"Моя главная задача вызвать интерес..." Виктор Сухоруков сыграл императора, но не стесняется, что его помнят бандитом

Пожалуй, одним из самых ярких «Звездных часов» в международном пресс-центре «Славянского базара в Витебске» стала встреча с известным российским актером театра и кино Виктором Сухоруковым. Человек-ураган, импульсивный, непосредственный, непредсказуемый, умеющий держать аудиторию, он просто покорил журналистов.
Пожалуй, одним из самых ярких «Звездных часов» в международном пресс-центре «Славянского базара в Витебске» стала встреча с известным российским актером театра и кино Виктором Сухоруковым. Человек-ураган, импульсивный, непосредственный, непредсказуемый, умеющий держать аудиторию, он просто покорил журналистов. Неординарность театральных работ Виктора Сухорукова признают критики, в его творческом багаже более 30 работ в кино. Но признание зрителей пришло к нему после фильмов «Брат» и «Брат-2», закрепив за актером образ бандита. Однако есть у него роли совершенно иного рода. На фестиваль Виктор Сухоруков приехал представлять свою киноработу в картине «Бедный, бедный Павел» режиссера Виталия Мельникова, где сыграл российского императора Павла I, личность загадочную и трагическую. «Этот фильм для меня чудодейственный. Это не только удача, это моя победа и на сегодняшний день моя вершина», — с нескрываемой гордостью говорит об этой своей роли актер. — Виктор Иванович, в образ императора как вживались? — Я никогда не вживаюсь в роль. Это неправильно, ненормально. Я вторгаюсь, внедряюсь. Но Павел I — это действительно случай, когда я растворился в персонаже, о котором теперь знаю все. Павла в свое время играл замечательный актер Олег Борисов, но я с его исполнением не согласен. Он играл хрестоматийно, того Павла I, которого нам представляли учебники, каким его нам навязали. Сегодня я знаю об императоре больше, чем Олег Борисов. Я изучал его биографию, имел доступ ко многим документам и источникам. Если бы Олег Борисов был жив, я уверен, он был бы на моей стороне. Кстати, когда режиссер Виталий Мельников разрабатывал этот фильм по пьесе Мережковского, то кандидатом на роль Павла был именно Олег Борисов. Я перехватил его эстафету, потому что случилось так, что сначала на картину не было денег, потом разрушался СССР, потом умер Олег Борисов… — Знаменитым вас сделала роль бандита. Вас это не смущает? — Начну с того, что я все делаю для души, но не для себя. Я все делаю от души, для других. Когда говорят: «Вот это я играл для них, это – для души», — я с таким не согласен. Я публичный человек, моя профессия публичная. Искусство принадлежит народу. И это не лозунг, а правда. Я не верю актерам, которые стесняются своих ролей. Это значит, что есть комплекс неполноценности. В свое время я мучался проблемой, я думал: как же страшно получить такую роль, которая может накрыть тебя, как рыболовной сетью, и нет оттуда выхода. Таких примеров много: Коренев на всю жизнь остался человеком-амфибией, Ихтиандром, Кузнецов – товарищем Суховым из «Белого солнца пустыни», Демьяненко – Шуриком… Никто из актеров не знает, как сложится его творческая судьба, карьера. Наверное, я немножко счастливее – у меня есть Павел. Кто не видел, идите смотрите. Но даже если в чьей-то памяти останется только моя роль бандита Вити Багрова, которую я не считаю своей лучшей работой, я никогда не скажу, что она постыдна, что я ее стесняюсь. Я кричу на весь мир: «Да, «Брат» и «Брат-2» сделали меня Сухоруковым, и именно эта роль вытащила меня в свет прожекторов». — С вашим мощным темпераментом чем, кроме актерства, лицедейства, вы могли бы в жизни заниматься? — Все зависит от времени и обстоятельств. Когда я был маленьким, мы жили трудно, я хотел быть поваром. Наверное, потому что голодным был. Потом хотел быть дамским парикмахером, чтобы сочинять прически. Потом киномехаником, чтобы, если не попаду в театральный институт (о чем я мечтал еще в утробе матери), иметь сразу три выигрыша: смотреть бесплатно кино, быть