Предложения ученых по совершенствованию антикоррупционного законодательства
Почему весовщик стал должностным лицом?
Выступая на научно-практической конференции, на которой мне довелось присутствовать, заместитель директора по научной работе ИППК судей, работников прокуратуры, судов и учреждений юстиции БГУ Александр Барков привел несколько весьма любопытных примеров из практики, которые, как мне представляется, будут интересны и читателям нашей газеты.
Заведующий юридической консультацией защищал лицо, находящееся под стражей. От подзащитного он получил такое предложение: посодействовать за денежное вознаграждение в изменении меры пресечения. Адвокат обсудил это предложение со следователем. Сообща решили оказать содействие за 10 тысяч долларов. При передаче денег следователю адвокат был задержан. Заведующему юридической консультацией было предъявлено обвинение в покушении на получение взятки в особо крупном размере (ч. 1 ст. 14, ч. 3 ст. 430 УК).
Но при этом не было учтено, что юрист, ставший обвиняемым, действовал в рамках профессиональных отношений, выступал как адвокат, как защитник. Он не осуществлял полномочий должностного лица (заведующего юридической консультацией), поэтому не может, считает профессор Александр Барков, рассматриваться как должностное лицо, как субъект коррупционного преступления. Адвокат действовал от имени взяткодателя и должен нести ответственность за покушение на пособничество в даче взятки в крупном размере (ч. 1 ст. 14, ч. 6 ст. 16, ч. 2 ст. 431 УК).
Другой пример. Доценту филиала одного из университетов предъявили обвинение в шести эпизодах получения взятки. Она получила от студентов по 50 долларов за прием зачета, за положительную оценку на экзамене и за выполнение экономических расчетов по четырем курсовым работам.
Конституционный Суд в заключении от 12 ноября 2001 года «О соответствии Конституции положения пункта 3 части четвертой статьи 4 Уголовного кодекса Республики Беларусь и основанной на нем практики применения понятия должностного лица по признаку совершения юридически значимых действий» определил, «что преподаватели высших или средних специальных учебных заведений, уполномоченные в установленном порядке на принятие у обучаемых экзаменов или зачетов, являются субъектами юридически значимых действий и в связи с осуществлением указанных полномочий подпадают под признаки должностного лица, предусмотренные в пункте 3 части четвертой статьи 4 УК».
В данном случае оказание помощи студентам в проведении расчетов по четырем курсовым работам не образует юридически значимых действий (порождающих, изменяющих или прекращающих правоотношения). Следовательно, считает Александр Владимирович, в четырех эпизодах доцент не выступала в качестве должностного лица, не являлась субъектом коррупционного преступления.
Нередко встречается ошибка, выражающаяся в расширительной трактовке должностного лица по признаку совершения юридически значимых действий. Конституционный Суд в упоминавшемся заключении от 12 ноября 2001 года разъяснил: «лица, уполномоченные в установленном порядке на совершение юридически значимых действий, по смыслу уголовного закона — это лица, постоянно или временно занимающие в организациях (независимо от форм собственности) должности либо выполняющие возложенные на них обязанности по специальному полномочию и совершающие такие действия, в результате которых наступают или могут наступить юридически значимые последствия в виде возникновения, изменения или прекращения правоотношений, субъектами которых являются иные лица».
Тем не менее имели место случаи признания должностными лицами инспекторов (весовщиков) постов весогабаритного контроля, в обязанности которых входили контроль весовых параметров грузовых автомашин и взимание платы в случае превышения допустимых весовых параметров. Они рассматривались как лица, уполномоченные на совершение юридически значимых действий. Александр Барков задался вопросом: к возникновению, изменению или прекращению каких правоотношений приводят действия названных лиц?
Здесь, вероятно, предположил он, допускается смешение понятий должностного лица — лица, уполномоченного на совершение юридически значимых действий, с иным уполномоченным лицом (субъектом служебного подлога), которое должностным лицом не является и не всегда может рассматриваться как субъект коррупционных преступлений.
