«Диалоги об агроэкономике» – новый проект «БН» на 2013 год. Открывает рубрику дискуссия с Алексеем Скакуном, председателем СПК «Остромечево» Брестского района
К АЛЕКСЕЮ СКАКУНУ я приехал в Остромечево не потому, что, как принято здесь шутить, делать нечего. Приехал к одному из лучших белорусских председателей для того, чтобы не просто поговорить, а подискутировать об экономике. Но чистая теория в этом прославленном СПК всегда была не в чести, а потому сразу и хозяин, и гость, не сговариваясь, изъявили желание один раз увидеть… За полдня мы практически объехали все хозяйство — с остановками на полях, с заездами на фермы, с разговорами на производственных участках, в перерабатывающих цехах. В один из последних дней осени мы увидели четко работающий хозяйственный механизм, где каждый знает свое дело, своего партнера и свой интерес. Мне даже на мгновение показалось, что и Скакун-то вместе со мной приехал сюда со стороны, чтобы тоже почерпнуть опыта. И поскольку мы договаривались с Алексеем Степановичем об откровенной дискуссии, поделился с ним этим шуточным впечатлением. «Нормальное впечатление, — ответил умудренный опытом легендарный председатель. — Понимаете, в «Остромечево» сегодня работает отличная команда, в которой сто дипломированных специалистов. И я им стараюсь не мешать в той части, где границы их компетентности. А все остальное — мое…» Сколько этого самого «остального», я понял, когда Алексей Скакун, анализируя в нашей последующей дискуссии некоторые экономические итоги и перспективы, с присущей ему мужицкой мудростью и одинаково по-государственному разбирал до винтика любое направление деятельности хозяйства и всю стратегию развития белорусского АПК…
Алексей СКАКУН, председатель СПК «Остромечево» Брестского района:
«К 2015 году можем достичь в хозяйстве тех высоких рубежей, о которых когда-то, тридцать лет назад, я мечтал в Америке»
Сергей МИХОВИЧ, главный редактор «Белорусской нивы»:
«Вам легко взирать с высоты, а как быть тем руководителям хозяйств, у кого пустой и латаный карман, почему у них не получается взлета?..»
— Я успел уже много поездить по свету. И в Америке был, и в Германии, и в Израиле… Видел, как развивается там сельское хозяйство. И мне обидно было, что у нас доили тогда 2—2,5 тысячи от коровы в год, а у них уже 8—9 тысяч. А сейчас мне приятно, что мало отстаем: у нас уже 8 тысяч литров есть, не такой разрыв. Да и не только мы, ряд хозяйств и ферм в Беларуси по 8 тысяч доят. Думаю, в стране есть все возможности, чтобы достичь и 9—10 тысяч литров, как в США и Европе. Сейчас также посещаю европейские страны, а еще бываю в Украине, России, коллегам оттуда рассказываю о нашем сельском хозяйстве, особенно о животноводстве, и они видят, что у нас многое сделано. Государство поддерживает нас в передовых начинаниях…
— Алексей Степанович, хотелось бы и начать нашу дискуссию именно с темы господдержки. Сейчас наметилась правильная, с подачи Президента Беларуси Александра Григорьевича Лукашенко, тенденция: эффективные предприятия не лишать господдержки, но минимизировать ее, а больше переходить на самофинансирование, зарабатывать свои деньги на развитие. Эту же позицию озвучил в перечне главных условий экономического роста и новый министр сельского хозяйства и продовольствия Леонид Константинович Заяц. Как это происходит на примере вашего хозяйства, и что вы вообще думаете об этом?
— Я — за господдержку. Но рациональную, прагматичную. Финансироваться в этом плане, с моей точки зрения, должны те направления, которые приоритетны для экономики страны, позволяют активизировать импортозамещение. Если вложенный госрубль дал прибыль и экономический эффект, это разумные инвестиции. Если нет — какой смысл распылять средства. Но есть и другая сторона у этой темы. А именно: государству следует давать хорошие цены на нашу сельхозпродукцию. Тогда и господдержка не нужна. Пока же желанного паритета нет: раньше, при Советском Союзе, за литр топлива (солярки, бензина) достаточно было отдать литр молока, сейчас почти два. И никто из экономистов не может толком объяснить, кому на руку такой перекос...
— Как все же научить сельхозпроизводителя работать на принципах самофинансирования, экономически эффективно? Можно ли это сделать на примере СПК «Остромечево»? И что и кому надо предпринять для этого в масштабах страны?
— Президент объявил 2013-й Годом бережливости. Мне кажется, речь должна вестись не столько вокруг вовремя выключенной лампочки или экономии тепла, хотя это важно. Самое главное — рациональная организация всех технологических цепочек производства. У нас в хозяйстве этому уделяется огромное внимание. Например, 80 автомобилей в нашей автобазе. И каждый день мы, в зависимости от потребностей технологического процесса, выстраиваем логистику. Отдельное структурное подразделение у нас — стройкомбинат — более ста работающих. Все строительство и реконструкцию ведем своими силами! Где-то наполовину за счет этого удешевляем строительство. Есть даже свое проектно-сметное бюро…
Каждую копейку надо считать и надо смотреть: как уходит, как приходит? Чтобы специалисты видели, где можно пройти пешком — не надо ехать техникой, потому что техника дорогая. Где можно сделать что-то такое, чтобы увеличить прибыль. Вот, например, у нас с органикой работают как нигде, пожалуй, и это даст огромный плюс плодородию земли.
— Тем самым вы снижаете себестоимость производства и выращивания зерна. Соответственно, эта цена зерна ложится на будущую продукцию животноводства… То есть за счет своей органики вы получаете более дешевую продукцию на выходе.
— Если корма есть, да еще они и оптимальны по затратам и качеству, кормим больше и лучше скот, получаем высокие привесы и надои. Больше тогда и денежная выручка, и финансовый результат. Вот и вся экономика…
— Хотел бы уточить на фоне сказанного по господдержке. «Остромечево» сегодня пользуется господдержкой, кредитами?
— Мы берем и кредиты, если можно. Как и всем, выделяют нам господдержку. Но взгляните на отдачу: у нас на мясо и молоко рентабельность где-то 60 и 80 процентов соответственно. При такой рентабельности можно работать и занимать деньги…
— А при какой нельзя работать?
— При убытках нельзя работать. Если убыточное хозяйство. При нашей рентабельности у нас миллиардные прибыли. Вы видели: у нас более 8 тысяч удой от коровы, килограмм привеса у КРС.
— Чем выше у вас рентабельность продукции, тем вы меньше нуждаетесь в господдержке…
— Если бы, повторюсь, больше платили за эту продукцию... Появляются проблемы и с реализацией. Сейчас сбавляются темпы поставок по молочной продукции, по мясной — работают порой мясокомбинаты на склады. Традиционный рынок в России изменяется с каждым годом, конкуренция там усиливается. А тут еще ВТО со своими законами, к которым надо оперативно адаптироваться. На этом фоне, если уменьшить стоимость нашей продукции, снизится и рентабельность. Вот тогда особенно нужна будет господдержка, и в большем объеме.
— Но это уже, видимо, зависит не от вас. Как будут расположены к нам российский и другие рынки, чтобы был сбыт не только внутри страны, но и за ее пределами…
— …От всех участников будет зависеть, как сохранить одни и найти другие внешние рынка сбыта. И от нас, в том числе…
— Стоит же задача, и вы знаете об этом, чтобы экспорт продовольствия шел по нарастающей. К 2015 году 7 миллиардов долларов экспорта должны дать, в 2012-м — 5. Плохо, что сейчас на российском направлении наблюдается какое-то напряжение…
— Нашли дешевле продукцию, и нас пытаются вытеснить. Я думаю, это временно. Правда, российский сельхозпроизводитель тоже набирает темпы: раньше они молочной, мясной продукции столько не давали. Что ж, нет худа без добра: стало быть, нам надо делать такое предложение соседям, от которого они не смогли бы отказаться, и в основе его — качество и цена.
— Суть глубокой модернизации АПК — рентабельность хозяйствования, рентабельность продаж, выход на 60 тысяч долларов в эквиваленте выручки на одного работающего. Насколько вы близки к этим ориентирам и что, может быть, мешает их достичь?
— Модернизация во многих сельхозпредприятиях, в том числе и в нашем, ведется давно. Предприятия получали технику в лизинг, строили за счет собственных средств и льготных кредитов животноводческие помещения, получали возвратные и безвозвратные бюджетные суммы. Одним это помогло или стабилизировать, или поднять экономику, а другим — нет. За пять последних лет мы инвестировали в производство 85 миллиардов рублей. Это и есть глубокая модернизация. Но останавливаться на достигнутом не собираемся. В 2013 году планируем закончить реконструкцию МТФ «Лыщицы» (где-то 20 млрд. рублей) с расширением поголовья с 600 до 1000 голов, ввести зерносушильный комплекс и семяочистительную линию, завершить реконструкцию фермы по выращиванию нетелей. Постоянно обновляем машинно-тракторный парк: в 2012 году затратили на покупку техники более 13 миллиардов рублей. Радикальных изменений в развитии СПК мы не планируем, да и делать этого не стоит: специализация сложилась, кадры и весь технологический процесс настроены на нее. Вы были на фермах и видели, какая механизация на них, на комплексе. Если раньше у нас одна доярка или оператор доили десять коров в ведра, то сейчас, через доильные залы, 150 — легко и красиво! Все компьютер определяет. Главное — почти 100 процентов молока сдаем классом «экстра». На комплексе видели, какие бычки стоят. Один оператор обслуживает сотни голов. При такой механизации будет и хороший результат. Одним словом, верно по республике ставится вопрос о том, чтобы переходить на механизацию, автоматизацию и в животноводстве, и в полеводстве. Видите, какие тракторы, какая техника?! Раньше прицепы, машины ходили малоподъемные, а сейчас 20-, 30-тонные. Тот же водитель или механизатор, они же выработку дадут в пять раз большую, на 50 миллионов, а другой выполнит на 2 миллиона и опять же потребует одинаковую зарплату. Правда, и поля для такой техники нужны соответствующие, а не узкие «шнурки».
— Алексей Степанович, хочу спросить о пресловутом вале. И впрямь выгоднее оценивать экономическую эффективность работы сельхозпредприятий не по валу, как прежде, а по выходу прибыли на балло-гектар продукции. И даст ли такой экономический подход свободу сельхозпроизводителю?
— Во главу угла нужно ставить все показатели: и валовое производство, и чистую прибыль на балло-гектар — это все важно. Одно связано с другим: будет производство больше, будет прибыль при тех же затратах. Не будет валового производства, или урожайности, или продуктивности животных, значит, не будет и прибыли.
— Почему так стоял вопрос? Раньше выгоняли вал любой ценой. Дай показатель — и все. А продажи есть, рентабельность есть, рынок есть, спрос есть, ориентиры есть? Нет! Вот вал давай!
— Никто не контролировал.
— Контролировали только показатели вала.
— Я и говорю, что сейчас все показатели важны — и вал, и поголовье на сто гектаров, и удой или привес на одну голову, и экономические показатели. Но главный показатель — согласен, чистая прибыль.
— По этим принципам ваше хозяйство и работает?
— Если у предприятия не хватает оборотных средств для нормальной деятельности, если нельзя обеспечить достойный уровень заработной платы работникам, то какими экономическими показателями ни измеряй эффективность, она нулевая. В этом подходе — наше кредо!
— Только поэтому вы имеете деньги, средства, которые можете вкладывать и развивать, покупать технику, строить и реконструировать фермы. В этом ряду также — дороги, зарплата, строительство жилья и т. д.
— Не только реконструкция ферм, но и наведение порядка на земле.
— Это тоже затратно.
— У меня есть книга «Единственный выход, или Три НЭПа «Остромечево». Первый мой НЭП: наведение элементарного порядка на земле. То ли на ферме, то ли на поле, то ли на мехдворе порядок нужен. Без этого никак. А у некоторых руководителей такой подход: хоть абы как поработать, но главное, чтобы в кармане деньги были. Это серьезный вред делу.
— Мы проехали, посмотрели поля, в наведении порядка на земле вам почти все удалось. Конечно, есть еще хуторные оплоты, противостояние некоторых отдельных хозяев, да и по землям надо еще где-то рассмотреть. Идеального порядка, может, на земле вообще навести невозможно?.. Это же земля, это ж не асфальт, не паркет…
— Элементарный — по-разному можно, а идеальный — жизни одной будет мало.
