Главные фигуранты по делу об откатах на "Гомельгосплемпредприятии" дали показания в суде

Проценты по кредиту доверия

Ежедневная работа госпредприятий — это многомиллионные сделки. Насущные вопросы решаются сотнями. Закупка оборудования, сырья, материалов, услуг. Обычная картина производственных будней. Однако порой она оборачивается и темной стороной — коррупционной. Какие схемы до поры до времени остаются невидимыми, сейчас разбирают в одном из гомельских судов, где слушается уголовное дело об откатах на «Гомельгосплемпредприятии». В 43 фактах должностных преступлений обвиняются 39–летний бывший генеральный директор объединения Андрей К. и его подчиненный — 38–летний начальник сектора маркетинга и правовой работы Вадим К.



Статус у «Гомельгосплемпредприятия» — республиканский. Это говорит о многом. На Гомельщине оно полностью патронирует разработку и выполнение областных программ по племенному делу и воспроизводству сельскохозяйственных животных, имея под началом 21 районный филиал. Непосредственные заказчики — свыше 200 хозяйств. Предсказуемо у «Гомельгосплемпредприятия» тоже есть поставщики товаров и услуг — более 30. Почему среди равных предложений выбирались конкретные?

Процесс идет в суде Центрального района города. Родные и близкие бывшего гендиректора, который находится под стражей, на слушаниях постоянно. Второй обвиняемый в суд приходит сам: Вадим К. под подпиской о невыезде. Но не только это разделяет недавних коллег. Бывший руководитель настаивает, контролируя себя с трудом: взятки не брал. Его подчиненный подчеркнуто спокойно заверяет: конверты с деньгами брал, но исключительно для руководителя. Поэтому на вопрос, за что же полагались вознаграждения, во время допроса главных фигурантов по делу ответы формулирует пока только Вадим К.

Суд разбирается. Эмоции бьют через край. Доходит до хлестких пикировок. Однако как так получилось? Гособвинитель озвучивает десятки случаев приема–передачи безликих конвертов на протяжении 2012 — 2015 годов. Предположительно схема выглядела так. Например, «Гомельгосплемпредприятию» нужны расходные материалы, а требуются они постоянно. Допустим, термостаты. Обычно изучается рынок, запрашиваются ценовые предложения, выбирается лучший поставщик. Но на этом предприятии все как–то путано и непонятно. Вроде специалисты отделов изучают, вроде маркетинг прорабатывает, вроде комиссией принимают решение. Но вот же по этому направлению бессменный поставщик — индивидуальный предприниматель Ш., который, по версии следствия, не просто отгружает материалы на «Гомельгосплемпредприятие», но еще и приплачивает руководству за поставки и расчеты. Его и других партнеров–свидетелей по делу понять как раз можно. Стабильный заказ на протяжении года на весьма крупные суммы плюс достаточно оперативная оплата за продукцию, что в АПК большая проблема.


Гособвинитель пытается докопаться до истины:

— Почему именно этот индивидуальный предприниматель?

Начальник сектора, однако, не добавляет ясности:

— Сотрудничество с ним по поставке расходных материалов и оборудования сложилось еще до моего прихода. Насколько я знаю, раньше предприниматель работал на «Гомельгосплемпредприятии», а потом уволился, организовал свое дело.

— При каких обстоятельствах состоялся разговор о передаче денег?

— Директор вызвал меня к себе и сказал, что будут передаваться конверты и пакеты на его имя. Через какое–то время позвонил предприниматель и в машине передал конверт для Андрея Владимировича.

— Откуда вы знаете, что там были деньги?

— Я не вскрывал, но все понимал. За заключение договоров и оперативные расчеты за поставки. С последним были проблемы. Из–за недостатка свободных средств образовывались задолженности. Не всегда удавалось рассчитаться с поставщиками в срок. Эта фирма, как и другие, которые проходят по делу, выделялись.

Таких партнеров было шесть. С каждым из них начальник сектора маркетинга, судя по его показаниям, пересекался несколько раз в месяц — обычно после оплаты за поставленную продукцию. Пересекался в самых разных местах: на предприятии, на улицах Гомеля, в Минском и Смолевичском районах, на загородных трассах... Следствие полагает, что за каждую партию отгруженной продукции причиталось от 5 до 12 процентов вознаграждения. Разовые суммы звучат немаленькие. От 100 деноминированных рублей до 2,5 тысячи долларов. Всего вменяют в вину 40 тысяч рублей, полученных левым путем.

Бывший гендиректор не видит в обвинении логики. Говорит, отдельных поставщиков, фигурирующих в деле, знал лично. Зачем ему было доверяться подчиненному и брать конверты через посредника, если партнер мог запросто позвонить и зайти в кабинет? Вот, например, коммерсант, у которого «Гомельгосплемпредприятие» заказывало мебель. Бывший руководитель рассказывает:

— Как–то вышел я во двор предприятия. Стоит мой водитель, общается с незнакомцем. Выясняется, что это его земляк, изготавливает мебель. Предложил: почему бы и нам у него не заказать? Я ответил, что сейчас в этом нет необходимости. Но пусть позванивает. В какой–то момент нам действительно понадобилось обновить мебель. Этот предприниматель как раз позвонил. Мы сделали у него заказ.

Гособвинителю интересны подробности:

— Он изготавливал мебель и для вас?

— Да. Кухню.

— Простите, не поняла. Кухню для служебного кабинета?

— Кухонный гарнитур для меня лично — домой. Но я с ним рассчитался.

— Вы получали вознаграждения от этого предпринимателя?

— Нет.

Если предположить, что поток конвертов замыкался на подчиненном и директор этих денег не видел, то и при таком раскладе не покидает вопрос, в чем природа столь безграничной свободы действий исполнителей. Хотя у руководителя есть на то свой ответ:

— Каждый договор с поставщиками, а в год их подписывалось до 2 тысяч, проходил через специалистов, которые обязаны были изучить вопрос, ценовые предложения, качество товара. Они ставили свои подписи. Я полностью доверял.


Судья настаивает на конкретике:

— Хорошо, была минская фирма, которая поставляла немецкие бирки для мечения скота. Почему именно она? Таких поставщиков в Беларуси около 20. Вы знали об этом?

— Я не знаю, сколько их было. Мне приносили договор...

— Вы получали вознаграждения от представителя этой фирмы?

— Нет.

Схожий вопрос к бывшему начальнику сектора:

— А вы — получали?

— Да. И передавал гендиректору.

Руководитель срывается, хлопая по стене рукой:

— Не было никаких денег.

Его недавний подчиненный на секунды теряет самообладание:

— Если бы вы не брали, меня бы не задержали 21 января.

— Если бы я брал, то задержали бы только меня!

Кредит доверия — хорошее дело. Но управленческий контроль никто не отменял. Особенно на предприятиях с государственным участием, где распоряжаются не своими деньгами. Будь система в этом объединении понятнее и прозрачнее, наверняка было бы сложнее манипулировать сделками в свое благо. А так. Поди разбери, кто наживался, а кто прикрывался. Впрочем, суду это все–таки предстоит выяснить. Теперь при помощи свидетельских показаний непосредственных участников сделок.

А В ТО ЖЕ ВРЕМЯ

Предприниматели, которые сами заявили, что давали взятки руководству «Гомельгосплемпредприятия», были освобождены от уголовной ответственности. Прокуратура Гомельской области вынесла им официальные предупреждения о недопустимости в последующем нарушений законодательства о противодействии коррупции.

dralukk73@mail.ru

Фото автора и газеты «ГП».
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter