На выходные поговорили о санкциях с мастером деревообработки, назовем его Безенчук. Я прочитал ему новость: «Потери в доходах польского агентства аэронавигационных услуг (PANSA) могут достигнуть 3–5 процентов, в Польше это действительно ощущается». Так сдержанно (а что ему еще остается) сказал глава агентства.
- Ха! – смутно молвил Безенчук. – ПАНСА, туды ее в качель! А ты знаешь, к примеру, где в Европе нонеча гробы делают?
Я полез в интернет. Паникует немецкий таблоид Bild: «Из-за резкого роста стоимости древесины мы вынуждены поднять цены на гроб на 10–15 процентов». Цены становятся дороже, а материал не тот, отделка похуже, кисть жидкая… «лавинообразный рост затрат», туды его в качель.
Все дело в том, что «крупнейшее предприятие по производству гробов в Европе» знаете, где находится? В Польше, в зоне «санитарного кордона», подальше от глаз нежных и цивилизованных носителей истинно западных ценностей. И это предприятие более «не получает дешевую древесину из Беларуси, в том числе из-за эмбарго ЕС».
- Ишь ты, - сплюнул под ноги Безенчук, - деревообработка-то еще вроде и в санкционные списки не попала. А цены уже рванули. Против ихнего глазету, помню, ни одна фирма, даже в самой Твери, выстоять не могла…
Под задумчивое бормотание я снова уткнулся в информационные ленты. И правда: ссылаясь на управляющего директора Йорга Шалдаха из похоронной фирмы Städtischen Bestattungswesen Meißen с филиалами в Вайнбеле, Носсене, Радебойле, Ризе и Гроссенхайне, Bild заявляет о резком, «до 400 процентов повышении цен на древесину». Причем ладно бы на строительную, огорчается гробовых дел мастер Шалдах, а нас-то за что?
Причем она, древесина, пока только лишь «была упомянута в резолюции Европарламента». А Европарламент, успокоил я Безенчука, орган сплошь говорительный, он даже собственные законопроекты не имеет права вносить. И тем не менее результат налицо: поговорили – и рост до 400 процентов, того и гляди рачительные немцы гробы впрок закупать начнут.
- А ить лесов-то, почитай, ни в Европе, ни даже в Польше и нету, - поддержал мои размышления Безенчук. – Гроб – он одного лесу сколько требует...
Получается, подумал я, тем, кто санкции вводит, глубоко безразлична судьба простого человека, будь он белорус или европеец. Политические цели, интересы глобальных корпораций, рыночные ниши для громадных концернов – может быть, да. Но ни жизнь обычного человека, ни даже его смерть их – с их ценностями – не волнует вовсе.
- … и знаешь, что я тебе скажу? – потряс меня за плечо белорусский деревообработчик Безенчук. – Лесу-то у нас хватит, лесу достаточно. Вот только мой дед, помню, еще говаривал: а где ж мы их всех хоронить-то будем?
Мы задумчиво докурили, пожали друг другу руки. И разъехались - смотреть салют в День Независимости Республики Беларусь.
