Вот и с его новой картиной «Рай» произошло то же самое. С одной стороны, упрекают в том, что фильм «вторичен» и «фальшивый». С другой — признают, что именно «Рай» «поразителен своей новизной», что его стоит подробно изучать «как настоящее новаторское кино». Хоть фильм не вошел в шорт–лист премии «Оскар», количество наград крупных фестивалей зашкаливает: за лучшую режиссуру, лучший сценарий, лучшую операторскую работу, лучшую женскую роль, лучший саундтрек, в целом — за «выдающуюся кинематографическую работу». Среди полученных призов самый особенный — «Серебряный лев» Венецианского фестиваля за режиссерскую работу. Этого режиссера давно называют «венецианским ветераном со стажем». Таким званием не может похвастаться ни один режиссер мира. То, что он подряд за «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» и «Рай» был награжден «Серебряным львом», случай уникальный и никем не превзойденный.
В благодарственной речи в Венеции режиссер прежде всего поблагодарил жену, а потом сказал, что его фильм «посвящен матушке-России и тем женщинам, которые помогали еврейским детям во время Второй мировой войны». Однако содержание ленты гораздо шире заявленного посвящения. Драматический сюжет русской аристократки Ольги (Юлия Высоцкая), в реальности княгини Веры Оболенской — участницы французского Сопротивления, спасавшей еврейских детей, попавшей в концлагерь, где грань между жизнью и смертью, между человеком и всем тем, что имеет к этому понятию отношение, намеренно стиралась, раскрывает тему не столько физического, сколько духовного насилия. Самое страшное зло — насилие над душой. Андрею Кончаловскому было важно показать обыденность и привлекательность зла. Зло творят не те, кто родился садистом, маньяком, а те, кто в мирной жизни был тихим булочником, мирным аптекарем, добряком, сочувствовавшим животным или помогавшим слепому перейти дорогу. Добропорядочные граждане начинают меняться, когда попадают в несущуюся реку зла. Они становятся убийцами, палачами потому, что поддаются обрушивающейся на них идеологии, потому, что зло творят многие, и потому, что они искренне верят, что творимое ими — не зло, а великое благо. Так случилось с ответственным семьянином Жюлем (французский актер Филипп Дюкен), который правильно воспитывает сына, утром мирно попивает чай, а потом идет на работу допрашивать, пытать, убивать. Так произошло с изысканным аристократом Хельмутом (театральный актер из Дрездена Кристиан Клаусс), который в мирной жизни изучал гуманную философию Чехова, а в военное время уверовал в безупречность нацистской идеологии.
«Рай» — повествование с подчеркнуто документальным эффектом, который передается в нарочито неряшливом монтаже; в царапинах на пленке, имитирующих старую хронику; в осмысленной небрежности операторской съемки; в свете, подгоняющем композицию под любительский кадр. Монологи–исповеди главных героев, которые они представляют после своей смерти Высшему суду, выглядят как заснятые протоколы реального действия. Документальный гротеск — самый подходящий прием для размышлений об эфемерности границ между гипотетическим раем и реальным адом.
lpsm3163@mail.ru