причастным к киноискусству и главное – просвещаться кинематографом. Я был уверен, что у него большое будущее. В космонавты не хотел никогда – высоты боялся, да и всякой техники боюсь. Я до сих пор машину не вожу. Словом, я понимал, что если не стану актером, то пропасть себе не дам. Другое дело, что мог бы спиться, загулять, в структуру какую-нибудь завернуть… Не знаю, как бы сложилось. Но я очень жизнь люблю и вижу ее красивой даже в самые суровые, тяжелые свои времена. Может, это и помогло мне стать сегодняшним Сухоруковым. — Знаете ли вы историю происхождения своей фамилии? — Я уже два года как вернулся из Питера в Москву. А недавно купил себе шесть соток в Орехово-Зуеве, у меня там соседи, два брата-близнеца, историки. Они копаются и в земле, и в истории. Так вот они мне сказали, что у Минина (который с Пожарским на Красной площади) фамилия была Сухорук. С другой стороны, говорят, что фамилия моя из казаков. А вот недавно в поезде ехал с Владимиром Трошиным, так он спросил, нет ли у меня родни за Уралом, мол, фамилия явно оттуда. А родился я на границе Московской и Владимирской губерний, в Орехово-Зуеве. Сам этот город очень четко разделен на татар и русских. Поэтому, если на улице меня обзовут татарином или русским, я не обижусь ни на тех, ни на других. Хотя по паспорту я русский, Сухоруков Виктор Иванович. — Не мешает ли ваша импульсивность в повседневной жизни? — Я могу быть степенным, спокойным, рассудительным. Но ведь я сейчас даю интервью и не хочу быть для вас скучным. У меня главная задача — где бы я ни был, вызывать у людей интерес. А первое, чем можно взять человеческий интерес, — это своим импульсом, захватом территории, пространства и, значит, умов и внимания. Мне не нужны ваши души, я не хочу властвовать и воздействовать на вас. Я хочу, чтобы хоть на расстоянии, но мы были собеседниками. Наверное, к этому подстегивает моя борьба за место под солнцем, за работу, за себя. Поэтому в единицу времени я стараюсь отдать самого себя побольше. Я этой своей импульсивности не боюсь и не стесняюсь. Мне кажется, что люди, которые, например, долго думают над ответами, закомплексованы, они самоконтролируются. И третье: наверное, таков мой сегодняшний имидж. Мне говорят: «Ты сыграл царя, у тебя уже стаж, лысина, веди себя солидней, сдержанней». А мне скучно, мне неинтересно, я таким чувствую себя моложе. Посмотрите, какой я розовощекий! — Есть ли у вас любимая девушка и как вы относитесь к семейным узам? — К семье отношусь хорошо, иначе быть не может. Девушки нет. На сегодняшний день я – бобыль. Вот вам вся правда. — Вы очень много энергии отдаете. А откуда ее черпаете? — Более полжизни я эту энергию копил. В молодости мне говорили, будто угадывая или предрекая: «Подожди, твое время еще не пришло, вот будет тебе сорок, все изменится». Но что такое в сорок лет, когда я хотел сегодня, но был ненужен. Сейчас, когда я стал много сниматься, друзья говорят: «Ну, Сухоруков, ну, пруха! И что в тебе нашли, лысый хрен ушастый, артист копеечный?» Сначала это слово — «пруха» — меня оскорбляло. Сейчас я говорю: да, пруха. Потому что пруха – сестра удачи. Удача и пруха – подруги везения. А везение, удача и пруха – дети счастья. Я сегодня – счастлив! Ведь они забыли, что начал-то я сниматься в 40 лет, и не спрашивают, что я делал до этого. А я ждал, терпел, копил, я строил, сочинял, придумывал себя. И, наверное, себя самосохранял. И мне кажется, что этот мой темперамент — от моего отчаяния и любви к жизни. И, может быть, этим я себя проверяю – насколько я жив, здоров, годен на будущее. Но я готов ко всему и отдаю себе отчет: сегодня я такой, а завтра, может, закроюсь для всех или меня закроют, знаете, как выключатель: щелк — и погасла система Сухоруков. Поэтому так хитро-хитро, ушасто-ушасто, конопато-конопато я подмигиваю судьбе: ни черта меня не поймают, я там уже был. И та, прежняя моя жизнь поможет мне в будущем. Каким бы оно ни было…
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter