"Кто уводит в тень денежные потоки ?" Авторитетный не только на Полесье торговый новатор Григорий Гомон видит просвет, но боится сглазить…

Он ворочает миллиардными финансовыми потоками, формирует пятнадцать процентов бюджета района, но ничего не может противопоставить диктату и вседозволенности чиновника. Он один из немногих в системе торговли получил высокую государственную награду из рук Президента страны, но считается в этой самой системе человеком неудобным, вольнодумцем и возмутителем спокойствия. Он очень убедительно говорит, что устал бороться с ветряными мельницами, а сам тем временем взваливает на свои плечи новую неподъемную ношу – два «лежачих» колхоза и на ладан дышащий свинокомплекс. Он – Григорий Гомон, председатель правления Столинского, лучшего не только в Брестской области, но и в стране, райпо, согласился, хотя, как истинный полешук, высовываться, чтобы голову сняли, не любит, откровенно ответить на интересующие «Р» вопросы. — Григорий Степанович, получается, что «динамичной, мобильной, рыночной и прибыльной структуре», а именно так вы характеризуете свое райпо, повесили хомут, даже целых три, на шею? Вам, наверное, сделали предложение, от которого вы не смогли отказаться? — Можете не верить, но комплекс этот я хотел заполучить еще десять лет назад. Мне его отдавали, но без земли. Комплекс на 8,5 тысячи голов свиней вводился как межколхозный – корма сюда должны были поставлять все хозяйства, поэтому земля для производства собственных кормов не отводилась. В декабре прошлого года приняли комплекс – три с половиной тысячи голов свиней и ни одной на откорме. Плюс два СПК – «Стахово-Агро» и «Плотницкий», а в нагрузку с их миллиардными долгами. Сегодня имеем 1400 голов на откорме. Это пока сорок процентов от потребности, но если учесть, что уже с начала года прирост молодняка составил 1700 голов, то к августу выйдем на полный цикл и будем получать до 100 тонн мяса каждый месяц. Свежайшая, экологически чистая продукция, примерно пятьдесят тонн в месяц, пойдет для обеспечения школ, садиков, больниц, для которых будем делать полуфабрикаты высокой готовности. Плюс собственное производство – в прошлом году мы сделали 380 тонн колбасы, но сегодня, кроме объемов, я уже могу строго спрашивать за качество. А на днях буквально завезли хрячков черно-пестрой, мясной и белой пород – вливаем свежую кровь, а значит, пойдут помеси, пойдет бекон… Второй момент. С людьми, которые живут на территории наших колхозов, а это не одна тысяча человек, мы сейчас заключаем договора на предмет того, что все выращенное на их участках, начиная от теленка и заканчивая сеном, закупать в обмен на помощь в обработке участков и так далее будем мы, а не частник. Таким образом, мы расширяем и свою сырьевую базу, и зону своего влияния. — Извините за откровенность, но логику ваших действий понять довольно сложно. Да, райпо получило в прошлом году без малого миллиард рублей чистой прибыли, но ведь те сотни миллионов рублей, которые «вброшены» в комплекс, еще сотни, которые предстоит вложить в «лежачие» хозяйства, в которых сегодня и нечем, и некому просто сеять, с куда большей отдачей можно было бы направить на строительство, реконструкцию, техническое переоснащение торговой сети. Да мало ли куда еще! Тем более с мясом в районе, где население держит больше 12 тысяч голов крупного рогатого скота и примерно вдвое больше свиней, какая проблема – забрал готовенькое и все. — Забрать, конечно, можно, а кто ж отдаст. Скот в районе скупает подчистую частник. И не потому, что кооператор спит в шапку. Кабанчика, к примеру, или бычка мы можем купить, если у человека на них будут справки из сельсовета и ветеринарной службы. А зачем, скажите, крестьянину бегать за чиновниками, платить за две бумажки пятьдесят тысяч рублей, если коммерсант заберет живность без всяких справок, тут же ее забьет и — на базар. Продает, заметьте, по подложным документам, с множеством нарушений, о которых все, кому положено, знают, но закрывают глаза, хотя из-за такой вот вседозволенности коммерсанта и частника район теряет огромные деньги. — Знаете, Григорий Степанович, председатель правления Белкоопсоюза Владимир Кулешов постоянно подчеркивает, что ссылки на коммерсантов, их вездесущность и так далее — не что иное, как отговорки тех, кто просто не умеет работать в конкурентной среде, плач, если можно так выразиться, по тем временам, когда кооператоры были монополистами. — Спорить с Владимиром Викторовичем не буду, факты имеют место быть, но… Знаете, почему в нашем районе практически нет коммерческих ларьков? В середине девяностых, когда они только стали появляться, мы взяли и закупили разных жвачек, сникерсов и прочего «колониального» товара на 500 миллионов рублей (а собственные оборотные средства у нас и тогда были, и сейчас есть) и дали в продажу их в наши магазины на 20 процентов дешевле, чем ларечники. Все, проблемы нет. Есть другая. В последние годы бурно растут коммерческие магазины – их в районе уже 202. Кстати, конкурентов в них я не вижу – оборачиваемость, ассортимент, качество товара у нас лучше. Дело в другом – кто уводит огромные денежные потоки в тень от налогообложения? К примеру, с каждого заработанного миллиона мы по году платим 235 тысяч рублей налогов на каждый магазин. Если прикинуть грубо, получается 1000 евро в месяц. Владелец магазина, а все они не юридические лица, платят 100 евро в месяц. Но торгуют вином, хлебом и сигаретами, которые берут на тех же предприятиях, что и мы. В итоге кооперация имеет с бутылки вина копейки, потому что налоги платим, а коммерсант, который эту же бутылку продает на 200 рублей дешевле, — пятьсот рублей навара. Масштаб явления, если интересно, такой: в прошлом году мы сдали тринадцать с половиной тысяч ящиков бутылок сверх того, что продали сами. Почему столько? Потому что в Столинском районе, а это, видимо, единственный пример в республике, 48 индивидуальных предпринимателей имеют лицензию на торговлю спиртными и табачными изделиями. Ладно, пускай из-за этого теряет товарооборот райпо, но ведь и бюджет районный недополучил около 300 миллионов рублей. Потом, если сложить все виды налогов, у меня и у коммерсанта разница в цене товара достигает 60 процентов. Я от нее уйти не могу, а мой конкурент покупает дешевый товар, подгоняет под мою цену, гребет эти проценты в карман и быстренько строится. Строится, замечу, не там, где это нужно людям, а впритык к торговым точкам райпо – вот еще пятьдесят участков под такие точки розданы. Я уже не говорю о так называемой цыганской торговле, это когда кто, где и чем захочет торгует, которая в нашем районе масштабы имеет беспрецедентные. — Обложили, Григорий Степанович, и никакого просвета? — За державу обидно. И за двухтысячный коллектив, за который я головой отвечаю. Просвет? Боюсь сглазить, но вроде как появляется. В последнее время райисполком в мои неудобные вопросы вникает, старается помочь. Так что живу с надеждой.