— Или поколений нескольких. Потому что земля — она такая, она ж еще от неба зависит. Еще вопрос. Об этом говорит и новый министр сельского хозяйства. О мотивации эффективной экономической работы на земле специалистов, руководителей сельхозпредприятий, да и всех членов коллектива. То есть оклад должен рассчитываться на основе реализованной продукции, а часть прибыли от успешных продаж можно потратить на бонусы. Это реально уже сейчас?
— Раньше на это не обращали внимания. Я работал в хозяйстве, где действительно председатель колхоза был с начальным образованием, но он практически знал, как надо делать. А сейчас у нас специалисты (я уже говорил, сто человек с высшим образованием, готовятся и кандидаты наук) делают опыты в земледелии, животноводстве, в зависимости от профиля, на примере хозяйства. И вся их работа направлена на получение большей прибыли с реализации нашей продукции, то ли в животноводстве, то ли в растениеводстве. Будет больше вал зерна или свеклы при меньших затратах — будет больше прибыли и у специалистов, соответственно, выше заработная плата.
— Для вас показатели, о которых хочу поговорить сейчас, в принципе, не планка, потому что вы ее уже достигли. А некоторым хозяйствам до них долго тянуться, если еще дотянутся. И все же: ставится задача в животноводстве, как основной отрасли по выручке, довести плотность скота до 100 голов КРС на 100 гектаров, из них 30 коров. Плюс хорошие привесы и надои — вот это и будет настоящая экономика…
— Резерв у хозяйства, которое доит пока 4 тысячи килограммов от коровы, есть огромный. И даже у тех, кто имеет 8 тысяч килограммов и, скажем, килограмм привеса, тоже резерв есть. Вот ведь еще что очень важно: затраты. Они должны быть как можно меньшие. Тут надо находить резервы. Я уже об этом говорил. Скажем, те же минеральные удобрения дорожают, и дорожают здорово. А отдачи от них такой не будет, если не будет органических удобрений. Если мы будем работать с органикой хорошо, а мы, вы же видели, именно так и делаем, значит, и дешевле нам будет, и больше урожай, и рентабельность нашей продукции полеводства выше. Если дешевыми кормами кормить и молочный, и мясной скот, привесы и молоко тоже будут дешевле. От этого мы только богаче будем.
Конечно, производство молока, мяса — это приоритеты. Увеличения объемов их производства можно добиться за счет увеличения численности поголовья или повышения продуктивности. Я однозначно — за интенсивный путь развития. Что касается плотности скота, то у нас почти 15 тысяч голов КРС при площади сельскохозяйственных угодий в 10,5 тысячи гектаров. Плотность очень высокая! Структура культур направлена на максимальное производство кормов. Удельный вес зерновых в структуре пашни — 58 процентов. Нам не хватает площадей под травяные корма. Но и сократить зерновые гектары не можем: кроме своих потребностей, сдаем государству около 5 тысяч тонн. 500—600 гектаров мы бы взяли, но где? По этой причине не можем увеличивать поголовье. Что касается продуктивности скота. По году ожидаем на уровне 8200 килограммов от коровы, среднесуточный привес КРС — 900 граммов, в том числе на откорме — 1035 граммов.
— Алексей Степанович, этот же путь, результаты которого мы видим уже сегодня в СПК «Остромечево», вы по полной прошли. И было у вас когда-то такое, когда ездили в Америку и завидовали тамошним достижениям, в то время как у вас 4 тысячи доили, и урожайность была гораздо скромнее. Но все-таки этот путь прошли и дальше идете. Почему некоторые другие хозяйства топчутся на месте? Вот вроде и земля такая, вроде бы и другие обстоятельства почти схожи. Но все-таки стоят на этих надоях-«четырешках», как в Брестской крепости, только с точностью до наоборот: «Ни шагу вперед!» Они попали в группу риска. И что с ними делать? Их присоединяют, они являются головной болью для регионов, страны. Дело в руководителе, подходах, команде, месте, которое очерчено этому хозяйству? На ваш взгляд, вы же человек в этом плане многоопытный. Мы никого не собираемся обижать, просто оцениваем.
