Приумножение и отделение

Что важнее — право на самоопределение или территориальная целостность?

Человек без исторического образования вряд ли навскидку скажет, кто воевал в Тридцатилетней войне, и уж точно не вспомнит, когда был заключен Вестфальский мир, а между тем прошедшие с тех пор 350 с «хвостиком» лет мы живем по правилам поведения, о которых тогда договорились победители с побежденными. Речь, разумеется, не о человеческих, а о международных отношениях. Хотя после в мировой политике творилось все, что угодно, два принципа из того мира никто не оспаривал — государственный суверенитет и территориальную целостность. Но в наше время мы являемся очевидцами радикальных метаморфоз, которые с ними происходят. Глобализация с ее ТНК и международными организациями делают государственные границы все прозрачнее. Принцип целостности также прогибается под ударами права на самоопределение. Только что этим правом воспользовались черногорцы, отделившись от сербов. Сегодня решается вопрос с Косово. Воспользовавшись этим прецедентом, непризнанные республики на территории СНГ заявили о своем желании повторить этот путь. Сделали это, впрочем, в очередной раз, и в их словах нет никакой сенсации. Примечательно другое. Вчера все российские газеты на первой полосе отметили: впервые устами официального представителя МИДа Михаила Камынина Москва фактически признала за непризнанными республиками на постсоветском пространстве право на самоопределение. Речь шла конкретно о Южной Осетии, но заявление идеально ложится и на ситуацию с Абхазией и Приднестровьем.

Это заявление последовало за претензиями Тбилиси к российскому миротворческому контингенту в зоне грузино–южноосетинского конфликта. А до этого к российским миротворцам придирался, но уже в Приднестровье, председатель ОБСЕ, глава МИДа Бельгии Карл де Гюхт. Так что можно сказать, что Россия просто отреагировала на давление, тем более что Москва еще совсем недавно воевала с сепаратистами в той же Чечне. Спустя несколько часов, находясь в Стамбуле, министр иностранных дел России Сергей Лавров предусмотрительно смягчил формулировку своего подчиненного: «Подчеркивая приверженность территориальной целостности всех государств, включая Грузию, мы не можем не учитывать того объективного факта, что контроль за этой зоной находится вне возможностей Тбилиси на сегодняшний день».

И все равно из этой короткой ремарки можно уловить суть происходящего: настоящее положение зачастую отличается от того, что записано на бумаге. Черногорцы, к слову, так и говорили, что фактически давно живут отдельно от Сербии. Примечательно, что Евросоюз, который в случае с Балканами сыграл роль дезинтегрирующего фактора, в СНГ поддерживается диаметрально противоположных взглядов. Этот парадокс можно объяснить только внешней политикой и соперничеством за сферы влияния с Россией, ведь создавать прецеденты ЕС было совсем невыгодно: если считать очаги сепаратизма в самой Европе и даже в самых благополучных ее частях, то пальцев на руках не хватит.

Вопрос этот чрезвычайно чувствительный. Право наций на самоопределение, разумеется, очень отвечает духу демократии. Но есть одна загвоздка. На практике совсем немного примеров, когда оно реализовалось без конфликтов, а порой и кровавых войн между вчерашними народами–соседями или даже родственниками. Универсальной формулы, как решить задачу с наименьшими потерями, пока не придумано. Старый Вестфальский мир разрушается, а нового еще никто не заключил.