К погоде современный человек относится не слишком серьезно, о температуре воздуха говорят “под занавес” новостей, как о чем-то малозначительном. Между тем туман и ветер, высота и плотность облаков, дожди и метели — словом, все природные явления в военное время могут иметь решающее значение для исхода операции, спасти или загубить множество жизней. Во время Второй мировой войны, как писал немецкий адмирал Фридрих Руге, прогнозы приобрели “ценность особого вида оружия”. О том, как именно белорусские синоптики вносили свою лепту в дело освобождения Беларуси и Победы над Германией, мы побеседовали cо специалистами Республиканского гидрометеоцентра.
“Обрезанные” карты
Гидрометеорологическая служба нашей страны в этом году отмечает юбилей — 90-летие образования. 22 мая 1924 года в БССР было создано метеобюро при Наркоземе. Как рассказал начальник службы гидрометеорологического мониторинга и фондов данных Республиканского гидрометеоцентра Виктор Мельник, к середине 1941 года в нашей стране действовала хорошо оснащенная гидрометеорологическая сеть, насчитывавшая 464 станции и поста. Однако после внезапного нападения фашистской Германии в июле 1941 года гидрометеослужба в БССР прекратила работу. Большинство ее работников эвакуировались на восток страны. Некоторые работали в тылу, часть служила в армии и выполняла задачи по гидрометеорологическому обеспечению боевых операций.
— В годы Великой Отечественной войны гидрометеослужба нашей страны понесла тяжелые потери, — приводит цифры специалист. — Погибли около 300 квалифицированных работников. Свыше 85 процентов станций и 90 процентов постов были разрушены. Ценное оборудование и технический архив в основном пропали или были вывезены в Германию.
Как известно, составлять прогноз невозможно, владея только данными о капризах небесной канцелярии в своей стране. Синоптику нужно видеть всю картинку происходящего в мире: циклоны, антициклоны и особенно “кухню погоды” в Арктике и Северной Атлантике. В военное же время все страны мира раскололись на два гигантских воюющих лагеря, и обмен информацией между ними прекратился. Как отмечают историки, служба погоды стала фронтом, где “враг подслушивал”, а данные метеонаблюдений превратились в настоящую военную тайну. Если прежде метеосводки передавали в эфир, используя принятый во всем мире код, который легко расшифровывали и в Минске, и в Берлине, то теперь каждая сторона изобрела свой собственный шифр.
С первого дня Великой Отечественной войны советская служба погоды стала работать для фронта, а само Главное управление гидрометеослужбы перешло в распоряжение Народного комиссариата обороны. Синоптическая карта сделалась своеобразным зеркалом, отражавшим ситуацию на фронтах: ее западная граница полностью соответствовала положению линии фронта. Войска отступали — и вместе с оставленными городами закрывались бесценные для синоптиков точки. Приходилось работать с неполными картами, на которых целые страны выглядели белыми пятнами. Синоптики называли такие карты “обрезанными”. Чтобы составить по ним прогноз, многое приходилось домысливать и “дорисовывать”. В то же время метеорологи использовали каждую возможность расширить рамки “обрезанной” карты, нанести на нее пусть случайные и разрозненные, но крайне необходимые для армии и в первую очередь для авиации метеоцифры.
“Мы летим, ковыляя во мгле...”
Архивные документы свидетельствуют, что уже в тяжелом 1942 году были сделаны первые успешные попытки получить сведения о погоде с территории, временно оккупированной фашистами. Среди партизан, действовавших в Беларуси и на Смоленщине, находились люди, знакомые с методикой метеорологических наблюдений, умеющие обращаться с приборами. Добытые ими сведения о погоде шли в эфир наряду с самыми важными сообщениями о действиях партизанского отряда. Метеосводки поступали в Центральный штаб партизанского движения в Москве, а затем — в штабы армий, авиацию дальнего действия, в Центральный институт прогнозов. Бесценная информация уменьшала количество белых пятен на карте и повышала шансы на точный прогноз.
Одновременно с этим конструкторы при участии работников гидрометеослужбы в невероятно короткие сроки создали компактную метеостанцию, состоящую из двух небольших чемоданчиков. По данным сайта Гидрометеоцентра России, единственные в своем роде десантные автоматические радиометеостанции доставлялись авиацией в немецкий тыл и четыре раза в сутки автоматически “выходили” в эфир, посылая сигналы на расстояние нескольких сотен километров.
— К примеру, в архивных источниках есть сведения, что летом 1943 года в одном из партизанских районов Могилевской области испытывался опытный образец автоматической метеостанции АТМС, — рассказывает Виктор Мельник.
— Она успешно работала в течение месяца, передавая каждые четыре часа по радио давление и температуру воздуха.
А пилоты, летевшие в партизанские соединения или еще дальше на запад бомбить вражеские тылы, получали надежную информацию о погоде, ожидавшей их на трассе, а также радиопеленги.
Чтобы обеспечить нормальную работу авиации, осуществляющей переброску боевых грузов, людей и эвакуацию тяжелораненых, Белорусский штаб партизанского движения (БШПД) в течение 1943 года организовал сеть метеонаблюдательных пунктов. Они располагались вблизи основных посадочных площадок и мест выбросок, оборудованных партизанскими отрядами. Метеопункты передавали по радио три раза в день данные о погоде из Витебской, Вилейской, Минской, Могилевской, Гомельской, Пинской, Барановичской и Брестской областей.
На каждый из наиболее крупных партизанских аэродромов — Бегомль, Селявщина, “остров Зыслов”, Печище, Поречье, Сварынь — БШПД направил синоптика. Он одновременно был комендантом аэродрома и представителем штаба авиации дальнего действия. Непосредственно перед вылетом экипажи самолетов получали фактическую погоду в районе цели и подготовленный метеослужбой корпуса прогноз погоды по маршруту. В то время использовалось два маршрута: северный Москва — Ржев — Цель и южный Москва — Калуга — Гомель — Цель. Таким образом, о нелетной погоде, тумане и, к примеру, высоте облаков летчики знали заранее.
— Используемые в то время самолеты были зависимы от метеорологических условий, — поясняет заместитель начальника службы гидрометеорологического мониторинга и фондов данных Республиканского гидрометеоцентра Георгий Камлюк. — Посадить их при низкой облачности и тумане на маленький аэродром было довольно сложно.
“Морозная” диверсия
Знание о приближающихся холодах или потеплении могли использовать не только в авиации, но и при планировании наземных операций. К примеру, Георгий Георгиевич предполагает, что одна из успешных диверсионных операций знаменитого оршанского подпольщика Константина Заслонова была подготовлена с использованием данных о предстоящем похолодании. Напомним эту историю.
Осенью 1941 года после эвакуации начальник Оршанского депо Константин Заслонов обращается в ЦК КП Белоруссии с предложением о создании подпольной группы и получает от секретаря ЦК задание вернуться в Оршу. Подпольщик без труда устраивается на работу в депо, так как немцам очень нужны опытные специалисты. Под его руководством члены группы делают угольные мины и взрывают паровозы.
А вскоре Константину Заслонову и его помощникам удается полностью парализовать деятельность узла, заморозив его водную систему. В результате проведенной машинистами работы из-за нехватки воды было остановлено в пути 75 поездов.
— Вероятно, подпольщики знали, что будут сильные морозы и то, что если не принять мер предосторожности, можно устроить немцам большие неприятности, — предполагает специалист.
Восстановление разрушенной сети гидрометеорологических наблюдений в нашей стране проводили сразу же по мере ее освобождения. К началу 1945 года на территории БССР действовали уже 46 станций и 185 постов, работали органы службы прогнозов, Белорусская геофизическая обсерватория и органы управления. Наблюдательная сеть была не только восстановлена, но и реорганизована в соответствии с научными принципами рационального размещения. В конце 1945 года службу перевели на гражданское положение.
Интересные факты
Правильная оценка и прогноз гидрометеорологических условий помогали советским войскам проводить важные военные операции. Вот несколько характерных примеров.
- Прогноз о нелетной погоде дал возможность беспрепятственного проведения парада на Красной площади 7 ноября 1941 года.
- Сведения о проходимости снежного покрова для танков в период обороны Москвы позволили определить сроки начала контрнаступления в ноябре — декабре 1941 года.
- Использование прогноза резкого похолодания и прекращения распутицы в ноябре — декабре 1941 года дало начало успешному контрнаступлению войск Южного фронта.
- Взлом льда искусственным паводком на канале имени Москвы, превратившем его в серьезную водную преграду, позволил остановить немецкое наступление севернее столицы СССР.
- Точные прогнозы погоды сыграли существенную роль в планировании боевых операций при форсировании Днепра летом и осенью 1943 года; в наступательных операциях Волховского, Северо-Западного и Калининского фронтов зимой 1942 года; при обороне Сталинграда и разгроме немецкой группировки войск зимой 1942—1943 гг.
- Учет проходимости для танков замерзших болот и ледяного покрова рек под Тихвином, Ржевом, Вязьмой, Тверью в январе — феврале 1942 года позволил назначить контрнаступление на сроки ожидаемого по прогнозу улучшения погоды.
- Гидрометеорологическое обеспечение играло важную роль в создании и успешной работе знаменитой Дороги жизни по льду Ладожского озера.
