«Алина Сергеевна, прошу к доске», — впервые так ко мне обратились в университете. Тогда благодаря преподавателю Александру Михайловичу на пять минут у меня сколиоз сошел на нет, а откормленные щечки даже по-девчачьи зарумянились. Если бы преподаватель еще сказал «прошу-с», смогла б жеманно установить на голову корону из тетрадки в клеточку. «Мне 19, и я не очередная строчка в журнале посещения лекций. Алина, да еще и по батюшке, понятненько?!» — вот что тогда варилось в моем юном котелке. Антон Олегович, Валерия Александровна, Ксения Павловна и многие другие важные персоны — оказалось, с этими глубокоуважаемыми людьми учусь в одной группе. Мы, помню, сначала хихикали в кулачки, а потом реально начали слушать доклады друг друга, уважать работу «коллег».
Этот замечательный человек позже стал моим начальником на работе. И здесь он всех величал исключительно по имени-отчеству. В том числе и меня, зеленого графомана, таким же обращением не обходил. Усладительно-подкупающим было именно обращение «вы». Казалось, от этого крылья за спиной растут. При том, что мне никогда не нравилось обращение с использованием отчества. То ли дело «господин — госпожа», а по-белорусски «спадар — спадарыня». Но это «вы», пусть и по батюшке… Приятно.
Кстати, о папе. С детства врезалось в память: каждый раз, когда к нему обращались незнакомцы на «ты», он отвечал: «Ты? Напомните, когда мы с вами пили?» Нет, не просил называть по отчеству или «сударь», просто интересовался, откуда объявилась фамильярность. И я, как положено чаду, это впитывала.
Но вернемся к моим историям. В редакцию в июле пришли практиканты — очаровательные создания в кроссовках. Как и все молодые да горячие, в своих джинсовках они имели неукротимую дерзость. Завидно даже!
Мне, еще не совсем опытной сотруднице, доверили обучать одного парнишку азам журналистики. Считай, Александром Михайловичем назначили. С Яриком чуть ли не с первой секунды на каком-то ментальном уровне мы друг другу не понравились. Но работа есть работа. Будь любезен и терпи. Чтобы парень чувствовал себя комфортно, я даже «опустилась» на полступеньки ниже, использовала современные интернетные словечки, чтобы показать: я не серьезная тетенька, а современная молодая журналистка. Даже сама не заметила, как перешла с ним на «ты»...
В общем, я тыкала и позволяла тыкать мне. Хотя согласия на это не давала.
День-другой, и стала замечать: я не то чтобы своя в доску, мне на самом деле грош цена. После очередного косяка со стороны практиканта, которые для него день ото дня становились нормой, мне хотелось завыть на луну. Даже днем. И чем дальше мы были на «ты», тем хуже он выполнял свою работу. Другого выхода не видела, потому попросила: и все же, сударь, давайте перейдем в вертикальную плоскость — вернемся на «вы». Так сказать, перезагрузка отношений, ведь по-братски трудиться у нас не получалось.
Сударь был против:
— О’кей. Ты ко мне на «вы», а я к тебе на «ты».
Скажете молодость? Нет! Воспитание. Родители недоработали, и лекции Александра Михайловича прошли мимо. Но жизнь показывает: те, кто использует фамильярное обращение к незнакомому человеку, кроме как тыканьем, заявить о себе не могут. Я не учу, не говорю, что это плохо. Просто прошу: не надо ко мне так обращаться. Ни в автобусе, спрашивая, выхожу ли на следующей остановке. Ни во время интервью после пяти минут диалога. Ни в офисе, даже если вы на двадцать лет старше меня. И уж тем более, если младше. Мы ведь, в конце концов, с вами в обнимку не баловались шампанским у новогодней елки.
alinakasel@gmail.com
