Все плохо, но хуже есть куда. Европейский союз сегодня слаб как никогда раньше, но эта слабость еще не дошла до крайнего предела. На Мюнхенской конференции по безопасности политики ставили странам, регионам и континентам диагнозы — чаще неутешительные, выписывали рецепты спасения — чаще недейственные и искали пути выхода из кризиса, стучась по привычке не в те двери.
О выходе из сирийского тупика заговорили еще до открытия, но во время конференции число скептиков стало расти, а их рупором (да и рупором вообще, первые два дня без него явно скучали) стал сенатор Джон Маккейн, заявивший, что лично он никаких надежд не питает: русские, мол, бомбить не прекратят, а Путин нам не партнер. Россия и война стали главными темами конференции.
О войне говорили много и горячо. Оно и понятно: 52 года назад Мюнхенская конференция начиналась как закрытая для посторонних глаз и ушей встреча военных специалистов НАТО, и хотя конференция давно открыта для политиков и СМИ (в этом году приехали 700 журналистов из 48 стран), открытость эта относительная, а вот присутствие военных — абсолютное, от разнообразной военной формы в глазах рябит.
За год, прошедший с прошлой конференции, нашлось только два по–настоящему хороших примера способности договориться: соглашение по иранской ядерной проблеме и парижские соглашения по климату. Хотя вот президент Афганистана Ашраф Гани сказал, что у него есть «осторожная надежда», и тут же, почти без паузы: «Все говорят о гражданской войне, но это не так: все страны региона посылают своих отщепенцев к нам, особенно Пакистан». Это было одним из трендов Мюнхена в этом году: сразу объяснять, кто виноват. В большинстве случаев, кстати, во всех бедах обвиняли Россию, правда, по сравнению с прошлым годом градус антироссийской риторики снизился. Его, конечно, пытался поднять президент Украины, не готовый смириться с тем, что проблемы его страны отошли на второй, а то и на третий план, и еще менее готовый смириться с тем, что европейские партнеры стали терять доверие и терпение. Но Украина так и осталась лишь фоном — у мира есть проблемы посерьезнее.
О чем в Мюнхене говорили в исключительно позитивных тонах, так это о роли Беларуси в урегулировании кризиса в Украине. Петр Порошенко поздравлял белорусского коллегу Александра Лукашенко с тем, что в результате его договоренностей «Минск стал местом важных международных событий». И даже неистовый Джон Маккейн нашел добрые слова в наш адрес (а у меня, было дело, сложилось впечатление, что в его военном арсенале они отсутствуют напрочь): «Похвально, что белорусские власти оказали помощь в разрешении украинского конфликта». Но пока одни конфликты затухают, другие обостряются.
«Мы скатились, по сути, во времена «холодной войны», — заявил впервые выступавший в Мюнхене Премьер–министр России Дмитрий Медведев. Его речь сравнивали со знаменитым выступлением Владимира Путина здесь же в 2007 году: Медведев говорил так же жестко и, по сути, о том же: проблемы, обозначенные девять лет назад, ведь так и не разрешились. «Мы определенно не находимся в состоянии «холодной войны», — парировал министр иностранных дел Германии Франк–Вальтер Штайнмайер. Но слова, о которых многие думали, но не хотели произносить вслух, уже прозвучали. Удивительно, что так эмоционально отреагировали именно на российского Премьера, хотя еще накануне король Иордании Абдулла высказался куда более жестко: «Мы здесь и сейчас ведем войну будущего. Я называю это третьей мировой войной другими средствами». А министр иностранных дел Саудовской Аравии заявил, что «если где–то возникает вакуум, мы готовы его заполнить», и пообещал: Асад будет свергнут. Не так, как говорят западные политики, — «Асад должен уйти», а более жестко: «Асад будет свергнут». Судьба договоренностей по Сирии в этот момент показалась решенной.
Во время дискуссии министров иностранных дел, когда их попросили определить по шкале от 1 до 100 возможность выполнения мюнхенских договоренностей по Сирии (не знаю, как для вас, а для меня одно сочетание «мюнхенские договоренности» звучит плохо), немец Штайнмайер сказал: 51. Лавров, объяснив свои большие сомнения, произнес цифру 48, а британец Хаммонд так и вовсе не дал им шанса, назвав 0: «после всего, что тут сказал Лавров». Ощущение, что находишься в сообществе людей, глухих к доводам друг друга, укрепилось.
В общем, если у вас есть предположение, что мир катится в пропасть, поздравляю: вы не одиноки. Директор национальной разведывательной службы США Джеймс Клэппер так и сказал: «Непредсказуемость и нестабильность — новая норма, она сохранится в обозримом будущем».
Но кое–что остается неизменным, как жесткая антироссийская позиция сенатора Маккейна. Одесский губернатор Михаил Саакашвили приехал в Мюнхен с двумя длинноногими красотками — блондинкой и брюнеткой. И когда украинские коллеги попросили его прокомментировать участие в конференции, он улыбнулся: «А я в ней не участвую». За время конференции участники и гости (а именно в этом качестве, надо полагать, приехал улыбчивый Мишико) выпивают почти 700 бутылок вина — красного, как кровь, льющаяся на войнах, которые политики в Мюнхене безуспешно пытаются остановить.
Мюнхен.
sbchina@mail.ru
Фото MSC
Фото MSC
Советская Белоруссия № 29 (24911). Вторник, 16 февраля 2016
