В таких отделениях люди ведут самостоятельный образ жизни, роль специалистов сведена к сопровождению. Этому предшествовала огромная работа сотрудников стационарных учреждений. В стране таким образом сейчас социализируются 877 человек, проживающих в домах-интернатах всех типов.
В отделениях сопровождаемого проживания реабилитируется 108 детей и молодых людей с инвалидностью, в психоневрологических учреждениях – 426, в домах-интернатах общего типа – 343.
Сергей Исаков взял ручку — и сердце взволнованно застучало. Поставил подпись — забилось еще быстрее. Он снова принадлежит себе, он полноценен.
По неофициальной статистике, сотни человек, проживающих в домах-интернатах для инвалидов, могут учиться, работать и жить самостоятельно. Но восстановиться в дееспособности получается далеко не у всех. Двадцатисемилетнему Сергею это удалось. Теперь парень работает, а не находится на иждивении у государства. Почему путь к восстановлению в дееспособности зачастую затягивается, как люди с инвалидностью адаптируются к жизни вне стен стационарных соцучреждений и есть ли альтернатива домам-интернатам?
Пару лет назад Алена не могла представить, что будет ходить на работу. Когда для некоторых трудовые будни — суровая повинность, для нее — счастье почувствовать себя самостоятельной. У Алены были все шансы провести жизнь в интернате для инвалидов, но неожиданно девушка оказалась участницей пилотного для страны проекта. Ее и еще 11 счастливчиков (среди них был и Сергей Исаков) полностью подготовили к реальной жизни. В итоге 5 воспитанников отделения сопровождаемого проживания Богушевского дома-интерната для детей с особенностями психофизического развития восстановили в дееспособности. Все работают, все счастливы.
Знаете ли вы, что в Англии нет ни одного интерната для инвалидов? Последние закрылись 40 лет назад. От стационарных учреждений отказались в Дании и Америке. Причина: люди с инвалидностью в таких учреждениях не могут полноценно участвовать в жизни общества плюс это затратно для государства. Может, и у нас стоит их ликвидировать? Мария Горбацевич, начальник управления стационарных учреждений социального обслуживания и капитального строительства Министерства труда и социальной защиты, призывает не рубить сплеча: «Допустим, у нас в стране закроются все стационарные учреждения соцобслуживания. Как предоставить всем жилье? Как научить общество адекватно реагировать на психофизические особенности? Как быть с лежачими больными, которые нуждаются в постоянном уходе? Согласитесь, вопросы непраздные. Пока мы добиваемся, чтобы у людей, проживающих в интернатах, но имеющих потенциал для развития, появился шанс на собственную реализацию. Нужно развивать альтернативные формы проживания и социального обслуживания. Например, в некоторых странах Европы этот процесс расписан на десятки лет вперед. В Беларуси стационарозамещающие социальные технологии стали более активно развиваться с принятием Закона «О социальном обслуживании», вступившего в силу в новой редакции в прошлом году».
Тогда во многих стационарных учреждениях появились отделения сопровождаемого проживания. Два таких отделения, женское и мужское, работают в Психоневрологическом доме-интернате для престарелых и инвалидов № 3 Минска. Едем туда.
Олег, один из постояльцев, устраивает экскурсию: «Здесь у нас кухня. Многие молодые люди не умели элементарного: почистить картошку, испечь блинчики, настругать салат — до этого за нас все делал персонал. Ну, ничего, научились. Кстати, у каждого здесь день расписан: кто-то отправляется в трудовые мастерские, кто-то работает на улице, кто-то убирает в комнатах…»
В отделениях сопровождаемого проживания делается упор на развитие трудовых навыков. Менеджер проекта «Нормализация. Интеграция. Равноправие» БОО «Мир без границ» Ольга Доминикевич прогнозирует, что такие работники со временем могут быть нарасхват: «Я не говорю, что люди, скажем, с умственной отсталостью станут руководителями или врачами. Но они многое способны делать руками, они трудолюбивы, ответственны. За рубежом такие успешно трудятся в сферах общественного питания, гостиничного бизнеса, ремесленной деятельности».
Заглядываю в женское отделение. В каждой комнате — уют и чистота.