— Они сами лезут, если так можно выразиться, в эту кабалу. Почему? Потому что нет денег, чтобы купить технику хорошую, топливо, удобрения, средства защиты и т. д. Считают, что как-то сойдет. И нет специалистов, которые действительно могут научно организовать это все и сделать как надо. Я считаю, что в хозяйствах должны быть главные специалисты с высшим образованием, должны четко вникать в дело и видеть перспективу. Купил хороший трактор — получил еще большую отдачу в полеводстве. Получил отдачу в полеводстве, ее надо провести, чтобы она и через животноводство прошла. Вот и реконструкция наших ферм — это тоже большое дело. Даже доярка замечает, что хороший вентилятор на ферме дает отдачу. Всего лишь затраты какие-то небольшие, а продуктивность будет выше, потому что животное чувствует себя хорошо. Одним словом, в людях, в их добросовестности и компетентности главная загвоздка…
— Как вы говорили, главное — не квадратный метр, а кубатура воздуха для скота, атмосфера, микроклимат. От этого напрямую зависят привесы, молоко. Это знает тот, кто понимает. Что — это дано понять не каждому?
— Есть хозяйства, где земли хуже по балльности, а показатели лучше. Потому что люди работают, стараются. Работает так называемый человеческий фактор. Ну и другое. Если из такого хозяйства, где нет отдачи большой, люди уходят и некому работать — то руководитель не на месте.
— Чем привлечь?
— Сейчас приграничные с большими городами хозяйства находятся в сложном положении, потому что люди уходят в торговлю, например...
— Но вы же тоже недалеко от большого города?
— У нас оплата выше, поэтому держатся, другие остромечевские плюсы…
— Вы собрали сто человек с дипломами, элиту аграрную по разным направлениям. Она молодая, она думающая, она вместе с вами. Вы же как-то собрали... Они же не бегут от вас.
— И мало того, эта элита, толковые специалисты ставят серьезные опыты на колхозных полях. Они видят, что и где лучше, эффективнее. У нас сложилась команда. Команда единомышленников и творческих людей. Я дорожу каждым.
— Алексей Степанович, вы же этим молодым, талантливым, подающим надежды не мешаете работать? Наоборот, вы в них заинтересованы. Они же двигают хозяйство, двигают прогресс. Как говорится в таких случаях, и вам хорошо, и им хорошо. И у них есть какой-то мотив, у них есть стимул. Поэтому куда им еще бежать из «Остромечево»?..
— Они с гордостью работают, потому что имеется полная возможность самореализации. И самое важное — мои помощники видят перспективу и стремятся к реализации самых амбициозных планов.
— Ну а готового рецепта от Скакуна для тех хозяйств, которые еще находятся в той группе риска, у вас нет? Надо просто начинать работать и пройти этот трудный путь.
— Рецепт, пожалуй, один: взялся за гуж, не говори, что не дюж.
— Вам сейчас легче, вам хорошо сейчас взирать с высоты, образно говоря. Уже есть эффективная экономика, есть команда, есть технологии... А тем, у кого по-прежнему пустой и латаный карман, как говорится... Почему не получается у них? Опять они с надеждой смотрят на государство, дескать, не бросит, как водится. Но Президент сказал: хватит, помогать будем только рачительным хозяевам…
— Александр Григорьевич, как всегда, прав. Но до сегодняшнего дня у нас хорошо был поставлен этот вопрос. Я имею в виду поддержку АПК государством. Стратегия же на будущее верная. И наш Совет Министров, и Министерство сельского хозяйства очень точно обозначают узкие места. Теперь дело за регионами и хозяйствами.
— Министерству сельского хозяйства везло, в частности, на толковых и умных руководителей, министров. В основном. Я, например, еще со времен Мирочицкого, министра сельского хозяйства, это отмечаю, вы-то, конечно, еще раньше. Сейчас новый министр, по поручению Президента Александра Григорьевича Лукашенко и с подачи заместителя Премьер-министра Михаила Ивановича Русого, пытается перевести агропромкомплекс в русло эффективной экономики, прежде всего... Время диктует такой вектор.
— Через вашу газету читаю разумные суждения. Леонид Константинович Заяц — мужик опытный, мудрый, он стремится к результатам с точки зрения экономики, а не чистой агитации.
— По-другому зачем тогда руководить. Ему тоже задачи ставят. Он же не последняя инстанция. Президент ставит задачи такие. Они, мне кажется, посильны.
— Я вам скажу, что такие люди сразу заметны. Вот и первый замминистра Маринич Леонид Адамович двадцать лет отработал в нашем хозяйстве. Сложнее ему сейчас в республике, но видно, что делает свое дело в аграрном секторе на совесть.
— Вы же, возглавляя СПК «Остромечево», тоже, наверное, не без ревности наблюдали, как работает, скажем, агрокомбинат «Дзержинский», где Заяц, Шапиро грамотно с экономикой управлялись. Вы тут равные, вы из одной группы руководителей хозяйств...
— Безусловно, следим и за «Дзержинским», и опыт «Снова» сейчас активно изучаем. По Гродненской области мониторинг свой ведем. Наши специалисты выезжают в хозяйства республики. Недавно наши животноводы ездили в Ганновер, где была выставка по животноводству. Много привезли оттуда интересного, есть идеи, заслуживающие внимания.
— Вам уже, в принципе, можно было бы почивать на лаврах, я имею в виду хозяйство... Нет, вам надо ехать еще в Ганновер, искать ростки передового опыта... Ехать в Польшу или еще куда-то, искать, смотреть, что там... Или в Украину, предположим. И украинцы к вам приезжают, вот россияне сегодня в вашем хозяйстве…
— И это надо делать постоянно. Есть поговорка такая: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Многое говорят, но если сами посмотрим, пощупаем...
— То есть нет смысла в современных условиях в длительной, как раньше, эксплуатации коровьего организма, ее достаточно 3—4 года эффективно использовать.
— Наверное...
— А вот позиция министерства и министра: он считает, что три года для коровы это очень мало, что они сейчас слишком быстро отправляются на мясокомбинат. Опять надо новую «гадаваць» корову, опять ее раздаивать и т.д.
— Не стоит изобретать велосипед. Не так важно, сколько доить — три года, четыре или пять... Если она три года дает молока, скажем, по 9—10 тысяч килограммов, а потом четвертый-пятый — 8—7—5, тогда зачем ее держать? Конечно, лучше новую взять да снова иметь такой же удой. Поэтому можно по-разному ставить вопрос.
— Что касается структуры кормов...
— Это я сказал по измельчению. Может, немножко и неправильно, что нам диктуют: дай 70 процентов зерна, дай — то, дай — это. В хозяйстве, в котором имеется свинокомплекс, может, там надо и 70. В зависимости от специализации. КРСу же полезно больше хороших клеверов, люцерны, сочных кормов. Это дает больше отдачи.
— Вы это понимаете, у вас это есть, вы же делаете это? Или вы исполняете заказ?
— Сверху — давай больше зерна, давай больше зерна. А мы зерно даже продаем, а сочных кормов не хватает. Это еще недостаток всего аграрного комплекса Беларуси.
— Но вы намерены в масштабах своего хозяйства сделать такую вот переориентацию по части структуры посевов?
— Я ставлю вопрос и в Министерстве сельского хозяйства и продовольствия. Давайте посчитаем вместе: у нас 150 голов на 100 гектаров сельхозугодий.
— Плотность роскошная, отличная...
— Какой должна быть структура посевов? Вот посчитайте и мне скажите. Если бы это было для свиней или птицы, да. А у нас — исключительно КРС! Рацион там совсем другой. Там должны быть, особенно у дойного стада, травяные корма — сенаж, силос. Смотрите. Расход кормов на молоко и привес у нас и так один из самых низких в республике: на 1 литр молока за 10 месяцев — 0, 68 к. ед., на 1 килограмм привеса — 6,0 к.ед., в том числе на комплексе — 5,4 к.ед. Стоимость кормовой единицы, израсходованной на литр молока, 862 рубля, на привес — 933 рубля. Мы имеем свой небольшой комбикормовый завод, который два года назад модернизировали. Стоимость производства килограмма комбикорма на нем — 1200—1400 рублей. Вот отсюда и высокая рентабельность мяса и молока.
— Вы, говорите, ставите вопрос по структуре культур. Но министерство само за это ратует, оно не будет возражать. Вы понимаете, что это дело надо перестраивать? Тем более что у вас только КРС. Это самый главный козырь. У вас технологии, у вас модернизация ферм, продуктивные молоко и мясо. И, в конце концов, органика. Это лучше для хозяйств, потому со свиньями и птицей больше мороки.
