"Ради нескольких строчек..."

Шла на встречу с однокурсниками и думала вот о чем: сейчас есть много претензий к журналистам (и то не так, и это - не эдак), ну а у журналистов - к себе?..

Как стать требовательным не к своему времени и читателям, а к себе, в выборе пути в творчестве? И что такое журналист вообще? Поэт в прозе? Информатор... И только?

Мы сидели в небольшом зале ресторана "Планета" и вспоминали, говорили, говорили... Однокурсники, встретившиеся через 25 лет, узнавали друг друга. Радио, телепередачи, газетные публикации - все это и есть наша суть: работаем со словом не один год, дружим и чтим произнесенное вслух друг о друге.

Встреча очень нужная нам (и не только нам), ведь завтра - снова эфир, опять писать в номер, ехать за своими "несколькими строчками" в любую точку республики.

Какими быть им, что в них? Слово ненастное или слово лазурное?.. Что выберет сердце, а за ним и перо. Что узрит взгляд: смелое движение новизны жизни либо тусклый ряд все тех же "скошенных" уже сто по сто раз слов?

Сидим и всматриваемся друг в друга, как будто впервые встретились на журфаке.

Белая маечка, голубые глаза и светло-рыжий вихор - Миша Шелехов. Юный совсем, самый стихослагающий среди нас, за партой у всех лекции, а у него - стихи. На встречу в "Планету" не пришел он - все очень ждали Мишу, девчонкам хотелось получить из его рук последний сборник (вышло 5 книжек), но поэт, кстати, приехавший в те дни из Москвы в Минск, отправился сопровождать своих отца и маму из Давид-Городка в путешествие по местам их военной юности, посчитав этот долг важнее встречи с нами.

Пришел к нам на встречу и наш учитель - профессор Борис Васильевич Стрельцов, ныне мой сосед (живем почти рядом) и просто добрый друг, совсем юный, в чем-то моложе всех нас. Совсем не изменился Анатолий Викентьевич Балаш со своей "любой" нам техникой оформления газетной полосы. Мы его любили и любим за его честность. Легко рядом с ним посидеть и отвечать на его вопросы откровеннее, чем на экзамене. Пришел еще и "белорусист" Владимир Иосифович Наркевич, который очень деликатно увещевал совесть о знании мовы, ничуть не принуждая, а лишь предлагая написать до зачета 10 "сшытка›" белорусского текста без ошибок. Виктор Супрунчук оценил тогда "сшыткi" и пишет ныне по-белорусски повести и рассказы.

Журналистика с момента нашего прихода в университет и нынешняя очень изменилась. Из лояльной и более толковой, сметливой она стала (или становится) порой едкой, грубоватой. Важно уберечь трепетное кредо от советов иных. Удается это немногим - не стать подголоском за рубль. Радуюсь за своих однокурсников искренне: Александра Титовца, Елену Степанову, Ларису Яковенко... Мы рядом и вместе всегда, ибо хотим рассказать людям о жизни независимо и спокойно, просторно и весело, любя жизнь.

Хороший урок в студенческие годы дала нам Татьяна Дмитриевна Орлова, которая читала историю театра. Мы, оказывается, были ее первыми студентами. Пришла к нам совсем юной. Почти такой же мы увидели ее и на вечере.

Однажды (не забыть мне!) слушала ее рассказ об отце, известном театральном деятеле Дмитрии Орлове. Стояла, онемев. А она говорила и говорила о нем больше часа, как когда-то

на лекциях об иных, с такой же открытой любовью к нам.

Из Осиповичей (в районке работает в отделе писем) прибыла Алла Малахова, из Малориты - Владимир Захаревич (он уже стал одним из руководителей в районе, оставил районку, но для него она все равно - лучшее время жизни), из Вороново - Чеслав Ивашко. Работал редактором районки, но снова ушел в "Белорусскую ниву" собкором.

Однажды звонит мне, вроде ни с того ни с сего

: - Ольга, тебе не надо ли гречки?

- Чего-чего?!

- Гречки. Крупа такая... У меня мешок для тебя.

Боясь обидеть, говорю, все еще недоумевая, - вези!..

Приехал, разговорились, и, оказывается, у него есть для меня интересная история, о которой бы сама никогда не узнала. Отдал бескорыстно: "Напиши, у тебя лучше получится..."

Однажды, возвратившись из отпуска, подняла телефонную трубку и замерла: "Погиб Коля..." - звала Лида Кучинская в Лунинец. Она всем, словно мать.

Поехали с Таней Новиковой и Николаем Михальчиком. Отпевали Колю Калинковича в храме. Погиб он в разгар жарких событий в Тбилиси, сидя за пишущей машинкой. Потом, много позже, навещая родных Коли, увидела, как наши однокурсники дружны и щедры: поставили ему памятник, написали о нем, кто где мог, собрали помощь жене и старикам.

"Где же Татьяна Котович? - спросила нас та же Орлова, - почему ее нет на встрече?" Она уже доктор искусствоведения, театровед. А мы ведь не так давно в Витебске виделись с Таней, и она ничего о своих успехах не говорила. Она говорила о Марке Шагале, помогала открыть мне этого художника вновь, дала повод вспомнить его жизнь, быть в музее и на спектакле и понять суть возвращения Шагала на родину, в Витебск, чему, собственно, именно она, Татьяна, во многом посвятила свою просветительскую работу в театре и со студентами. Она не могла приехать в Минск на встречу с нами из-за экзамена.

Из Москвы приехал Аркадий Ханцевич, заместитель главного редактора "Независимой газеты", вместе с женой Наталией Курненковой - первая свадьба после первого курса!

- Три дочки у нас, и все журналистки! - порадовали однокурсников счастливые Наталия и Аркадий.

С Аркадием мы были собкорами "Комсомолки" долго. Я ушла, а он остался переживать следующие бури. И вот уже в "Независимой газете" сменилась команда...

- Я не ропщу. В отпуске сейчас, - рассказал спокойно Ханцевич. - Выйду на работу, посмотрю, что и как делать.

Дети наши вроде наша общая радость. Помню, как принес Дмитрий Новиков (ныне издающий целый пакет разных газет) первые стихи своей шестилетней дочки Саши. Мы публиковали их в "Сельской газете", а после она издала уже книжку своих стихов.

Дмитрий и Татьяна Новиковы и собрали нас всех, разыскали, приветили, сделали стенгазету в форме сердца - дескать, одно оно на всех.

...Самый добрый для меня человек на курсе сидел напротив и улыбался, "А ты не изменилась, Оля..." Староста наш, Николай Денисов - ныне заместитель начальника секретариата Конституционного суда Республики Беларусь. Мы поступали вместе, сдавали экзамены и сопереживали. Дружно прошли у нас и годы учебы, и вот опять нет ни в чем проблем, словно и не расставались. Ясность! И Николай не изменился в моих глазах, и все остальное тоже.

Расходимся: Лида Кучинская зовет на свадьбу своего сына Сережи.

- Это ж твой крестник! - говорит она мне.

...Помню, стал тот крестник в лужу и брызгается на прохожих, а я боюсь... в лужу ступить.

Прошло 25 лет. На дворе те же дожди! И все тот же крестник Сережа...