Вот и мне хочется, помимо всего прочего, задавать себе и другим, скажем так, не самые традиционные вопросы. Ну, например… Видим, как активно борются за здоровую экологию европейские «зеленые». Они объединяются в партии, проходят в разного рода парламенты, проводят заметные акции с целью сохранения климата. Молодцы! Рано или поздно эти усилия обязательно принесут определенные плоды. И вот этот не самый лицеприятный вопрос: а зачем все эти великие усилия по сохранению нашей зеленой планеты, если силы войны, параллельно набирающие свою мощь, готовятся разрушить все живое на этой самой планете? Почему так несоразмерны усилия одних и планы других? Где такое же мощное движение, как у «зеленых», у антифашистов, антимилитаристов? Да, время от времени их голоса раздаются, но нет ли уже в указанном выше несоответствии усилий некоего убийственного противоречия?
В связи с этим есть предложение объединить усилия и планы «зеленых» с теми, кто понимает, как хрупок нынешний мир, как близко подошел он к огненной пропасти, и выступить единым фронтом. Но это, как говорится, к слову. А точнее — к дискуссии, которых сегодня множество на самых разных европейских и не только площадках.
А вот и второй вопрос из разряда тех самых неудобных. Обозначу его лишь штрихами, ибо тема сама по себе весьма обширная и даже не без философского подтекста. Ясно, что мир на грань катастрофы ставит так называемое военное лобби. Это по устремлению тех, кто строит свой бизнес на производстве вооружения, всякого рода, в том числе и самое технологичное, оружие расползается в невиданных масштабах. При этом делается это под якобы благовидным предлогом защиты от внешней агрессии. Но сегодня ситуация такова, что при любом раскладе победителю ничего не достанется. Земля будет пропитана смертоносным грузом и оболочкой, которые не дадут развиваться дальнейшей жизни на такой многострадальной планете. Тогда какой смысл в той самой агрессии? Надеяться на то, что кому-то удастся пересидеть этот Армагеддон в бункере, — наивно. Понятно, те, кто раскручивает гонку вооружений, не думают о будущем. И как же надо не любить своих детей и внуков, чтобы, по сути, подталкивать их в пламя, где просто и только ожогами не отделаешься…
На этом фоне где-то пока в укромном уголке подает тихий голос еще одна тема. Однако такие дискуссии, особенно в блогосфере, набирают обороты. Это борьба за лидерство представителей старого и нового поколений. Одни утверждают, что старая гвардия слишком агрессивна и ей пора уступить дорогу более современным лидерам. Другие, наоборот, опасаются, что представители новой волны, которые не нюхали пороха и не имеют должного представления об ужасах войны, могут необдуманно пойти на самый рискованный шаг. Мне лично видится, что дело здесь не в возрасте, а в обычном здравомыслии, в мировоззренческой позиции того или иного политического лидера.
Размышляя над подобными темами, касающимися в том или ином плане войны, невольно возвращаюсь в свое детство. Мы, дети фронтовиков, еще долго расхлебывали ее последствия. Мы тоже погибали и тоже видели смерть людей во всей ее чудовищной нелепости — ведь по земле уже шла Победа, тем не менее война продолжала мстить даже победителям. Никогда не забыть мне этих двух сцен из школьных лет…
Сережка и Витька решили в тот день прогулять уроки и отправились в поселок Киселевичи, что на окраине Бобруйска, найти что-нибудь интересное в запретной зоне. Там в годы войны хранилось в лесных массивах много оружия — вначале немецкого, а затем и отечественного. Они действительно нашли некий снаряд и из любопытства бросили его в костер. Взрыв был мощным… Кто-то сообщил об этом в школу. Меня с группой ребят отправили искать одноклассников. И мы их нашли… Останки тел Сережи и Вити висели на ветвях близлежащих деревьев.
Чуть поодаль, в ста метрах от моего дома, пролегало шоссе. Виталик, мой сосед, нашел какую-то небольшую штуковину из металла и предложил разбить ее на камнях шоссе. Я замешкался, а двое друзей Виталика побежали за ним. Взрыв был не очень сильным, но, подбежав, я увидел корчившихся от боли приятелей. Особенно много крови было у Виталика. Его ранило в живот. «Скорая» приехала быстро. Паренька прооперировали. И я пришел в палату поддержать его. Тогда и услышал его просьбу: «Дай хоть глоток воды, я выздоровею и налью тебе из колонки большую кружку». Вечером Виталик умер.
Позже, уже работая в военной газете, мне довелось описывать множество подобных случаев. Война все не заканчивалась… Первым из белорусских журналистов я приехал в Барановичи, где был обнаружен большой склад химических снарядов, произведенных в Германии. Некоторые из них уже начали ржаветь, а рядом проходили грунтовые воды. Нетрудно догадаться, чем все могло закончиться для города, для людей. Я находился рядом с саперами с первого до последнего дня. Позже на основе этих репортажей написал документальную повесть «Спасенный город», которая потом целиком была опубликована в ГДР.
Бегут годы. Все меньше остается тех, кто прошел огненные версты одной из самых изнурительных и бесчеловечных войн. Да что меньше?! Их горстка. Спасибо им и тем, кто уже ушел с жизненной дороги, что успели многое нам, своим потомкам, передать. Главное из этого — то, что они передали нам дух победителей. Это великое чувство. Именно оно дает нам оптимизм, когда мы видим, как определенные силы стремятся умалить величие Победы над коричневой чумой, а то и вовсе извратить исход этой битвы.
Думается, что сегодня особенная ответственность за то, чтобы донести правду о Великой Отечественной войне, лежит прежде всего на плечах поколения, которое еще называют поколением детей фронтовиков. Отрадно, что и внуки готовы принять эту эстафету, свидетельством тому такие акции, как «Беларусь помнит!», и многие другие патриотические мероприятия, проходящие в эти дни в нашей мирной Беларуси.
Разумеется, мы будем не только достойно отмечать все, что связано с этой героической страницей в истории нашей страны, но и внимательно всматриваться в день бегущий. Что можно и нужно сделать для того, чтобы сохранить и передать нашу красивую и щедрую землю потомкам. Таков наш главный долг.
