К «чернобыльским» деньгам нельзя относиться как к дармовщинеПросто сказать, что государство тратит большие деньги на ликвидацию последствий аварии на Чернобыльской АЭС, — не сказать ничего. Уже 20 лет ежегодно выделяются огромные средства — на минеральные удобрения для хозяйств, работающих в зоне радиоактивного заражения, строительство жилья для «чернобыльцев», медикаменты и медоборудование... Все эти колоссальные затраты призваны решить одну задачу: сделать жизнь пострадавших от Чернобыля максимально безопасной и комфортной. В большинстве регионов это удается, иначе не возрождалось бы сельхозпроизводство на загрязненных территориях, не ехали бы туда люди. Случается, однако, что выделяемые Комчернобылем средства расходуются не рачительно, не по–хозяйски. В этом, к примеру, убедились сотрудники Комитета государственного контроля Могилевской области, изучавшие эффективность использования бюджетных «чернобыльских» денег в Славгородском районе.
Начнем с самого важного — развития производства в местных СПК. Чтобы на загрязненных сельхозугодьях (а таких на Славгородчине 100 процентов) получать чистую продукцию, необходимо дополнительное внесение фосфорных и калийных удобрений. Хозяйствам на них деньги тратить не нужно — вещества для подкормки поставляются им за счет госбюджета. Вот и в прошлом году район получил удобрения: более 1.600 тонн на общую сумму свыше 2,5 миллиарда рублей. Парадокс, но такое количество ценного груза было аграриями не востребовано — на складах лежали фосфор и калий, полученные хозяйствами и в предыдущие годы. По подсчетам специалистов КГК, если бы был учтен излишек, то на сокращении поставок удобрений лишь в один район можно было сэкономить почти полтора миллиарда рублей!
Аналогичная картина и со средствами защиты растений. Более 25 миллионов рублей было потрачено на их приобретение. Но в Славгородском районе израсходовали меньше трети. Некоторые же хозяйства не тронули их вообще. В СПК «Привольный» ядохимикатами, полученными в прошлом году, почему–то пользоваться не стали. 2 миллиона государственных рублей (именно столько стоит «полезная отрава») оказались фактически замороженными на неопределенный срок.
Очень странно в отдельных хозяйствах обновлялось и поголовье крупного рогатого скота. В одном из СПК купили 44 племенные молочные коровы в далеком Брестском районе, так что доставка стада обошлась в несколько миллионов рублей. Причем экономическая результативность такой закупки близка к нулю. По надоям коровы–переселенки так и не смогли превзойти местных буренок. А четырех «мигранток» и вообще из–за сверхнизкой продуктивности пришлось выбраковать. Опять возникает вопрос: а надо ли было тратить немалые деньги?
Можно привести еще множество похожих примеров, мягко говоря, странного отношения к бюджетным средствам. Но и так ясно, что часть денег, выделяемых на ликвидацию последствий аварии на ЧАЭС расходуется не так эффективно, как этого требует Президент. Действует тривиальная схема: коль под определенные мероприятия получена энная сумма, значит, именно такое количество денег и надо потратить. И тратят — с купеческим размахом. Главное при этом не результат, а строгое соответствие прихода и расхода. Почему такое происходит? Наверное, потому, что отдельные хозяйственники расценивают поступающие к ним из бюджета средства как дармовщину. Коль так, то деньги вроде и считать не нужно — можно разбрасываться ими направо и налево. Ситуация явно ненормальная и должна меняться. Но помогут ли в борьбе с формалистами только лишь рейды госконтролеров?
