Для начала — аналитика о необходимости повышения пенсионного возраста во Франции с 62 лет до 64. Александр Шпаковский высказывает мнение: в подобных шагах французский президент Макрон действительно имеет резон.
— Если посмотреть трезво на ситуацию во Франции, то там происходит стремительное старение населения, — объясняет он. — Когда Макрон приходил к власти, пенсионеров было 10 миллионов, сейчас их уже 17. То есть политика Франции по привлечению мигрантов из государств Ближнего Востока и Африки не приводит к тому, что страна может уверенно смотреть в будущее с точки зрения перспектив выполнения социальных обязательств. В плане развития государства французское правительство, Макрон, премьер‑министр Элизабет Борн правы, но народ‑то против. В прошлый раз из‑за протестов «желтых жилетов», которые подавляли с применением беспрецедентного насилия, французские полицейские убили 11 человек, были сотни покалеченных граждан, потерявших глаза вследствие стрельбы резиновыми пулями по толпе. Но тем не менее тогда французскому народу удалось остановить продвижение пенсионной реформы. И вот общество снова массово возмущено этими планами.
Экономические реалии — это одно. Пенсионная реформа во Франции действительно выглядит обоснованной. Другой вопрос, какими методами правительство разговаривает со своим народом…
— Это слезоточивый газ, собаки, избиения мирных протестующих, применение насилия полицейскими, — перечисляет эксперт. — Мы не видим попыток вступить в диалог с обществом, что совершенно недопустимо для страны, в свое время провозгласившей идеалы Великой французской революции о свободе, равенстве и братстве. Режим Макрона в этой ситуации однозначно нуждается в осуждении, если ориентироваться на права человека. Пока мы видим, что режим французского лидера не предпринимает никаких шагов, чтобы понять свое общество.
В диктаторской, с точки зрения Макрона, Республике Беларусь в свое время вышло наоборот.
— Когда принимался спорный, но при этом, на мой взгляд, социально справедливый законопроект по предупреждению социального иждивенчества, а точнее, его имплементация, это вызвало серьезные разногласия в обществе, — напоминает Александр Шпаковский. — В ответ на брожения в народе, акции протеста, которые не были такими массовыми, Правительство пошло навстречу и серьезным образом пересмотрело этот закон. Его действие было приостановлено, позднее возобновлено, но совершенно по другим основаниям. И сегодня он уже не является триггером для общественного недовольства. Вот и разница между «диктатурой», которая на самом деле является народной демократией, и тем фасадным режимом, который, фарисейски заявляя о ценности прав человека, на самом деле убивает, избивает и бросает в тюрьму своих граждан.
При этом у французских протестующих и тех, кто в 2020 году выходил громить минские улицы, есть, говорит Александр Шпаковский, одно серьезное отличие:
— Первые не ставят своей задачей свержение конституционного строя. Я могу только представить, как бы себя вела французская полиция при всеобщем одобрении коллективного Запада, если бы во Франции появилась «революционная организация», ставящая перед собой цель свергнуть власть насильственным путем…deu@sb.by
Полную версию беседы на актуальные политические, геополитические и экономические темы смотрите на YouTube‑канале «СБ ТВ».
