Книгу «Мое меню» Вильяма Похлебкина, изданную в 2000 году еще до загадочного убийства автора, читал запоем дома, по дороге на работу и с работы. Спросите, почему так увлекся Похлебкиным? Да просто был уверен, что «Мое меню» поможет найти ответ на один из каверзных вопросов, которые на днях в интервью для одной газеты задала мне молоденькая журналистка. Признаюсь честно: отвечая на некоторые из них, растерялся и, наверное, наговорил глупостей...
С кулинарией, кстати, интервью совсем не было связано. По мнению журналистки, кому как не мне, карикатуристу, проще других было ответить, почему это белорусская сатирическая графика переживает сегодня такой глубокий кризис? Есть ли у нас карикатуристы, известные за рубежом? И вообще, есть ли у нас карикатура?
На два последних вопроса ответить было просто. Раз уж она обращается ко мне, значит, и карикатура, и карикатуристы у нас есть. И известные за рубежом мастера сатирической графики имеются. Могу назвать: Олег Гуцол, Анатолий Гармаза, Юра Тылиндус, Андрей Пучканев. Да постоянно наши парни берут призовые места на престижнейших конкурсах карикатуры в Италии, Японии, Иране, Словакии, Южной Корее, Израиле, Турции! О России и не говорю — еще совсем недавно Москва была Меккой для наших мастеров газетной и журнальной графики. Там их всегда ценили, и до сих пор Аркадий Гурский и Константин Куксо работают в московских изданиях.
А вот над первым ее вопросом пришлось задуматься: ведь кризис жанра действительно налицо! Почему белорусская пресса в массе своей безлика и так бедна на хороший изобразительный материал? Будто недосоленные пресные блюда, не приправленные никакими специями. А если наши художники такие молодцы, то почему они не известны у себя дома? И, может, действительно им пора переквалифицироваться в живописцев, верстальщиков, дворников, в конце концов?
Сегодняшний кризис, допустим, начался не вчера и даже не позавчера. Уже в начале 80–х постоянные подписчики некогда популярного «Вожыка» заметили критическое обеднение тематики публиковавшихся рисунков. Тогда главными героями карикатур и стали исключительно анонимные браконьеры да бедные буренки, которых колхозы и совхозы никак не могли обеспечить кормом. С тех пор и тиражи «Вожыка» медленно, но уверенно поползли вниз. Так что у сегодняшнего кризиса очень глубокие корни.
Тут–то без Похлебкина, как мне показалось, не обойтись. Дело в том, что этот историк дипломатии, писатель и вместе с тем гений кулинарного искусства к любому вопросу подходил философски. Например, историю он рассматривал не через призму войн и революций, как нас учили в школе, а, наоборот, через достижения (и кризисы, естественно) в культуре народа, которые приносили все эти войны, застои, смены формаций. В «Моем меню» он досконально изучил и разложил по полочкам все изменения в еде и кулинарных пристрастиях россиян начиная с семнадцатого века до наших дней в четкой зависимости от изменявшихся исторических условий. И сделал это великолепно! Я, например, и не догадывался, что даже обыкновенные щи меняли свой вкус в зависимости от исторического отрезка времени и страны, когда, кем и где они были сварены. Постоянно появлялись новые рецепты этого любимого народом блюда, предавались забвению старые. Были времена, когда щи считались то пищей плебеев, то — панацеей от всех болезней и были модными в самых высоких кругах, а теперь их даже в космосе едят! Без них никак. Так и с карикатурой. Каждому времени — свое меню. И свои картинки.
