И все же преимуществ в жизни, протекающей вдали от цивилизации, тоже немало. В лесу полно живности, грибов и ягод. В озере, через которое протекает небольшая, но напористая речушка, много рыбы. Зимой здесь действительно царит белое безмолвие, зато летом, когда к хуторянам съезжаются дети и родственники, все оживает. Вокруг становится сказочно красиво.
В тот день участие в фестивале красок приняло и небо. Небольшие, но яркие синие тучи выписывали на фоне игристых лучей солнца разные фигуры. Вот проплыл огромный круизный лайнер, на другом конце горизонта пытается встать на задние лапы большой медведь…
И все же, привычно любуясь этими пейзажами, я не упустил из вида кофейного цвета внедорожник, уже дважды за короткое время проехавший по неширокой дороге, которая от озера вела вглубь леса. Когда машина появилась на дороге в третий раз, я взял бинокль, приготовленный для этой цели, и стал рассматривать незваного гостя, сидевшего за рулем автомобиля. Но в этом уже не было нужды. Внедорожник круто развернулся и направился в сторону моей усадьбы. Через несколько минут автомобиль остановился у калитки и из него вышел незнакомец. Был он в камуфляжной форме, среднего роста и уже в возрасте. На вид вполне серьезный и чем-то озабоченный человек.
— Хозяин, — обратился он ко мне, — не попадалась ли вам на глаза здесь моя собака? Такая черная лайка с белым галстуком и носочками на всех четырех лапах? Отбился пес и, видать, заблудился в вашей глуши. Да я и сам уже плохо соображаю, где нахожусь и в какой стороне дорога на райцентр.
— Не видно здесь никого, — пожал я плечами и пригласил гостя в беседку. Ему явно хотелось пообщаться с кем-то, кто смог бы разделить его внезапно возникшую проблему.
— Пес молодой, дураковатый еще, — продолжил он. — Помчался за кем-то и исчез. Три часа уже разыскиваю.
— Такое тут уже не раз случалось, — попытался успокоить я его. — Бывало, проснусь утром, а у крыльца дремлет потерявшаяся накануне собака. Потом и хозяева находились.
— Буду искать Байрона дотемна, а если не найду — попрошусь к вам на ночлег.
— Нет проблем, — заверил я его и пошел в погреб за березовым соком, чтобы угостить незнакомца, который явно нуждался в передышке.
Вечером внедорожник вновь подкатил к калитке. Виктор Петрович — так звали гостя — не нашел Байрона. Хорошо, что захватил запасную канистру с бензином. Выглядел он, понятное дело, расстроенным. Видать, уже крепко привязался к своему четвероногому другу.
Мне гость нравился. Виктор Петрович, по его словам, был военным хирургом и немало времени провел в заграничных командировках. Чувствовалось, что человек он обеспеченный, но одинокий. Это было несколько странно. Таким мужчинам, пусть и в возрасте, обычно не дают покоя энергичные женщины. Но, похоже, бывшего хирурга не так просто было сбить с выбранного пути.
— Сама охота меня мало интересует, — говорил он. — А вот походить по лесу с собакой люблю. Чувствую себя эдаким Тургеневым.
В последние дни я разленился что-то готовить к обеду и ужину и питался больше консервами и сыром. Такое меню предложил и гостю. Виктор Петрович достал флягу с чистым медицинским спиртом и развел его в стакане с березовым соком. Я же разбавил кипяченой водой немного кагора. Так мы и трапезничали. Вечер выдался тихим, спокойным даже от назойливых комаров. Похоже, мы все больше проникались симпатией друг к другу. Иначе, несколько захмелев, Виктор Петрович вряд ли рассказал бы мне эту историю из личной жизни.
