Сегодня исполняется четверть века с момента вывода советских войск из Афганистана
Десять лет мощная военная группировка оказывала всестороннюю поддержку правительственным силам этой горной республики, противостоявшим вооруженным бандам фанатиков-моджахедов. За эти годы «афганскую кампанию» за рубежом да и внутри страны порой оценивали в самых мрачных тонах: мол, оккупанты воевали с мирным населением, жертвы ничем не оправданы, опозорились перед всем миром. И ни слова о мужестве советских солдат, сохранивших в экстремальных условиях верность присяге и славянскому братству, а вместе с этим присущую им гуманность и человечность. Накануне юбилейной даты корреспондент «Р» побеседовал с нашими земляками, в чьих судьбах навсегда остался след той далекой «афганской войны». О том, как это было, а также о штурме Кундуза и 18-летних героях-рядовых нам рассказал генерал Петр Чаус.
Имя генерал-полковника Петра Чауса хорошо известно не только в военных кругах. В начале 1990-х годов ему предложили возглавить Министерство по делам обороны Республики Беларусь. Правда, назначили Петра Григорьевича заместителем министра, но это были непростые для нашей государственности годы. Младореформаторы «заболтали» эту должность, мол, нейтральной стране армия не нужна. А один из депутатов Верховного Совета и вовсе заявил: от внешней агрессии «защитят по первому же свистку «голубые каски» ООН».
Гранаты вместо парфюма
Разве мог разделить такую позицию боевой генерал Петр Чаус, который прошел через пекло афганского противостояния. Он не укрывался от пуль за плечами солдат и офицеров и не отсиживался в охраняемом штабе. Свидетельство тому — его биография.
— Петр Григорьевич, как отреагировала жена на решение министра обороны СССР отправить вас на афганскую войну?
— Знаете, генеральские жены, как и их мужья, подчиняются приказам. Конечно, право выбора было — уехать со мной или остаться в солнечной Алма-Ате, где я служил первым заместителем начальника штаба округа. Тем более что Лидии Алексеевне было знакомо чувство разлуки: три года она ждала меня из Чехословакии во время кризиса 1968 года. В нашем кабульском жилище у жены на тумбочке вместо парфюмерии всегда были гранаты, а в углу — автомат Калашникова с боекомплектом. На полигоне она освоила образцы стрелкового оружия, которое использовали душманы, даже стреляла из гранатомета. Правда, потом жаловалась мне, что три дня плохо слышала.
Тогда никто не мог предугадать, сколько судьба отмерила тебе воевать на афганской земле. Меня назначили советником генерала Асефа, в то время он руководил штабом афганской армии.
Если бьют по нам — значит, надо врезать
Почему поступило такое предложение, я понимал: близился неизбежный вывод наших частей. Советники должны были способствовать тому, чтобы этот процесс завершился с минимальными потерями. А еще лучше — без них.
— Какие же задачи вы решали в стране, из которой в Союз приходили только тревожные новости и похоронки?
— Я прибыл в Кабул в августе 1987 года, а за месяц до этого туда прилетел командующий 40-й армией генерал Борис Громов. Выпускники суворовских училищ, мы быстро поладили.
Одна из первых операций касалась «зачисток» от душманов дорог от Кабула к границе с Пакистаном. Хотя понятие границы там, скорее, условное. Вступить в бой — проблема: нет ни передовой, ни линии фронта. А жители кишлаков превращались к ночи из мирных декхан в матерых душманов. Следовало разобраться, кто из местных старейшин инициатор засады и откуда им поставляют оружие. Изучили тактику «духов»: они прятались в керизах — пустотах под землей, где накапливалась вода. Летом ее вычерпывали на полив огородов, и полости были сухие.
Командный пункт организовали километрах в 40 от Кабула. Наблюдаю за местностью в стереотрубу: крестьянин пашет землю, у них вместо лошади ишак тянет соху. Около него бегают с десяток детишек, а в это время из кишлака по нашему командному пункту бьет безоткатное орудие. Ну, если оттуда бьют по нам — значит, надо врезать в ответ. А как же дети? Я приказываю артиллеристам не открывать ответный огонь. Генерал Асеф просит разрешения на переговоры со старейшинами кишлаков, блокировавшими дороги на Газни и Гардез. Через трое суток афганцы без боя освободили пути, что позволило избежать жертв с обеих сторон.
«Духи» увозили женщин как трофей
В августе 1988 года недалеко от границы с Таджикистаном, возле областного центра Кундуз, нам надо было выводить 201-ю мотострелковую дивизию. Душманы решили отсечь пути ее отвода и перекрыли дорогу — в Москве переполох: чуть ли не Политбюро ЦК КПСС готово было рассматривать вопрос. Представитель Ген¬штаба в Афганистане генерал армии Валентин Варенников везет весь командный состав (и меня в том числе) в Кундуз, где правительственные войска сохранили за собой только аэродром. Афганское руководство с присущей восточным людям хитринкой обнимается с нами, целуется, но обстановкой в городе, как выяснилось, не владеет. Из бесед с ним мы ничего толком не поняли. И вдруг Варенников заявляет, что улетает в Кабул, а ответственным за операцию назначает генерала Чауса.
Я должен реализовать его план: воинские подразделения окружают Кундуз, а затем афганская милиция и КГБ его освобождают. Но душманы не так просты: они переоделись в форму правительственных войск и перерезали всех земляков, пришедших освобождать город. Тогда я собираю всю афганскую группировку с артиллерией, формируем танковые экипажи, подключаем к операции местный спецназ. Решаю атаковать Кундуз ночью с четырех направлений. Тактика рассчитана на устрашение, чтобы во время атаки стреляли только трассирующими пулями, давили «духам» на психику.
В три часа ночи начался штурм. Тактика сработала — душманы, кто выжил, побежали, к обеду мы уже заняли центр города. А к концу дня освободили Кундуз, о чем я доложил в Москву. Был поражен тем, как безжалостно были сожжены многие здания, разграблены магазины, красивых женщин «духи» насиловали и увозили с собой как трофей. Всех, кто высказал лояльность к правительству, расстреляли. Здесь я по-настоящему ощутил чувство голода: несколько суток натурально нечего было есть.
Меня потом в пилотской кабине военно-транспортного самолета, который вез «груз-200», отправили в Кабул.
Детей чинуш в Афган не посылали
— Петр Григорьевич, статистика жертв разнится, сколько же погибло наших земляков?
— За время боев погибло около 15 тысяч советских воинов. Еще около 500 тысяч остались искалеченными, переболели гепатитом, малярией и тифом. В афганской кампании участвовало 28 тысяч 832 белоруса, мы потеряли 771 солдата, без вести пропали семеро. Только офицеров, выпускников Минского суворовского училища, в Афганистане погибло 32 человека. Во дворе училища есть памятник этим героям, их имена ежедневно читают на вечерней поверке.
— Как вы отреагировали на то, что после развала Советского Союза стали звучать речи, мол, афганская война была бессмысленной и никому не нужной авантюрой?
— Я в курсе, что отдельные чиновники в адрес воинов-«афганцев» отпускали такие нелепые оскорбления. Хотя бы у одного из них сын прошел через Афган? Детей чинуш в Афган не посылали, исключение — сын генерала Варенникова: он два года был на афганской войне.
В прошлом году мы отмечали 20-летие Союза афганцев. Из Киева приезжал выпускник Минского суворовского училища генерал-майор Сергей Червонописский, Герой Украины. В Афганистане он лишился ног. Это его шельмовали на съезде народных депутатов СССР академик Сахаров и другие избранники, когда он стоял на протезах за трибуной. Он пытался доказать, что принятое решение не солдатам было обсуждать. Никто героя не слушал — топали ногами и свистели. В связи с этим вспоминается еще один эпизод тех лет. Я как-то заехал в Кабульский госпиталь 40-й армии и не понял, почему весь женский персонал в слезах. Прохожу дальше: сидит на кровати солдат в майке, без обеих ног, и поет под гитару. Какой нации по силам вынести такое испытание и какие еще нужны комментарии — герои эти люди или нет? Я прошел дальше, а там таких солдатиков не один десяток.
Поэтому, если кто-то заявляет, что нас туда не посылал, пусть перекрестится перед своей матерью.
----------------------------------------
Особое мнение: Мы первыми в мире воевали с джихадом
Александр МЕТЛА, директор благотворительного фонда помощи воинам-интернационалистам «Память Афгана»:
— Четверть века, как вывели войска из Афганистана. Это уже история. Если по окончании войны в республике проживали 32 тысячи воинов-«афганцев», то сегодня — около 25 тысяч. Как и любая война, афганская также забывается. Спроси школьников — многие о ней и не слышали. Мы хорошо помним сахаровские уничижительные оценки в отношении воинов-«афганцев», солдат и офицеров, выполнявших задачу, поставленную правительством. Мы обязаны были обезопасить государство, в котором жили тогда мы и наши семьи, защитить интересы афганского общества. Не секрет, что к Афганистану присматривались и американцы, готовые разместить свои военные базы вдоль наших границ. Почему-то никто не говорит, а факт налицо: мы стали первыми борцами с бандформированиями, возникшими в мусульманской среде. Мы первыми вступили в бой с зарождающимся джихадом, тем, что во всем мире называется терроризмом. Не отсюда ли возникла трагическая дата 11 сентября, взрывы американских посольств в ряде стран? В последние годы нашего пребывания в этой стране американцы открыто снабжали полевых командиров самым современным оружием, теми же «Стингерами», от которых погибло много наших летчиков и танкистов.
Все, что творят сегодня в этой стране Америка и союзники по НАТО, весь мир должен приветствовать чуть ли не аплодисментами, а мы, видите ли, были агрессоры. Вот они, двойные стандарты, причем в неприкрытом виде. Многие аналитики нас критиковали: мол, не мы победили в этой войне. Такая задача перед Ограниченным контингентом и не стояла — мы воевали не с народом, а с бандитскими группировками — мобильными, крайне агрессивными и безжалостными к своим пленникам. По мнению американцев, эти изверги были мирным населением, с которым мы воевали. Те, кто прошел через эту войну, услышав такое, просто рассмеются вам в лицо.
Для нас дата 15 февраля — день скорби по своим боевым товарищам, не вернувшимся с войны, мы поклоняемся их могилам и возлагаем цветы, встречаемся с их матерями и родственниками.
----------------------------------------
На снимке: с митинга у памятника воинам-интернационалистам в Шклове началась 16-я Межрегиональная встреча воинов-интернационалистов Шкловского, Белыничского, Круглянского и Могилевского районов, посвященная 25-летию вывода войск из Афганистана.