«Посмотрите, какие мы светильники купили», — приглашает к себе симпатичная блондинка. Чтобы полностью адаптироваться к реальной жизни, «девочки» расписывают бюджет, составляют план покупок, ходят вместе с психологом в магазин, театр, библиотеку. Смысл в том, что для воспитанников созданы условия, максимально приближенные к домашним. А в самых радужных перспективах — восстановление нескольких из них в дееспособности.
Анатолий Семенович, директор Психоневрологического дома-интерната для престарелых и инвалидов № 3 Минска, воспринимает каждого своего подопечного как собственного ребенка: «Вы поймите, формальное лишение дееспособности не означает потерю способности действовать, жить, чувствовать. Некоторые потерю социального статуса воспринимают как личную трагедию. И это не связано с недостаточным обслуживанием, скорее, наоборот: они переживают из-за чрезмерной опеки».
Загвоздка в том, что еще в 18 лет воспитанники интернатов лишаются дееспособности, а с ней и всех возможностей для полноценной жизни. А вот вернуть себе права можно только через суд. И это ой как непросто! Например, когда ребята из Богушевского дома-интерната проходили собеседование, на комиссии им задавали вопросы: «Сколько планет в Солнечной системе?», «Как вы доберетесь до Болгарии?». Интересно, как эти знания могут повлиять на способность к самообслуживанию?
Сергей Дроздовский, координатор «Офиса по правам людей с инвалидностью», предлагает свое решение деликатной проблемы: «На мой взгляд, для таких людей следует ввести частичную дееспособность. Не нужно превращать человека в абсолютного иждивенца. Пусть у него будет право трудиться, но он не сможет, допустим, продать жилье, взять кредит. Логично? Кроме того, комиссия, дающая заключение о дееспособности, состоит только из медиков. Было бы правильным, если бы она оценивалась и другими специалистами: психологами, социальными работниками».
Мария Горбацевич озвучивает важные цифры: «Благодаря инициативе министерства и кропотливой работе стационарных учреждений только за этот год восстановлены в дееспособности 9 человек с инвалидностью, а за последние два года — 27».
Пока цифры небольшие, но все неравнодушные люди надеются, что их станет больше. А вы готовы принять людей с особенностями?
Пытанне з канверта
Мая бабуля жыве ў глухой вёсачцы ў Віцебскай вобласці, а ўсе сваякі — у Мінску. Ужо колькі праводзілі з ёй прафілактычных гутарак, каб перабіралася да нас, — безвынікова. Чула, што можна аформіць сацыяльную дапамогу дома. Як гэта зрабіць і колькі будзе каштаваць гэта паслуга?
Галіна СТАРХОЎСКАЯ, Мінск
Малазабяспечаным адзінокім людзям, якія старэйшыя за 60 гадоў, такая сацыяльная дапамога прадастаўляецца бясплатна, падказалі ў Міністэрстве працы і сацыяльнай абароны. На ўмовах частковай аплаты (60% ад тарыфу) такія паслугі аказваюць адзінокім пажылым, сярэднедушавы даход якіх не перавышае 200% бюджэту пражытачнага мінімуму ў сярэднім на душу насельніцтва. Астатнія могуць скарыстацца сацыяльнымі паслугамі дома, але ўжо на ўмовах поўнай аплаты.
Гадзінны тарыф на сацыяльныя паслугі, якія ўваходзяць у пералік бясплатных і агульнадаступных, складае ў Брэсцкай вобласці 4000 рублёў, у Віцебскай, Гомельскай, Гродзенскай і Магілёўскай абласцях — 3500 рублёў, у Мінскай вобласці — 5000 (з 1 снежня 2014 года ), у Мінску — 4750 рублёў.
Па дадатковую інфармацыю можна звярнуцца ў тэрытарыяльны цэнтр сацыяльнага абслугоўвання насельніцтва па месцы жыхарства.
У ТЭМУ
У Беларусі існуе больш за 100 сацыяльна-бытавых, сацыяльна-медыцынскіх, сацыяльна-рэабілітацыйных і іншых відаў паслуг. Сярод пажылых найбольш запатрабаванай з’яўляецца сацыяльная дапамога дома, якой карыстаюцца больш за 88 тыс. чалавек. Людзям дапамагаюць аплачваць жыллёва-камунальныя паслугі, купляюць прадукты, медыкаменты, прыбіраюць у хаце…
taisi9@rambler.ru