— Кидаться, за все браться — и за свиней, и за птицу — тоже не выход. Специализация должна быть. Но видите, как сейчас у нас в Беларуси, схватились за птицу все: давай птицу, птицу. А сейчас Россия уже не принимает, и у России пошла птица. Взялись только из-за того, что эта отрасль была прибыльной. За свиней взялись — быстро растет и отдача быстрей, чем от КРС. Бычка надо откармливать больше года. А свинью — полгода и готово. Это и сыграло большую роль.
— То есть ваша специализация более продуманная...
— Я считаю, что для нас так и должно быть. Есть резерв в привесах, можно получать и килограмм, можно и полтора килограмма.
— Тем более что вы же мне рассказывали о польском фермере Морозе, который получает на КРСе привесы по 1600 граммов. Недалеко же от вас хозяйствует…
— Будем изучать, мы еще туда поедем, посмотрим, не может быть, что мы не догоним этого польского фермера.
— У него свиньи дают килограмм! Не знаю, чем он их кормит, апельсинами, наверное. Так, может, не за горами то время, когда вы и мраморным мясом займетесь?
— И сейчас у нас есть эти мясные породы. Здесь есть некоторые сложности. Нам платят дороже за мраморное мясо, но нам тоже надо заплатить дороже за закупку их. А своих телят получаем и сразу откармливаем. Но жизнь подскажет, насколько оно будет дороже, мраморное мясо, как оно будет. Будем решать. Это в наших силах сделать.
— Мы с вами в машине и здесь говорили про землю, про севообороты. С вашим начальником участка говорили, Яковом Яковлевичем, земли, мол, маловато. А она нужна в том числе и для того, чтобы поднимать урожайность. До 80—100 центнеров! Можно же? Можно, наверное, если захотеть...
— В Гродненской области хозяйства уже имеют по 100 центнеров с гектара. Конечно, земли у них лучше. За год этого нам достичь невозможно. Для этого надо отшлифовать структуру посевов, севообороты, почву готовить. Действительно, есть балльность земли и 45, и 50. У нас — 39. Она будет расти, если грамотно работать с землей. Был у нас и такой бич — много камней на полях. Из-за этого выводилась из строя дорогостоящая техника. Сейчас вы видите, наши поля чистые, хорошие. Можно на них получать и 80 центнеров зерновых. Но с учетом технологии и погодных условий.
— Давайте уточним, каковы ваши ориентиры по реконструкции ферм. Не ферм даже — молочно-товарных комплексов, где операторам машинного доения работать в доильных залах — одно удовольствие, что мы и видели. Что сделано у вас, за счет каких и чьих средств? И что намечено до 2015 года?
— Мы работу по реконструкции и модернизации ферм будем продолжать. Нам при любом земельном раскладе надо увеличивать число дойных коров. Вы правы, сейчас у нас очень хорошие доильные залы. Не исключено, что и роботы появятся (их активно пропагандируют). Но пока мы не беремся за роботизацию, считаем, что не совсем эта модернизация отработана. Подождем, пока усовершенствуется. Может, и удешевится со временем.
Пока же все фермы реконструированы. 5 лет назад их было семь, сейчас — пять, при этом поголовье увеличилось на 215 коров. Новых мы не строили, на базе старых ферм реконструировать значительно сложнее, чем заново строить. Работы велись в основном за собственные средства, пользовались мы и кредитами. По распоряжению Президента была нам выделена и бюджетная ссуда. Главное — каждый вложенный рубль уже дает и еще даст отдачу. Фермы производят молоко класса «экстра», они не раз проходили аттестацию еврокомиссии. Рентабельность молока — около 80 процентов. Напомню, три года назад мы купили акции ОАО «Брестское мороженое», 65 процентов молока перерабатываем там. Продукция под торговыми марками «Остромечевские просторы» и «Тимоша» занимают устойчивые позиции в торговых сетях Брестской области, страны. Отправляем ее в Израиль и Россию.
— Каким вы и ваша команда видите остромечевское животноводство в 2015—2020 годах?
— Я думаю, прежде всего, к этому времени достигнем рубежа в 9—10 тысяч килограммов на корову и 1200 граммов среднесуточного привеса.
