназии.

Фото: Татьяна КОНДРАТЬЕВА

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter