В январе-апреле нынешнего года импорт потребительских товаров пошел в рост и составил 2,2 млрд долларов
Доходное место пусто не бывает
Справедливости ради стоит сказать, что двум компаниям к моменту совещания в МАРТ удалось-таки найти общий язык с сетями. Речь идет о «Красном пищевике», который еще недавно недоумевал, почему производитель отдает в известную торговую сеть пачку зефира по цене 1 рубль с НДС, а покупатель видит его в магазине минимум по 1,65 рубля. При этом сетевик требовал с кондитерской фабрики еще и скидку в 15—20% от прейскурантной цены, а сам формировал 60%-ную наценку, получая немалую прибыль, да еще медлил с платежами. В итоге на какое-то время наш зефир буквально исчез из поля зрения покупателей.
Самостоятельно пришлось договариваться с сетевиками и Минскому заводу игристых вин. Заместитель гендиректора Павел Прудник разводит руками:
— С момента нашего обращения в МАРТ прошло уже полгода. Какие нужны доказательства нарушения закона, когда какая-то сеть может выбросить крупного производителя на несколько месяцев из своего ассортимента? Поставщик, по сути, остается незащищенным. Если это не ясно, значит, нужно определить больные места и четко обозначить их решение.
Бизнес чужими руками
С июня Минский завод безалкогольных напитков перестал отгружать одному из сетевиков товар за задержку расчетов. При оборачиваемости продукции в 15—20 дней ему «предлагают» отсрочку платежа в 60. Но самый болезненный вопрос, по мнению Игоря Ильина, первого замдиректора по финансам и экономике предприятия, — это скидки:
— Чтобы предоставить 30%-ный дисконт, предприятие должно сформировать отпускные цены с рентабельностью 43%, чтобы хотя бы сработать в ноль. Даже в самые лучшие годы она не превышала 20%. Остальным двум третям партнеров-несетевиков, например, небольшим магазинам, мы должны предложить цены еще выше, чтобы обойтись без убытков. Получается, нашими руками одни розничные игроки уничтожают других.
Накипело и у замдиректора Толочинского консервного завода Ларисы Буханович. Обиднее всего за картофель. Как-никак ТКЗ — структурное подразделение центра по картофелеводству и плодоовощеводству Национальной академии наук, а значит, продукт на рынок предлагает не абы какой. Имеется у предприятия современное хранилище на 24 тысячи тонн. Но 97% второго хлеба идет на экспорт — преимущественно в крупнейшие российские торговые сети. Туда пробиться проще, чем на местные прилавки, возмущена замдиректора:
— Мы искренне пытались попасть в одну из крупнейших сетей, я сама наблюдала, как отбирался картофель: под линейку мерили, чтобы угодить. Дали скидку в 18%. Потом сама выехала на сдачу в распределительный центр. В фуре просидела трое суток. За это время видела, как выгружали картошку из Аргентины, гораздо мельче, чем у нас. В итоге нашу машину развернули. Самое интересное, что ее тотчас по предоплате забрал российский «Магнит», без единого процента скидки на гниль и загрязненность. В то же время на прилавке присутствовала дорогая импортная картошка и белорусская — извините, но мы такую утилизируем. А покупатели потом удивляются, глядя на прилавок: куда подевалась наша «бульба»? Свой товар мы все же позже увидели на прилавке, но поставили его через посредников.
Сладостям приходится не сладко
Своя история есть и у предприятия Оршанского района, которому в последнее время уделяется огромное внимание. В 2014 году здесь открылось импортозамещающее производство по выпуску бисквитов. Позже его присоединили филиалом к «Витьбе». Сегодня «Сладкая страна» занимает 11% рынка. Для рентабельной работы и создания новых рабочих мест нужно 30%. Но сетевики не спешат навстречу с распростертыми объятиями. Ссылаются на неизвестность бренда, хотя и импортные аналоги не очень-то рекламируются у нас, и отсутствие свободного места. В то же время, по словам директора оршанского производства Хачатура Арзуманова, дела налаживаются.
Министр антимонопольного регулирования и торговли Владимир Колтович поручил промониторить ситуацию с продукцией «Сладкой страны» в торговле и на ее примере проанализировать взаимоотношения в отрасли. Результаты первого этапа таковы: специалисты МАРТ обследовали 67 магазинов, преимущественно Белкоопсоюза, на периферии и в зданиях заправок. Наши бисквиты встречались в 65% точек. Чаще всего на Гомельщине и Могилевщине. Причем более чем в половине случаев продукция была выложена в прикассовой зоне. Однако на селе, разводят руками продавцы, не многие знакомы с нашей новинкой.
На прилавок — через конкурс
Замминистра антимонопольного регулирования и торговли Ирина Наркевич не отрицает, что приведенные примеры — только верхушка айсберга. Есть еще малый бизнес в сфере производства, который опасается, что его возмущения вслух могут загубить все начинания. Но без заявлений все это лишь домыслы. Другое дело — анкетирование двух десятков производителей, в котором они делятся опытом заключения договоров с сетевиками. Всплыли случаи, когда заводчанам предлагали заплатить за тестирование продаж, что существенно увеличивало цену товара. Или навязывали логистику, просили предоставить скидки и бонусы за выгодное место на полке или возле кассы.
— Почему мы обращаем внимание на сетевиков? В последнее время они отвоевывают все большую долю рынка. Если в 2015 году топ-10 в продтоварах занимали около 30% рынка, то в 2016-м — уже 40%, — говорит Ирина Наркевич. Ничего страшного в этом заместитель министра не видит, но тревожные тенденции все же есть: — В то же время наметился дисбаланс в цепочке «производитель — торговля — потребитель». Хотя, казалось бы, институциональная база создана. В 2014 году заработал закон о госрегулировании торговли и общественного питания. Он запретил требовать плату за так называемый торгово-технологический процесс — выкладку и перемещение товара, очистил договор поставки товара от «примесей». Другие — маркетинговые, рекламные — имеют право на жизнь, но они должны идти вместе с актами приемки работы, должны быть инициативой поставщика.
Кроме того, по закону условия отбора поставщика ретейлеры должны указывать на сайте или предоставлять такую информацию в письменном виде в 14-дневный срок после обращения. Логично ожидать, что многие решили пойти по второму пути. Правда, чтобы связаться с тем, кто должен дать расклад, порой приходится провести настоящую разыскную работу.
Чтобы избежать разночтений, МАРТ намерен до конца сентября подготовить и внести в Совмин поправки в Закон о торговле. В частности, предлагается откорректировать понятия «торговая сеть» и «дискриминационные условия», ввести термин «услуги по продвижению товара». Планируется также обязать продавцов размещать условия отбора исключительно на сайтах. Это позволит поставщикам реально оценивать свои силы и понимать, почему его не взяли на полки. Но прежде предстоит вместе с бизнесом определиться с критериями.
— Сейчас порекомендуем сетевикам вывешивать информацию об условиях поставок на сайтах, а не прятать ее, — предупредила Ирина Наркевич. — Наверное, это не совсем правильно с точки зрения развития конкуренции — включать административный рычаг. Но пока мы идем к рынку, не стоит пускать все на самотек. Ведь наша цель — наладить взаимовыгодное сотрудничество.
Мнение
Андрей ЗУБКОВ, сопредседатель Ассоциации розничных сетей, гендиректор компании «Евроторг» (сеть «Евроопт»):
— Сегодня у нас в стране, к счастью, производится достаточно большое количество товаров. К сожалению, не все они помещаются на полках. Если взять гипермаркеты, то наша сеть в состоянии разместить 30% заявляемого двумя тысячами поставщиков. Компании, с которыми мы работаем, знают, что мы выкладываем только часть их матрицы. В ситуации, когда наши возможности с одной стороны ограничены количеством места на полках, а с другой — ассортиментными перечнями, всегда найдутся недовольные. Мы живем в режиме постоянной конкуренции и непрекращающегося тендера. По каждой категории наш менеджер ориентируется по цене, которая есть. Когда есть два поставщика товара по рублю и приходит третий с предложением в 1,3 рубля, его, вероятно, попросят сделать 30-процентную скидку, чтобы продукция была конкурентоспособна. Как-никак внутренняя инфляция по сети за последние 6 месяцев не превысила 1%. Не получается выполнить наши условия? Работайте с издержками, чтобы поместиться в рубль. Не знаете как — спросите у тех, кто в рубль постоянно вписывается: не могут же они все время работать в убыток.