— Хотите сказать, что уже к 2015-му вы можете достичь того рубежа, о котором мечтали в Америке тридцать лет назад...
— Все так. Если не ставить таких целей, к чему тогда вся наша эффективная экономика! Каждый год 200—300 килограммов, а то и больше, будем добавлять.
— А что касается земледелия...
— Это зависит тоже от многих факторов. Ближайший ориентир — 65 центнеров. Мы когда-то начинали с 17—20 центнеров.
— К этому периоду времени, может, немного раньше или позже, и границы хозяйства могут расшириться... С учетом запросов и ваших планов нужна земля. Земля — это основа. Без земли никуда. В нынешних границах, за счет наведения порядка, еще найдете несколько гектаров, но вам нужно больше. Словом, желание укрупниться есть. Рентабельность и экономика тогда будут лучше.
— Да, есть. Легче нам подтянуть хозяйство, у которого низкие показатели. Потому что у нас и техника есть, и удобрения, и кадры толковые. Да и деньжата имеются.
— Принято было раньше говорить о том, что, присоединяя хозяйство к передовому, мы «садим» передовое хозяйство. На какой-то период времени дополнительный груз. Вы согласны на это, потому что смотрите не только в сегодняшний день, но и в завтрашний и послезавтрашний. В этой связи — последний вопрос, Алексей Степанович. По известной квалификации, и вам тоже она известна, на три группы поделены все хозяйства республики, и эту квалификацию с подачи министра сельского хозяйства и продовольствия «Белорусская нива» недавно опубликовала. Одна группа, 363 хозяйства, — очень успешные. В эту группу, насколько я понимаю, входите и вы. Все, у кого выше 15 миллиардов рублей выручки от реализации продукции за январь—июнь 2012 года. Вторая группа, 52 процента, — от 5 до 15 миллиардов рублей. Главный резерв Правительство и министерство видит в том, чтобы 52 процента «середнячков» подтянуть до уровня передовых. Хорошо и правильно! А что делать с 18 процентами хозяйств с совсем неубедительными, ничтожными экономическими показателями, которые только переводят кредиты, дотации?
— Я считаю, если где-то по соседству хорошее хозяйство, то можно и объединять. И это быстрее поднимет общую экономику. А кое-где, может, поэкспериментировать: дать им больше кредитов, технику в лизинг. И кадры туда нужны — самые передовые, как когда-то были «двадцатипятитысячники». Большое дело, если грамотные, амбициозные специалисты пойдут туда, соберут команду, наладят работу...
— Но на сегодняшнее время кредиты дороговатые...
— Учитывая, что отдача все-таки будет, может, им где-то и дешевле дать. Чтобы возвратили потом с лихвой.
— Известно, что на протяжении последнего периода много кредитов или каких-то преференций им списывали. Тут не обижают. В принципе, самоокупаемость всего многоотраслевого сельского хозяйства — недостижимый рубеж, и не только у нас, но и в Европе. Оно все время поддерживается государством. В зависимости, во-первых, от погоды, от ситуации на мировом рынке складывается эта поддержка. Государство должно все время держать какой-то бонус. Потому что везде, и в Америке, и в Европе, поддерживают и фермеров, и другие хозяйства...
— Это дотация. А нужно еще за счет ценовой политики регулировать. А поддержка должна быть. Особенно пока экономически слабых хозяйств, чтобы они подошли к передовикам.
— Большое спасибо, Алексей Степанович, за то, что согласились открыть нашей дискуссией эту редакторскую рубрику в крестьянской газете. Думаю, в продолжении дискуссии на заданную, очень важную для сегодняшнего времени, экономическую тему — модернизации АПК, поучаствуют многие ваши коллеги — руководители хозяйств (из разных, смею надеяться, групп), агроменеджеры. Почему? Да потому что газета, на данном ответственном этапе особенно, может стать трибуной разных мнений для пользы всех участников дискуссии. Задачи и Президентом, и Правительством поставлены. Мы же хотим одного — найти быстрый и эффективный механизм их реализации. А вам, вашей команде и всему трудовому коллективу я желаю успехов в достижении целей. И давайте вернемся к разговору и сверим наши позиции где-нибудь годика через два…
— Охотно. Спасибо и вам, и нашей родной газете за то, что она всегда стремится быть в авангарде всего передового. До встречи, стало быть…
