О ПОДРОБНОСТЯХ трагедии деревни Доры, признаюсь, не слышала. Слишком много оставили за собой кровавых следов в Беларуси фашистские нелюди и их приспешники. Поэтому, направляясь в Воложинский район, представление о том, что же происходило в Дорах в июле 1943 года, имела только на основании прочитанных документов и протоколов допроса выживших свидетелей, сохранившихся в Национальном архиве.
На холме при въезде в агрогородок большой каменный указатель, почему-то сразу вызвавший ассоциацию с хатынским. Только разница существенная — передо мной внизу широко раскинулись улицы и дома. «Слева — старые Доры, справа — новые, — пояснила заведующая Дорской школой искусств Татьяна Кулик-Панарад. — Я хоть и живу здесь всего несколько лет, но успела их полюбить».
ОТ Воложина до Дор 19 километров. К концу XIX века село насчитывало 72 двора, 428 жителей. Действовали церковь, школа, магазин, водяная и ветряная мельницы, корчма и храм-усыпальница. В 1921 году открыли начальную школу. В этом же году деревня вошла в состав Першайской гмины Столбцовского повета Новогрудского воеводства Польши, с 1939-го — в состав БССР. Еще в 1863 году открыли народное училище. С 12 октября 1940 года село — центр сельсовета Воложинского района Барановичской области.
Самой страшной страницей истории стало 23 июля 1943 года. Середина жаркого лета разделила жизнь сельчан на до и после.
Вера СУША и Анна УСОВА в кабинете-музее школы.
В протоколе допроса Денисика Василия Андреевича, жителя деревни Доры 1892 года рождения, говорится: карательный отряд, в составе которого были немцы и полицаи, прибыл за день до расправы и остановился в деревенской церкви на ночевку. Часть населения собрали и повели в сторону Старого Села. Ранним утром, часов в пять, люди услышали беспрерывный колокольный звон. Василий с женой Марией выскочили на улицу и спрятались в кустарнике, а их дети в другом месте. Каратели нашли хозяев, приказали запрячь лошадь, погрузить на телегу скот и везти его на подворье сельчанина Павла Кулика. Вокруг выставили оцепление, внутрь загнали часть людей. Ныне покойный Юлиан Рудович вспоминал: «Сказали всем идти в церковь помолиться Богу, и нас отпустят. Матерям предложили оставить в церкви детей и выйти наружу, тогда будут жить. Но кто оставит свое дитя?»
Галина ШЕВЧИК.
Василий Андреевич слышал звон колоколов, взрывы и стрельбу в храме, откуда потом повалил черный дым. Рядом догорала школа. Оставшихся людей, среди которых был свидетель вместе с женой, закрыли в доме Франца Трембицкого. Набили битком: старики, женщины, дети… Действовали по такой же схеме — расстрел и поджог. Свидетеля ранило, но патроны из первой обоймы убили не всех. Изверг-полицай зарядил вторую. Мужчина притворился мертвым, но видел, как добивали кричащих деток. Когда все затихло, понял: в живых больше никого нет. Почувствовал запах дыма, заволакивающего помещение, в окна полезли языки пламени. Раненый Василий выполз на улицу, спрятался во ржи. Оттуда видел, как догорают Доры. Позже родственники погибших приходили на пепелище, по обгоревшей одежде и обуви опознавали близких.
СПРАВКА
В районной Книге Памяти Доры упоминаются еще до 1473 года как поселение с костелом. Позже земли постоянно переходили от одного помещика к другому. По преданию, некогда здесь стоял город, разоренный в годы войны со шведами. На «церковище» можно увидеть остатки каменных фундаментов, погребов и приметы кладбищ, но раскопки там так и не проводились.
В 1957 году на фундаменте сожженной церкви установили памятник «Скорбящая мать», в 1991-м открыли мемориальный комплекс. Вдоль дорожки — бронзовые венки с именами погибших земляков. В молчаливом ожидании застыли 5 четырехметровых женских фигур, склонилась девочка, стоя на коленях. Над землей приподнят бутовый фундамент сожженной церкви, только вместо храмовых свечей здесь давно зажигают другие. Останки большинства сожженных дорцев покоятся прямо по центру, некоторых похоронили чуть в сторонке, кого-то перенесли на местное кладбище. Каменные надгробия, на которых уже сложно прочесть надписи, установили сразу после войны. Рядом с «церковищем» плита, на ней начертано: «Погибших ждут вечно». Авторы проекта — скульптор Николай Кондратьев, архитекторы Ольга Владыкина и Станислав Федченко. Оригинал композиции из дерева с мая 1983 года находится в Музее Великой Отечественной войны в Минске, в Дорах — копия, отлитая в металле.
Председатель сельисполкома Ромуальда ИВАНОВСКАЯ с жительницей Солнечной улицы Сусанной БАРСЕГЯН.
В деревне Сороки еще живет свидетельница трагедии Евдокия Александровна Гришель, в девичестве Новик. Ей без малого 89 лет.
В 1944—1945 годах в Дорах в доме сельчанина Антона Ванслава открыли начальную школу, в 1946-м восстановили «семилетку». Недалеко от церковного пепелища соорудили небольшой деревянный храм без купола. В послевоенные годы, когда началось гонение на религию, там разместили учебные классы, позже мастерские. Рядом в 1976 году построили кирпичную двухэтажную школу. В 1980-е сельчане стали требовать вернуть церковь обратно. Людям пошли навстречу, помещение освободили, прислали батюшку. Только получалось, что службы проходили на территории школьного двора. Приступили к сбору средств и начали строить новый храм Покрова Пресвятой Богородицы в двухстах метрах от сожженного. И в октябре 1997 года он принял первых прихожан.
Юный баянист Павел НОВИК.
Не могу не рассказать об одном интересном факте. Где-то в 1980-е в Доры приехала немецкая делегация Христианского союза взрослых и молодых (ХСВМ). Священник рассказал им о зверствах, которые здесь были совершены во время войны. Немцы внесли деньги в строительство, даже рабочие из Германии прибыли. Сельчане не сразу приняли потомков тех, от кого пострадали. Особенно настороженно и враждебно отнеслись к ним пожилые люди. Но как-то во время службы уже в новый храм прибыла большая немецкая делегация. Отстояв положенное время, гости попросили отца Павла разрешить им обратиться к прихожанам. Прямо у алтаря они просили прощение за то, что совершили их отцы и деды. Та же Евдокия Гришель, когда к ней приехали немецкие видеооператоры, чтобы записать воспоминания, поначалу была категорически против с ними общаться. Потом подумала и сказала: «А пусть все знают». В новой церкви несколько лет на стене висит картина, написанная по памяти в 2008 году местным старожилом Александром Пясецким. Рядом табличка, где на русском и немецком языках выгравированы слова прощения.
Маленькие дорцы в школе искусств.
КАБИНЕТ истории в нынешнем Дорском учебно-педагогическом комплексе детский сад — средняя школа — настоящий мини-музей. Где, как не здесь, изучать молодому поколению прошлое своей малой родины. На 12 стендах — исторические справки и выдержки из воспоминаний свидетелей, снова записанные на двух языках. Директор школы Вера Суша, учитель истории и обществоведения Анна Усова показывают собранные фотографии и материалы, которые стали экспонатами музейной комнаты-класса. Вера Иосифовна кратко знакомит с учебным заведением:
— У нас 82 ученика и 22 воспитанника, подвозим детей из 7 деревень. Школа белорусскоязычная. В нынешнем году нет 10-го класса, все 9-классники поступили в средние специальные учебные заведения. Проводим профориентацию, чтобы дети возвращались. На должности директора в 1984 году я сменила Михаила Турко, до 1987-го школа была базовой. Потом стала средней. Я считаю, пока живет школа, будет жить и деревня.
Дорская средняя школа.
Члены ХСВМ приезжают в Доры по нескольку раз в год, привозят своих знакомых, возлагают цветы в мемориальном комплексе. Много лет помогают школе, за свой счет полностью отремонтировали кабинеты. Практически все местные ребятишки не единожды побывали на оздоровлении в Германии. Сейчас школа дружит с немецким городом Эмденом.
