Самый сложный этап вступительной кампании завершен. Тесты написаны, баллы подсчитаны. Приятный момент — в этом году заметно больше «стобалльников»: только по математике их 46 (в прошлом было 33), а по русскому — 19 (в прошлом — 7)! Но хватает и тех, кто оказался в аутсайдерах и не смог перешагнуть даже минимальную планку для подачи документов в вузы в 7 баллов. И лидером со знаком минус здесь стало тестирование по математике — около 11 тысяч (!) абитуриентов не дотянули до минимума, при этом на нулях остались 800 человек. Выходит, что ни с одной задачкой не справились? Корреспондент «СБ» попыталась разобраться в извечных вопросах: кто же виноват и что делать?
Николай Феськов, директор Республиканского института контроля знаний, не раз подчеркивал: разбежка в результатах только подтверждает — задания в тестах качественные и сбалансированные по трудности. Мол, они и расставили все по своим местам. Тут впору вспомнить, что еще в начале вступительной кампании планировали: 10 — 12 процентов абитуриентов отсеется на каждом из предметов, на деле же так получилось только по математике. Даже по физике минимальная планка оказалась запредельной всего–то для 9 процентов ребят, а по всемирной истории до 7 баллов не дотянули лишь три человека.
Александру Фельдману, заслуженному учителю Беларуси, долгое время преподающему математику, сложно представить, как вчерашний школьник мог не набрать ни одного балла. Его предположение: «Может, это люди, которые окончили школу много лет назад и уже совсем ничего не помнят?» К слову, ученики самого Александра Марковича не первый год уверенно справляются с тестированием на все сто. Хотя в целом педагог плачевным результатам ЦТ не удивлен: с его точки зрения, в школе недостаточно часов отводится на математику и физику, а объем программы — колоссальный.
И все же кто эти «знатоки»? Отыскать их — дело непростое, ведь далеко не каждый согласится признать, что опростоволосился. Вот и вчерашняя школьница Вероника П. о своем результате на тестировании по истории Беларуси рассказывает неохотно: пять баллов — и закрыты двери в университет, где планировала учиться на дизайнера. Неужто совсем не готовилась? «Задания были просто олимпиадного уровня, да и перенервничала...» Вот только на олимпиадах Вероника никогда не была и на элементарный вопрос, в каком году основан Минск, отвечает неуверенно: «Ну, с датами я как–то не очень»...
Известный репетитор по математике и физике Евгений Ливянт с ходу приводит популярную шутку нынешней вступительной кампании: набравших ноль баллов нужно приравнять к «стобалльникам», ведь это же нужно было знать все правильные ответы, чтобы в каждом вопросе их старательно избежать. По его мнению, абитуриенты, набравшие менее 20 баллов, — в вузе люди лишние. Чтобы воспринимать университетскую программу, минимум нужно знать баллов на 40. Но и пенять на интеллектуальный уровень школьников репетитор не спешит: мол, проблема глубже — в системе образования, в том числе и в отношении к учителю, которое нередко оставляет желать лучшего. Тот факт, что нулевые результаты демонстрируют проблемы школы, подчеркивает и Олег Мельников, профессор кафедры уравнений математической физики БГУ:
— Подавляющая часть задач тестирования из года в год упрощается и максимум две становятся сложнее, за счет них и появилось больше «стобалльников», которые остальные задания решают едва ли не автоматически. Может, поднять планку хотя бы до 12 баллов? Или вовсе тестирование отменить? Оно ведь в корне изменило подходы к подготовке школьников: теперь задачу не нужно решать — достаточно отгадать правильный ответ. Чего стоят появившиеся в книжных магазинах «бестселлеры» типа «10 легких способов угадать правильный ответ на ЦТ»!
Абитуриентка Наталья Борисова с таким мнением не согласна: кто хочет учиться, тот учится. На ЦТ по математике она набрала 72 балла, и это при том, что сдавать ее изначально не собиралась! Два месяца до тестирования посидела над учебниками, повторила все, что заставляли учить на уроках, — результат налицо. «Считаю, что школа дала мне знаний более чем достаточно, а тем, кто не набрал и 7 баллов, действительно нечего делать в вузе», — считает Наталья.
Но оградит ли нижняя планка высшее образование от всех, кто получать его не готов? Евгений Ливянт в этом совсем не уверен, ведь «провалившиеся» спокойно поступят, например, в Смоленск, где их примут с распростертыми объятиями, а на выходе выдадут диплом о высшем образовании. Вот и Вероника П. со своими пятью баллами по истории ссузы как вариант не рассматривает, надеется попытать счастья в другой стране, например, в России. Возможно, в Смоленске. Раз так, значит, деньги осядут в соседнем государстве, а наши университеты будут лишаться «платников», что повлечет за собой повышение стоимости образования. Так, может, не планку нужно менять, а подход к высшему образованию?
И все же отсеивать часть абитуриентов с низкими баллами на начальных этапах необходимо, замечает Михаил Батура, ректор БГУИР:
— Это в первую очередь хорошо для самих абитуриентов, ведь и у нас встречались первокурсники–«платники» с очень низкими баллами, которые проучатся полгода и после первой же сессии не сдают экзамены. Если абитуриент не получает пропуск в вуз, поначалу, конечно, обидно, зато он может реально оценить свои возможности и осознать, что, видимо, стоит продолжить поиск своего места в жизни. И в этом, на мой взгляд, позитивный момент — важно вовремя реально оценить собственные знания. На первом курсе мы даже тестируем абитуриентов, чтобы определить их уровень и подобрать правильный подход к каждой группе. В итоге некоторым первокурсникам, которые действительно хотят учиться, но обладают недостаточными знаниями, предлагаем дополнительные занятия.
