— Татьяна Алексеевна, легкая промышленность как отрасль, пожалуй, сильнее остальных ощутила на себе последствия пандемии: из-за падения спроса оборот упал более чем на 20 процентов. Но и в такой непростой ситуации предприятия концерна сумели найти точку опоры и вернуть покупательский интерес.
Наибольшую возможность в маневре получили швейники и трикотажники, переориентировавшись на изготовление изделий медназначения: халатов, бахил, комбинезонов, шапочек. Спрос на них большой. Да, падает показатель индекса промышленного производства, так как из-за ассортиментного сдвига и небольшой цены предприятия не могут демонстрировать темп. Но мы имеем положительную рентабельность, выручку и прибыль от реализации. Несмотря на то что есть отрасли, производящие монопродукт в большом объеме, например текстильная, которой сложнее переориентироваться, в целом бизнес демонстрирует эффективность по разным критериям.
— К упомянутым текстильщикам относится Оршанский льнокомбинат. На ваш взгляд, каких шагов не хватает, чтобы повысить эффективность его работы?
— В первую очередь выскажу свое отношение ко льну: это золото, наше национальное достояние. Потому нужно приложить максимум усилий, чтобы вывести технологию его возделывания и переработки на самый высокий уровень. Пока, к сожалению, мы не получаем достаточного количества качественного льноволокна для производства. В чем видим недоработки? Полагаю, они есть на этапах ухода за культурой. К такому выводу подтолкнул эксперимент, который провел Оршанский льнокомбинат под руководством ученых Института льна: засеяли поле и с соблюдением всех рекомендаций и технологий вырастили на нем отменный лен, на 30 процентов превосходящий по урожайности средний показатель по стране. Считаю, добиться результата, к которому стремимся, поможет создание вертикально интегрированной структуры, каждое звено которой будет не только ответственно работать на своем участке, но и понимать цель, на достижение которой сконцентрированы усилия всех, — получить качественную продукцию. Во многих странах, к примеру в Узбекистане, успешно работают вертикально интегрированные хлопковые холдинги с единым центром управления. Ведь какая для нас характерна проблема? Каждый несет ответственность только за свой сегмент. А результат — как в известной миниатюре, когда к пуговицам претензий нет, а костюмчик не сидит. Так и у нас: индикаторами выращивания льна должны быть не площадь посева и урожайность, а длина льноволокна, качество нити, ткани.
— Как считаете, возможно создать такую структуру?
— Если расчеты покажут эффективность такого объединения, то да. Цель одна — сохранить льняное направление. Для этого есть все предпосылки. Вот мы смотрим на Европу, восхищаемся искусством переработки сырья во Франции и Бельгии. А между тем за последнее время Оршанский льнокомбинат серьезно продвинулся в компетенциях, знании технологий по переработке льнотресты, производстве и отбеливании ткани, создании качественной одежды. Скажу больше, в умениях мы уверенно обходим россиян. Убеждена, это не предел.
— Правильно ли понимаю, подобные цели преследует также создание кожевенного холдинга?
— Да, это схожий момент. Стремимся превратить кожевенную отрасль в эффективный бизнес. В первую очередь работаем над повышением востребованности отечественного сырья. Наши галантерейщики и обувщики используют около 70 процентов отечественного кожсырья, а крупнейшие производители обуви — «Марко» и «Белвест», наоборот, пока импортируют большой объем кожи. Мы хотим обратить их внимание на наше сырье. Для этого нужно выпустить такой товар, который соответствовал бы их требованиям по цене и качеству. Все задействованные в этом структуры нацелены создать высококачественный продукт, который, в свою очередь, будет востребован другим звеном этой цепочки. И когда все будут работать в одном ключе и под одной или несколькими управляющими компаниями, мы своей цели достигнем. А пока у каждого звена отдельная задача, пазл не складывается.
— Модернизацию комбината «Камволь» называли великой эпопеей: она продолжалась пять лет, вложены крупнейшие инвестиции — 110 миллионов долларов. Начать расчет по кредитам должны были еще в прошлом году, однако выйти на необходимые объемы производства не смогли. Как оцениваете работу предприятия сейчас?
— В этом году «Камволь» показывает положительную динамику по всем направлениям. Было непросто, но нам это удалось, в том числе благодаря приходу новой команды управленцев — менеджеров высшего звена. Стратегия предприятия — увеличить выпуск и реализацию тканей с содержанием шерсти. Для этого на его площадях создается производство мощностью миллион погонных метров суконных тканей в год. Работа, учитывая нынешние реалии, сложная. Но это дело времени, рынки откроются. Главная проблема, на которой сосредоточены усилия, — привлечь кадры, повысить их закрепляемость на предприятии. Понимаем, что для комфорта работнику нужно жилье и зарплата. Комбинат обеспечивает проживание в хороших условиях в общежитии. Зарплату в этом году поднимали дважды. И это не предел. Созданы современные условия труда, хороший соцпакет, есть возможность профессионального роста. Да, работа непростая, на ногах. Но она интересная, связана с модой, передовыми технологиями. Мы рады выпускникам профильных учебных заведений, талантливым дизайнерам. Каждого, кто чувствует в себе потенциал, приглашаем в Минск на «Камволь».
Стоят и другие амбициозные планы — радикально поменять отношение потребителей к отечественному продукту. Дизайн-центр уже выпустил коллекцию женской одежды. Найти ее можно в торговом центре Galleria в Минске. Планируем открыть фирменные магазины в Бресте, других городах.
— Однако в сельских магазинах новинки найти практически невозможно.
— Об этом тоже подумали. С начала будущего года заработает мультибрендовый интернет-магазин Vopratka, где будут представлены многие предприятия «Беллегпрома». Находясь в любой точке мира, не вставая с места, можно будет собрать полный образ — от обуви до аксессуаров — на любой случай жизни. Развивать планируем все направления, начиная от текстиля и заканчивая домашней одеждой, бельем.
— С июля в Россию запрещен ввоз немаркированной обуви. Правило действует и для наших предприятий. Как нововведения отразились на стоимости конкретной пары ботинок?
— Это правильно — не допускать на рынок контрафакт. Для этого нужно организовать легальный ввоз товара, чтобы каждый мог увидеть, где он произведен, из какого сырья и так далее. Так избавляемся от серых схем ввоза импортных товаров. Когда виден учет, формируется честная конкуренция по цене, качеству. Ведь кроме обеспечения прозрачности ведения бизнеса, речь идет и о равных условиях пребывания на рынке. Это касается тех же секонд-хендов. Если кто-то завозит и платит НДС и ввозные пошлины на товары, то почему другие не делают этого? Штрихкод — это показатель, что продукт легален. Никаких проблем с переходом на маркировку DataMatrix-кодами у нас не было, мы и так маркировали обувь: вы не найдете отечественной без этикетки, где указан производитель, сведения о потребительских свойствах и другая информация. На этапе упаковки нет высокой степени автоматизации, этикетки клеятся вручную, поэтому добавить код не составляет труда. Стоимость — всего 4 копейки — закладывается в цену товара.
— Татьяна Алексеевна, в продолжение разговора о честной конкуренции: секонд-хенды, по-вашему, играют не по правилам? Как можно урегулировать ситуацию, чтобы всем было хорошо?
— Повторюсь, мы за честную конкуренцию. И когда говорим о регулировании работы секонд-хендов, речь вовсе не о том, что в них видим конкурентов. Нас не беспокоит секонд-хенд сам по себе, это не проблема. Проблема — сопутствующие ему явления: ввоз под этой маркой новых товаров и так называемого серого импорта (новых вещей, выведенных по различным причинам из оборота на рынках других государств). Необходимо вернуть недобросовестных игроков, которые под видом бэушной одежды завозят новую продукцию, в рамки правового поля. Потому выдвинули инициативу — различать понятия: секонд-хенд — это б/у одежда, а стоковая — новая. В рамках справедливой цены стоковая должна завозиться по таким же законам, как обычная одежда, как это делает любой импортер. А он платит 20 процентов НДС. А у нас пока сток принимается килограммами на вес.
— Секонд-хенды закроют?
— О таких кардинальных шагах речь не идет. Просто должно быть четко регламентированное понятие, чтобы не смешивались потоки секонд-хенда и новой одежды, а бэушная продукция проходила все проверки.
— Какие наиболее значимые изменения в отрасли, на ваш взгляд, помогут сделать ее более популярной, в том числе среди молодежи?
— На завершающей стадии реализация инновационных проектов на «Полесье», «Гронитексе», роботизация технологических процессов идет на «Белвесте». Это лишь некоторые примеры, которые помогут укрепить позиции отечественных предприятий на рынке, сделать их узнаваемыми, в том числе предложить модели, интересные юному поколению. Для этого привлекаем молодых талантливых дизайнеров. Стоимость тоже веский аргумент. В легкой промышленности мало что можно автоматизировать, поставить на поток и тем самым уменьшить себестоимость товара. Есть предприятия, специализирующиеся на определенном ассортименте, где внедряются полуузловые или узловые машины. К примеру, в следующем году на «Надэксе» завершится инвестиционная программа по установке и модернизации автоматов для производства мужских и женских рубашек. После выхода на проектную мощность в разы увеличится производительность труда. Это скажется на стоимости товара. Проекты, направленные на оптимизацию затрат, технологических процессов, на конечную стоимость продукции, будут внедряться и на других предприятиях концерна.
veselukha@sb.by
