Ну, предположим, сын надорвался на работе. Потому что дальше следует вот что: «Сегодня кости моего отца восстают с этим призывом: «Смерть фашизму!» Мог ли он представить, что на земле, так пострадавшей от фашизма, фашизм расцветет своим махровым ядовитым цветом?»
Наверное, не мог. Чтобы проверить это, я открыл портал «Память народа», где собрано огромное количество архивных документов. Из всех «Ивановых Владимиров Васильевичей 1920 года рождения» (поиск выдает 309 документов) под сыновье описание подходит только один: гвардии майор Иванов В. В., в/ч 154 сд, участие в боевых действиях до мая 44-го, списан по ранению 02.09.44.
Но вот сын уверяет: «В 1939 году окончил Вольское военное училище и с первых дней войны был в действующей армии. В основном в армейской разведке, последние должности – начальник штаба полка и командир полка». Однако в Вольске «13 мая 1937 года Приказом наркома обороны СССР № 067 создано Вольское военное авиационно-техническое училище», ныне филиал Военной академии тыла и транспорта.
Как авиационный техник мог служить в армейской разведке, как из нее он попал в штаб и зачем, как из штаба стал командиром полка в звании майора – завотделением не объясняет. А его никто из перепубликовывающих не спрашивает.
Не объясняет, и почему 16 апреля 1944 года, дату ранения в грудь Иванова В. В. с последовавшим комиссованием, он называет «началом Белорусской операции». Ведь «Багратион» начался 22 июня.
Я задал эти вопросы самому доктору Иванову. На что получил такие ответы: я мал был, может, чего не запомнил. Или: училище, наверное, потом таким стало. Нет, еще в 37-м. Да? Ну, он так говорил, я не знаю. Или: это вопрос трактовок. Как трактовок, если его часть вела оборонительные бои, копала траншеи и строила рубежи, это ж в документах все есть? Ну, это вы так говорите, шли бои за Беларусь. Между Невелем и Себежем? Да.
Тогда я вот о чем еще спросил: учитывая, что все приблизительно, не очень помню и вопрос трактовок, точно ли ваш отец так уж ненавидел своего Верховного главнокомандующего, как вы пишете? Ответ замечательный: что я пишу, то и было. И комполка он был? В документах-то такого нет? Не знаю…
Говорят, сыщики иногда перенимают определенные черты личности у тех, кого ищут: у воров. Во всяком случае, критическая оценка собственноручных текстов у психиатра-нарколога утеряна. И его слова: «Повторю вслед за отцом: Смерть фашизму! Свободу народу! Жыве Беларусь! С праздником Великой Победы 9 мая!» воспринимать нужно именно с такой точки зрения: надорвался на работе.
Несчитано за прошедший год было публикаций: СБМ (Союз белорусской молодежи) был создан как аналог «Гитлерюгенда». Полно документов: на рукаве – бчб, приветствие – нацистское, вместо «Хайль Гитлер!» их же уставами требовалось кричать «Жыве Беларусь!».
Как вы можете в одной строчке ставить «Смерть фашизму!» и «Жыве Беларусь!», задал я последний вопрос. Для меня это Купала, был ответ. А фашисты, а гитлерюгенд? Это вы так трактуете.
Раз все мои слова воспринимаются собеседником как «трактовка», я и правда предложу свою трактовку событий. Доктор подгоняет факты, смутные воспоминания и то, что ему кажется фактами, под собственную картину мира. Говорят, есть даже научный термин, как называется такой синдром. Но завотделением Владимир Иванов мне это заветное слово не сказал.
Может, надо просто перевести его из одного отделения в другое? Из того, где уже местами прохудилась крыша, в то, где лечат?
Пока от его лозунгов – со ссылкой на героя-отца, который уже сыну не ответит, - окончательно не съехали и остальные невероятные. Они ведь готовы перепечатать всякую грязь и любую выдумку, не проверяя ничего, лишь бы только «супрацiў». А это и есть признак подступающей болезни головы.
Уж простите, накипело.
