В городе Минске на реке Свислочь живут утки. И летом живут, что неудивительно, и зимой живут, что удивительно. Я их не считал, и то только потому, что уток очень много. Плавают, по дорожкам парка смешно переваливаются с лапки на лапку, прогуливаются. Упитанные утки, красивые. Перышко к перышку, как скульптуры фарфоровые, умело раскрашенные, на парапетах сидят. Загляденье.
Раньше такого в городе не было. Я в Минске давно живу, утки появлялись иногда на реке, но осенью исчезали, как и положено перелетным птицам. Отправлялись в теплые края, на север Африки. Теперь не улетают. Круглый год ходят по парку важно, никого не боятся.
Нет! Боятся! Видел такую сценку. Немолодой мужчина с четырехлетним ребенком взялись в парке Горького прямо на дорожке этих самых уток кормить. Уток вокруг них собралось штук сто, а может, и меньше. Мужчина батон ломает, внуку подает, а тот бросает и смеется. Утки с такой скоростью поедают, что люди крошить не успевают. Тут из–под моста собака выбегает. Рыжий эрдельтерьер с забавным коротким хвостом. Увидел пес такое скопление птиц и к ним помчался. Понятно, сработал охотничий инстинкт. Но утки ученые, собаку заметили — и врассыпную, а потом только крыльев свист.
Остался дед с внуком и куском батона в руках. Ребенок от расстройства расплакался. Мужчина палку схватил и собаку прогнал. Правильно, пес без намордника, да еще лает громко и недовольно. Появилась из–под моста и хозяйка с поводком в руке. Поспорили, поругались, но не очень агрессивно. Хозяйка терьера на поводок взяла и удалилась. Тут же и утки вернулись, знали, что батон недоели.
Снова идиллия наступила в детском парке на берегу Свислочи.
Влюбленные парковых уток часто кормят. Пенсионеры с пакетами, когда на прогулку выбираются. Школьники и студенты. Дедушки, бабушки с внуками малолетними. А в выходные, если день солнечный, то желающих покормить уток бывает не меньше, чем упитанных птиц. В такие дни настоящее пиршество на реке.
Правильно делают люди, что птиц подкармливают. Зима, снег, лед, где им пищу добывать? Это первая мысль. Неправильно люди делают, что кормят птиц хлебом, а они и не улетают в свою северную Африку, в теплые края. Развратили люди своей заботой диких птиц. Это вторая мысль... Сколько хлеба свежего, печенья, коржиков, бубликов за год эти утки съедают? Уверен, что много. Это третья мысль. Есть и четвертая, и пятая, и шестая...
Недавно рассказывала женщина, вспоминая войну, о самой обыкновенной селедке. Та селедка, страшно соленая, помогала им выживать. Я к чему про ту селедку вспомнил, про тот рассказ военно–будничный. Все в этом мире связано, только связи те не всегда видны.
С селедкой так было. Девушки в зенитном полку служили, прикрывали от бомбардировщиков стратегический завод, на котором порох делали. До завода несколько километров. Пушки в лесу стояли на пригорке. Кормили зенитчиков по третьему разряду. По первому, самому высокому, кормили на передовой. Паек скудный, а служба тяжелая. Так вот девчонки–зенитчицы от мяса, по норме положенного каждому солдату, отказывались. Просили, чтобы им вместо мяса давали страшно соленую, в рот не взять, селедку. Сами зенитчицы ту селедку не ели. Брали одну рыбину и несли к роднику у деревни. Зенитчицы там воду набирали. И местные женщины к тому роднику приходили. Зенитчицы местным селедку отдавали, а те взамен полный котелок молока наливали. Тут же у родника то молоко и выпивалось.
Деревенским селедка дороже хлеба была. Соль в деревне еще в самом начале войны закончилась. Ту селедку женщины на кусочки резали и еду солили. Вот так и выживали девушки–зенитчицы и деревенские женщины с детьми малолетними.
Стою у парапета, ломаю батон и бросаю уткам, стараюсь, чтобы и тем, которых оттесняют, доставалось. И жена с дочкой кормят, и мужчина с внуком...
Почему утки в Минске на реке круглый год живут, нарушая извечный закон природы о миграции перелетных птиц? Сытно им здесь. А сытно потому, что люди в Минске хорошие. По отношению к диким уткам, так уж точно.
