О производстве российской вакцины
— Есть несколько степеней локализации. Эта вакцина разлита на «Белмедпрепаратах», но это тоже трансфер технологий, и немалый. Она идентична той вакцине, которая производится в Российской Федерации. Период валидации занял более трех недель, прежде чем мы разлили первую партию в промышленном производстве. Хотя это спрессованное время. Обычно этот период дольше. Мы можем сказать, что вакцина, розлив которой был произведен 24—26 марта, идентична по качеству, свойствам, безопасности, эффективности вакцине Российской Федерации. А «Спутник V», с нашей точки зрения, является одной из наиболее эффективных вакцин.О начале массовой вакцинации
— В середине апреля уже можно будет прививаться этой вакциной. Я буду прививаться ею. Любой эпидемический процесс, борьба с ним — это прививки.Я могу напомнить давнишнюю историю эпидемии свиного гриппа. И мы говорили, что после этой эпидемии прививаться против гриппа не надо будет никого заставлять. Тогда охват не превышал порядка 5 процентов населения. Уже в этом году мы привили 40 процентов.
Наша прививочная кампания не основана на принудительности. Конечно, есть категории, которым мы рекомендуем вакцинироваться. Это медицинские работники, учителя, социальные работники. Это те люди, которые в силу своей деятельности сталкиваются с наибольшей угрозой контакта с объектами, которые являют собой вирусологическую опасность, но мы перешли уже к вакцинации всех слоев населения.
У нас в основном российская и китайская вакцины. 120 тысяч доз вакцин уже находится в регионах. Сейчас разлили вакцину на «Белмедпрепаратах» и приобретем еще китайскую.
Поэтому первая половина апреля — это уже старт массовой вакцинации.Конечно, у нас разделены этапы вакцинации. Но такой резкой грани, что мы закончим с медицинскими работниками и перейдем к лицам старше 60 лет, нет. Одно плавно переходит в другое.
Гомель. Идет вакцинация медиков.О третьей волне COVID-19
— Интенсивность эпидемического процесса мы анализируем по нескольким индикаторам. В большей степени обращаем внимание на количество пневмоний — те, которые попадают на госпитализацию. Наши прогнозы пока таковы, что с конца месяца будет рост заболеваемости. Связан он с двумя компонентами: собственно, с самой теорией и практикой эпидемических процессов коронавирусной инфекции, когда должен наступить подъем. И второе: обычно в это время наслаивались сезонные вирусные заболевания. Другой вопрос, что осенью 40 процентов населения были привиты против гриппа. И мы полагаем, что эта волна не будет идти внахлест. Это не будет синергией двух волн. Будет легче, скажем так.В любом случае коечный фонд у нас есть (а вы знаете, мы достаточно много учреждений перепрофилировали после пика осенней волны в обратную сторону, и они занимаются тем, чем должны заниматься), около 4—4,5 тысячи коек сейчас свободно, чтобы при необходимости минимизировать рост заболеваемости.
О создании белорусской вакцины
— Мы работаем вместе с Академией наук. Сейчас основная работа проходит в РНПЦ эпидемиологии и микробиологии согласно нашему графику, который подтвержден финансированием.В 2022 году планируем выйти на клинические испытания. Мы однозначно должны получить вакцину, которая будет эффективна и безопасна.Даже отброшу в сторону ценовой параметр, потому что сейчас ведем речь о национальной безопасности, и эти два критерия должны быть использованы в полной мере.
О выводах и уроках из пандемии
— Мы подтвердили важность тех решений, которые были приняты ранее на оперативном опыте или прогнозировании. Да, скрывать тут нечего, и весной, и осенью нами рассматривалась возможность развертывания коечного фонда в санаториях, отелях для размещения пациентов. Мы не доходили, честно скажу, до стадионов или чего-то еще, но обязаны были просчитывать разные варианты развития событий. Нам хватило парка реанимационного оборудования, чтобы оказывать помощь наиболее тяжелым контингентам. Выстроили логистику поставки отдельных дорогостоящих препаратов, которые не производим.150 препаратов (отечественного производства. — Прим. ред.), которые используются при COVID-19, — по-моему, это 90 процентов от потребности, которую мы закрывали. Да, вопрос, который звучал касательно «Актемры» и других препаратов, — они закупались, и интенсивно.
Мы смогли, имея довольно широкую сеть, консолидировать ресурсы кадровые и другие. На пике у нас работало до 30 процентов всего медицинского персонала. Государственная система позволяет концентрировать ресурсы достаточно быстро на определенных участках. Это у нас получалось и получается сейчас.Но обратите внимание: мы не закрыли ни одно специализированное учреждение. НПЦ все работали, работала родовспомогательная служба. Оказывали помощь инфицированным больным, при этом все сферы, от онкологии до кардиологии, остались свободными для оказания медицинской помощи остальным гражданам. Даже успели модернизироваться.
Другой вопрос, мы прекрасно понимаем, что в эпидемический процесс не все пациенты шли в учреждения здравоохранения, и в чем-то это было правильно. Потому что, хотим мы этого или не хотим, в настоящее время учреждения здравоохранения являются более эпидемически опасными, чем какие-либо другие.
Исходя из этого, и нас не минут те вопросы (и на это, кстати, не единожды обращало внимание и министерство, и наша система здравоохранения, и Глава государства):
ни в коем случае не упустить оказание медицинской помощи другим категориям пациентов.ВОЗ называет 2021 год годом невыявленных нозологий. Это действительно так. И поэтому коль мы не закрывались, сейчас, когда спал уровень заболеваемости, до момента его возможного подъема мы очень интенсивно занимаемся оказанием медицинской помощи по другим патологиям, чтобы выхватить максимальное количество пациентов, которые нуждаются в выявлении заболевания, коррекции хронического заболевания, реабилитации.
Мы открыли Аксаковщину, практически открыты все реабилитационные центры в стране, потому что после острых коронарных синдромов, инсультов, травм пациенты нуждаются в реабилитации. Это важнейший компонент, и они сейчас его получают.
О новых медицинских объектах
— Ни одна стройка фактически не была остановлена.В этом году мы откроем новый корпус НПЦ хирургии и трансплантологии и продолжим работу по еще одному новому корпусу гематологии — клеточные технологии. Это на улице Семашко в Минске. Появятся новые технологии, новые условия.
В «Мать и дитя» мы введем в сентябре этого года реанимационный корпус — такой же ресурсный центр, где будет оказываться медицинская помощь, станет обучаться наш персонал для других учреждений. И кардиохирургический корпус могилевской областной клинической больницы (думаю, завершим его к ноябрю) будет иметь оснащение на высочайшем уровне.
По Могилеву мы начинаем проектировать новый корпус больницы скорой медицинской помощи, за два года его сделаем. Ведутся работы по строительству гродненского онкодиспансера. Всего за последние пять лет сделали 60 крупных объектов, сейчас ведется возведение десяти крупных объектов, которые станут знаковыми и будут определять развитие каждого региона.
