Вот для кого из режиссеров минувший год закончился полным триумфом, так это для главного сказочника Голливуда — Гильермо дель Торо. Его фильм «Форма воды» продолжает активно собирать по миру затраченные на производство десятки миллионов долларов. Неисповедимы пути зрителей. Зрелищная, но не слишком притязательная по смыслу старая история про нового человека–амфибию, влюбившегося в скромную, немую уборщицу одного военно–научного учреждения, пришлась по вкусу миллионам обожателей. Очевидно, венецианский «Золотой лев», а быть может, и предстоящий «Оскар» в корону очередного фэнтези будет инкрустирован за нечто простое (злу никогда не победить добро) и совсем неожиданное (любовь, кроме всего прочего, это еще и готовность принять чужеродное). Однако, судя по всему, создатель хоббитов, выросший на историях о привидениях и монстрах, никогда не читал Александра Беляева.
«Форма воды»
А вот для Мартина МакДоны, наверняка знакомого с творчеством и Чехова, и Достоевского, уходящий год был не худшим, но и не лучшим. Его потрясающий фильм «Три билборда на границе Эббинга, штат Миссури», созданный в лучших традициях напряженной психологической драмы, оказался не в таком зрительском фаворе. Но хотелось бы, чтобы такое кино было замечено и отмечено и зрителями, и всеми возможными наградами, потому как оно «не слишком серьезное, чтобы перестать смешить, но и не настолько смешное, чтобы скатываться в глупость». На самом деле это тоже простая, внятная и очень серьезная история о преступлении и наказании, о боли и сострадании, о терпении и прощении. Здесь у каждого своя непростая дорога к правде и друг к другу. Одним из самых больших кинопотрясений года для меня был эстонский «Ноябрь» Райнера Сарнета. Про древние эстонские сказания, языческий быт, скандинавские мифы про оборотней, домовых и души предков было рассказано то и так, что все это вроде бы далекое от нас по времени и ментальности стало вдруг близким и понятным. Как будто это и про нас, и про других, и про минувшее, и про нынешнее. За изысканной черно–белой картинкой, пронизанной мерцающим светом, озвученной почти мистической музыкой, за любовными страстями героев угадывались вечные сюжеты, на которых держится вся история человечества. Про эстонцев говоришь, а думаешь про свое. У нас ведь тоже есть легенды и притчи, предания и неповторимые сюжеты. Есть Короткевич и Барщевский, Рублевская и Казько. А вот кино такого нет. Значит, пока нет автора, у которого чувство национального совпадало бы с пониманием общечеловеческих ценностей. Но все равно этот год был не таким беспроигрышным. 34 фильма в Национальном конкурсе прошедшего «Лiстапада» — из этого можно выбирать. К тому же впервые был создан альманах молодого белорусского кино «Мы». Значит, есть надежда.
«Мы»
Уходящий год начался с «Нелюбви» Андрея Звягинцева. «Нелюбовь» прозвучала как диагноз всем нам, у которых оказались ампутированными многие душевные качества, которые потеряли способность чувствовать себя и других. А закончился вангоговской любовью. «Ван Гог. С любовью, Винсент» — гимн той самой любви, которая «не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла».
2018 киногод начнется с «Оскара», по которому пройдет сверка наших предпочтений, вкусов, кинотеатральных премьер. Ждем.
lpsm3163@mail.ru
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки. Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
