Мiкола Волкаў. Артылерыя Нясвiжскага замка. Мiнск, Выдавец А.М.Янушкевiч, 2015.Вы ведаеце, што такое «бамбардалогiя»? Я толькi цяпер каларытны тэрмiн пачула: навука пра артылерыйскую зброю. I штосьцi мне падказвае, што кнiга маладога гiсторыка Мiколы Волкава, проста закаханага ў старажытныя гарматы — з’ява на Беларусi ўнiкальная. «Пушка велика велми. Галка именем, везяху ея на сороце конех от утра до обеда, а от обеда до полудни на иных сороце конех». Так летапiс расказвае пра гармату князя Вiтаўта. Князь прывалок сваю звышцяжкую камнекiдальную гармату пад горад Порхаў, але цуд–зброя паспела выстралiць толькi раз. Горад паруйнавала, але, узарваўшыся, i сваiх пабiла, нават пушкар Мiкалай загiнуў. Аўтар паказвае старажытныя гарматы «не проста стралялкамi нейкiмi, а як цудоўныя творы мастацтва, як гiстарычныя артэфакты». Наколькi прыгожымi яны былi, можна добра разгледзець на шыкоўных iлюстрацыях. Вось, напрыклад, гармата «Гiдра», на якой — пачвара з крыламi, сям’ю галовамi, i дэвiз: «Уздымаю чорную хвалю i сею смерць». Гарматы «Вiнаград», «Саламандра», «Цэрбер», «Цырцэя»... Усе створаныя тут, у Нясвiжы, дзе Мiкалай Радзiвiл Сiротка заснаваў майстэрню–людвiсарню, запрасiў знакамiтага нямецкага майстра Германа Мольцфельта. На жаль, нясвiжскiя гарматы падчас апошняй вайны былi вывезеныя немцамi. Як распавядае Волкаў, яны трапiлi ў Берлiн, пасля ў Ленiнград, а пазней савецкiя ўлады аддалi iх Польшчы. Думаю, кнiга не толькi для аматараў вайсковай справы. Гэта i прыгожы мастацкi альбом, i гiстарычнае эсэ, з якога вы даведаецеся пра гiсторыю Нясвiжа i ягоных уладароў.
Семен Надсон. Ночные тени. Нексмедиа, Москва.Увидела книжечку в серии «Великие поэты» и захотела высказаться. Это тенденция: поэты, шедшие по разряду кича, ныне переиздаются как классика. Стихи Эдуарда Асадова, вышибавшие слезу у бабушек в их школьную пору, сегодня — источник мудрости для внучек и по популярности превзошли Ахматову и Бродского. На тех же эмпиреях — сборники текстов популярных песен Рубальской и Осиашвили вперемежку с Йетсом и Гумилевым... Семен Надсон вполне вписывается в новую моду, разве что немного вычурный стиль мешает. «Мертва душа моя: ни грез, ни упованья! Как степь безводная, душа моя мертва». В стихах Надсона вообще очень много смерти, рыданий, тоски, разочарований. Что пришлось по душе массовому читателю «эпохи безвременья», когда Серебряный век еще не начался. Не было в то время поэта популярнее Надсона. Но не было и более удачного объекта для насмешек. Раздражали эксплуатация мотивов несчастного детства, скорой смерти от туберкулеза, толпы экзальтированных поклонниц, притом что в стихах знатоки находили кучу недостатков. Впрочем, одни издевались, другие — присудили Пушкинскую премию, правда, упомянув, что лауреат «не всегда владеет формой стиха, но искупает этот недостаток страстной и глубокой искренностью». В эпоху Блока стихи Надсона стали считаться примером дурновкусия и манерности. Но в мире «комедиклабов» они, похоже, имеют шанс вновь блеснуть, а девочки — всплакнуть: «И больно мне, что жизнь бесцельно догорит». Кстати, гадать на любовь по Надсону — самое то.
Издания для обзора предоставлены книжным магазином «Академическая книга», Минск, пр-т Независимости, 72.
Советская Белоруссия № 193 (25075). Пятница, 7 октября 2016