ДО 1962 года в деревне Доры работала изба-читальня. Обслуживала она в то время в основном интеллигенцию и немногочисленных специалистов. Сегодня библиотека расположена в помещении Дорской школы искусств, занимает четыре небольшие комнаты. Интересуюсь у заведующей Анны Афониной, много ли читателей:
— Конечно, в том числе и детишек. Специально под них пришлось режим работы менять. Вот сейчас уроки закончатся, и они прибегут гурьбой сюда. Вечерами взрослые приходят. Мы обслуживаем 11 населенных пунктов, а это около 800 человек.
Татьяна КУЛИК-ПАНАРАД и библиотекарь Анна АФОНИНА.
В коридоре школы искусств шла на звук баяна. В одном из классов проходил урок. Ученик, которого практически не было видно за массивным инструментом, старательно выводил мелодию. В другом кабинете детишки учились искусству «выцінанкі». Любопытные, как и положено по возрасту. Пока я собиралась их расспросить, они уже засыпали меня вопросами: кто, откуда, зачем? На стендах — грамоты и дипломы. Ребята показывают отличные результаты на конкурсах, выставках и фестивалях, даже международного уровня. В школе обучаются 96 детей, вместе с филиалом в деревне Першаи. Много молодых педагогов, не только из числа местных. Некоторые отрабатывают положенный срок после учебы и остаются. Работают отделения изобразительного и декоративно-прикладного искусства, хореографии, обучают игре на баяне, аккордеоне, цимбалах и фортепиано. Так что практически все маленькие сельчане — музыканты, художники и танцоры. По крайней мере у них есть отличная возможность получить дополнительное образование.
ДОРСКИЙ сельисполком основали в 1944 году. Тогда, по рассказам местных, здание было похоже на хижину, где, кроме двух папок и печати, ничего не было. Вспоминают и фамилию первого председателя — Захаревич. Его сменили Николай Грибов, Иван Денисик, Семен Гриц, Роман Ментюк. С 1999 года эту должность занимает Ромуальда Ивановская. Интересуюсь, как из уничтоженной деревни удалось отстроить агрогородок?
Учащиеся Дорской школы на спортивном занятии.
Вместе с ней и Татьяной Кулик-Панарад едем по Дорам. Самая длинная улица — Советская, от нее начинаются Белорусская, Интернациональная, Зеленая, Полевая... Поворачиваем на Солнечную. Дома новые, у некоторых хозяев еще полным ходом идет стройка, новоселы постепенно обживаются.
Подъехали к дому Галины Шевчик, в свое время она работала главным бухгалтером.
— Это моя малая родина, здесь родилась в 1947 году, — рассказывает сельчанка. — Знаю, тяжело было людям. Папа Иван Кулик вернулся с войны инвалидом. Вам же рассказали, что здесь было. Трудно представить, где люди силы брали, чтобы жизнь новую начинать. Создавали в каждой деревне сельхозартели. Мои родители были простыми колхозниками. А я пришла на работу в хозяйство в 1967 году при председателе Аркадии Шевчике. Крепко стояли на ногах, входили в пятерку лучших в районе. Активно строили жилье, производственные здания, даже свой асфальтовый завод был.
КОЛХОЗ «Красное знамя» в Дорах по многим меркам организовался довольно поздно — в 1951 году. Его возглавил Станислав Струй. Говорят, главным препятствием для установления власти Советов были банды, которые прятались в лесах и наводили ужас на тех, кто пытался стать колхозником. Это стало бедой для всей Воложинщины. От рук бандитов погиб и председатель: Станислава Михайловича застрелили вечером в собственном доме. В разные годы хозяйство возглавляли Клочнев, Латышев, Аркадий Шевчик, Попков, Иосиф Рай, Семен Шарецкий, Иван Сенька. Не единожды происходило укрупнение колхоза за счет присоединения к нему соседних — «Заветы Ильича», «Гастелло», «Красная гвардия»…
В 1997 году хозяйство переименовали в «Дорский», а в 2011-м включили в состав ОАО «Тарасово» с центром в агрогородке Новоселье, Доры считаются производственным участком. Сегодня сельхозпредприятие возглавляет Михаил Щаюк.
chasovitina@sb.by
Фото автора и из архива школы