— Жена не дождалась меня, когда я в Сирии, чтобы больше заработать, продлил контракт еще на один срок, — начал Виктор Петрович. — К тому же кто-то из моих коллег, находясь в отпуске, видно, шепнул ей, что я там готовлю якобы ей замену. За время разлуки я действительно остыл к ней, и вряд ли наши отношения длились бы дольше. К тому же дети — сын и дочь — уже подросли. Начал по возвращении новую жизнь. Купил двухкомнатную квартиру и стал работать консультантом в частном медицинском центре. Тогда и появилась молодая любовница. И я, и Аня понимали, что разница почти в тридцать лет не сулит нам общего благополучного будущего. Но мы неплохо прожили эти пять лет. Она даже успела приобщиться со мной к рыбалке. Но ей пора было устраивать свою жизнь. Я настоял на том, чтобы она уехала на время в Германию и, если получится, подыскала себе достойного спутника жизни. Казалось, что-то там у нее получилось, но вскоре все оборвалось, и она вернулась домой. Думаю, она готова была продолжить наши отношения, но я этого уже не захотел. В том числе и потому, что никогда не пытаюсь войти в одну реку дважды. Предложил расстаться друзьями. Вроде получилось. Перезванивались. Вскоре я искренне обрадовался, когда Аня сообщила, что вышла наконец замуж и даже забеременела. Муж — скромный инженер, на несколько лет старше, с квартирой… У каждого из нас шла другая жизнь. Я настроился уже больше никогда не иметь серьезных отношений. Из прошлого нашего с Аней осталось одно святое правило: поздравлять друг друга на дни рождения. Так лишь дважды в год мы слышим голоса один одного.
Прошлой осенью, как обычно, я набрал номер телефона Анны и поздравил ее с днем рождения, поинтересовался, как растет сын. Все было нормально, как обычно. Миновала зима, близилось лето. Свой день рождения я привык отмечать более чем скромно. Меня, конечно же, все еще поздравляют родственники и некоторые из коллег, но странное дело — я всегда почему-то ждал звонка и поздравлений именно от Анны. И он неизменно раздавался во второй половине дня. Однако на этот раз телефон молчал. Молчал он и в 17, и в 18, и в 19. Меня это и озадачивало, и злило. Но ведь могло всякое случиться…
Ближе к 20 часам звонок все же раздался. Высветился знакомый номер, и я с облегчением вздохнул и настроился было пожурить Анну за поздний звонок. Однако то, что происходило дальше, заставило, как говорится, прикусить язык. Мужской голос осведомился, именно я ли нахожусь у телефона. Затем представился Леонидом, мужем Анны. Рассказал, что два дня назад ее похоронили. Болезнь проявилась неожиданно и развивалась быстро. Рассказал, где похоронили и как найти могилу. Он знал о наших с Аней звонках на день рождения. Сейчас звонил по ее просьбе и поздравил меня.
— Лучше бы этого звонка никогда не было, — вздохнул Виктор Петрович. — Позже мы встретились с Леонидом, и я предложил на мои деньги открыть счет для будущей учебы его с Аней сына, пока еще ученика первого класса. Леонид вначале наотрез отказался. Однако, подумав, согласился. Правильно — мало ли что в этой жизни случится с ним самим, да и со мной. Леонид — нормальный мужик, такой и нужен был Ане, не то что я.
— Но любила-то она вас, — мягко заметил я.
— Скорее всего, да, — помолчав, продолжил Виктор Петрович. — Да и сам я уже вижу, что в этой большой книге, именуемой жизнью, она для меня была самой яркой и дорогой страницей. С тех пор как бы осиротел. Какими же мы бываем порой слепыми и беспечными…
К концу вечера мы с Виктором Петровичем были почти уверены, что утром увидим спящего у крыльца Байрона. Однако этого не случилось. Виктор Петрович вновь помрачнел. Он оставил мне номер телефона, по которому я мог сообщить любую новость из здешних краев.
Осенью, когда ходил за грибами, километрах в двух от дома обнаружил останки, которые могли принадлежать собаке. Может быть, даже Байрону. На него вполне и тогда могли напасть голодные волки или стая енотовидных собак. Вот я и думаю, сообщить ли Виктору Петровичу о находке… Можно и просто пригласить за лесными дарами.
Осенние краски в этих местах еще более пронзительные. Ими не насытиться. Смотрел бы и смотрел. Зато на небе — только редкие белесые облака. Никаких интересных фигур вроде огромного круизного лайнера и встающего на задние лапы медведя. Тишина…
