Расставаясь, “сохранить лицо”

Жила-была семья из четырех человек. В 2005 году супруги решили продать совместно нажитую кооперативную квартиру. Взрослым детям, которые завели свои семьи и отселились, нужны были деньги. Вырученные средства разделили между двумя сыновьями. Сами же супруги остались в наследном доме жены. Однако вскоре после продажи квартиры более чем тридцатилетний брак Лямцевых распался. Жена, теперь уже бывшая, ушла к своей матери и живет с нею в однокомнатной квартире. Иван Иванович же, прописанный в унаследованном ею доме, остался жить в нем. Вскоре после развода в судебные инстанции от него полетели иски о взыскании с бывшей супруги половины суммы, вырученной от продажи квартиры. Однако и районный суд, и коллегия по гражданским делам Гомельского областного суда отказали ему в удовлетворении иска, поскольку жильем он обеспечен. Что же касается денег, то они были отданы детям с его согласия — это подтверждается нотариально заверенными документами. В письме же в редакцию Иван Иванович написал, что опасается “стать бомжом”, так как “бывшая супруга готовит иск о моем выселении”.
Автор вызывал сочувствие. Распад брачных отношений — всегда драма, в немолодом возрасте — особенно. Когда тебе под шестьдесят, начать новую жизнь, заработать собственность, тем более жилье очень непросто. Такие мысли подпитывал и распространенный стереотип оценки аналогичных ситуаций, когда жены при разводе стараются обобрать до нитки своих бывших мужей. Да и детишки, подумалось, крохоборы эдакие, взяли бы да и отдали половину денег отцу, ведь вырастил же. Однако как это нередко бывает, интерпретация фактов автором — это одно, а реально положение вещей и место в нем действующих лиц — совершенно другое.
Так случилось, что познакомиться довелось вначале с супругой Ивана Ивановича, а затем уже с ним. Женщина отреагировала на появление корреспондента с письмом от бывшего мужа сильным нервным потрясением. Объяснила, что устала от хождений по судебным инстанциям, повторила уже зафиксированное в судебных документах: деньги отданы детям с его согласия. В конце концов, напрямую сказала, что материальные притязания к ней и судебные иски для Ивана Ивановича — просто средство отомстить за развод.
— Выселить его из дома? О чем вы говорите! Это плод его фантазии. Пусть живет. Я ушла и все ему оставила, хотя сама нахожусь не в лучших условиях. Только бы были тишина и покой. Почему развелась? Да копилось это годами. Устала сносить оскорбления.
Вскорости предстал и сам Иван Иванович. В образ “страдальца” он никак не вписывался. Крепкий, по-боевому настроенный, сразу же заявил, что пишет жалобы в очередные судебные инстанции и ждет результатов.
На вопрос о том, куда бы истратил деньги в случае, если бы удалось востребовать их у бывшей жены, ответил, что купил бы недорогую квартирку, а то далеко за водой ходить. И уж совсем не по-джентльменски рассказал о том, что у него имеется некая “компрометирующая жену фотография”, что зря не отправил ее начальнику бывшей супруги, но, видимо, еще придется это сделать.
Поинтересовалась: чего же автор письма в этой ситуации хочет от газеты? “Огласки истории, — не колеблясь, ответил Лямцев, — чтобы другие в такое положение не попали”.
Удалось пообщаться (по телефону) со старшим сыном бывших супругов.
— Не хотите ли вернуть отцу часть денег? — спросила я.
— А он нас не просит об этом, такие требования предъявляет к матери, — последовал ответ. — Да и денег этих лично у меня уже нет, я истратил их на свою семью.
Более того, дополнил “старшенький”, когда решался вопрос на семейном совете о продаже квартиры (нужны были деньги младшему брату), отец сам настоял, чтобы вырученные средства поделили между братьями пополам. Почему же он так себя ведет, требуя денег от матери?
— Что тут непонятного, им движет жажда мести, желание “достать” человека, который от него ушел, — повторил сын уже услышанное от матери.
Не скрою, что в итоге, когда ситуация прояснилась, сочувствие сконцентрировалось на женском персонаже этой истории. И дело здесь не в солидарности по половому признаку. Просто женщина в самом деле повела себя наилучшим образом. Приняв важное для себя решение, на что она имеет полное право, ушла — и все материальные блага своим мужчинам оставила. И, конечно, достойна лучшего к ней отношения. От сыновей особенно, ведь они могли бы защитить ее от притязаний отца, основанных на лукавстве, положить им конец вместо того, чтобы ходить с ней по судам в качестве ответчиков и говорить, что с отцом у них хорошие отношения. Ивану Ивановичу же ничего не остается, как смириться с тем, что супруга уже “бывшая”. Принять это и жить дальше. И чем достойнее он будет себя вести, тем больше шансов на сохранение добрых отношений, которые очень важны хотя бы во имя сыновей.