…И продажа влияния — действительного и мнимого
Доцент кафедры оперативно-розыскной деятельности Академии МВД, кандидат юридических наук Алексей Башан внес свои предложения по совершенствованию уголовного законодательства для целей повышения эффективности противодействия коррупции. Он предложил, во-первых, перечень должностных лиц, указанных в ст. 4 Уголовного кодекса, дополнить представителями государства в открытых акционерных обществах. Во-вторых, дополнить УК нормой, предусматривающей ответственность за получение вознаграждения за обещание каким-либо образом оказать воздействие на должностное лицо при принятии им решения (так называемая продажа влияния — действительного или мнимого). В качестве квалифицирующего признака можно указать продажу влияния должностным лицом. Данная норма позволит устранить имеющийся пробел в законе, наличие которого не позволяет привлечь к уголовной ответственности того, кто пообещал договориться о решении вопроса с должностным лицом и потребовал за это себе лично вознаграждение. В этой ситуации фигурант не подстрекает к даче взятки, не выступает посредником и не является мошенником, так как заявляет, что вознаграждение предназначается ему лично. А фактически данное лицо своими действиями дискредитирует должностных лиц, формирует негативное общественное мнение.
Назрела необходимость выделить в отдельную статью ответственность за принятие должностным лицом в знак благодарности за совершенные по службе законные действия заранее не обусловленного вознаграждения, исключив тем самым квалификацию таких действий, как получение взятки. Общественная опасность описанных действий должностного лица существенно меньше, чем в случаях выполнения им по службе действия (или бездействия), обусловленного получением вознаграждения (взятки).
Необходимо отметить, что существует достаточное количество людей, активно склоняющих должностных лиц к получению взяток, пользующихся тем, что существующее законодательство позволяет взяткодателю избежать уголовной ответственности. Будучи заинтересованными вручить вознаграждение должностному лицу под любым благовидным предлогом для обеспечения возможности решения в будущем своих вопросов, эти люди понимают, что таким образом должностное лицо окажется у них «на крючке», в то время как сами они смогут избежать ответственности. Данная ситуация нуждается в законодательном разрешении. В этой связи в целях повышения эффективности борьбы с лицами, занимающимися активным подкупом должностных лиц, провоцирующими их на получение взятки, Алексей Башан считает целесообразным дополнить ст. 430 УК примечанием примерно такого содержания: «Лицо, получившее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если оно после получения взятки, но до выполнения или невыполнения в интересах дающего взятку действия первым заявило о случившемся в письменной форме и в дальнейшем способствовало изобличению взяткодателя. Правила данного примечания не применяются к лицу, требовавшему или вымогавшему взятку». Наличие данной нормы помимо прочего обеспечит возможность установления фактов инсценировки взяточничества в тех случаях, когда это имело место. Кроме того, появится реальная возможность выявления провокационных действий при проведении отдельных оперативно-розыскных мероприятий (похожая норма содержится в ч. 3 ст. 164 Уголовного кодекса Эстонской Республики).
Точка зрения академика
Директор Института экономики НАН Беларуси, академик Петр Никитенко высказал ряд своих соображений. Он считает необходимым развивать институт планомерного законодательного процесса, включающего мониторинг и оценку эффективности данного процесса, а также устанавливающего реальную ответственность законодателей за принятие непродуманных, заведомо неэффективных поправок. В частности, для качественного повышения уровня налогового контроля, по его мнению, требуется реформировать законодательную базу деятельности самих налоговых органов, пересмотреть критерии оценки их деятельности, обозначив приоритет контрольной, а не фискальной функции; разработать механизмы, стимулирующие досудебный порядок рассмотрения жалоб налогоплательщиков.
Академик Никитенко считает, что следует не столько ужесточать наказание за использование служебного положения в личных целях, приравнивать коррупцию к наиболее тяжким преступлениям, сколько создать систему профилактики недопущения коррупционности и социального паразитизма. Институтом экономики НАН Беларуси разработана методика профилактики снижения этих процессов в стране, которую ее руководитель предложил к использованию в работе всех правоохранительных, контролирующих и иных государственных органов.
Вместо послесловия
Законодательных, образовательных и иных пробелов, не позволяющих эффективно противодействовать коррупции, как ученые, так и практики называют немало. В данной публикации приведены лишь немногие предложения, направленные на то, чтобы эти самые пробелы были устранены. Хочется надеяться, что данные предложения будут рассмотрены самым серьезным образом в соответствующих инстанциях, тщательно выверены и реализованы. Восполнить пробелы в праве и привести отечественное законодательство в полное соответствие с Законом «О борьбе с коррупцией» — задача, которая не терпит отлагательства.
