На прошлой неделе я рассказывала о том, как немецкий министр экономики Петер Альтмайер мечтает догнать и перегнать Китай и создать в родной Германии такие условия, чтобы ушедшие когда-то предприятия возвращались на родину. Но предприятия потянулись назад еще до того, как Альтмайер официально презентовал “Национальную индустриальную стратегию — 2030”. Германия над этим возвращением давно работает, и в стране уже несколько лет действует стратегия развития экономики “Индустрия 4.0”.
В Европу и США из Китая и Азии стало возвращаться — о чудо! — производство одежды, например. Почему? Во-первых, рабочая сила перестала быть такой дешевой, какой была, когда азиатские страны выходили из бедности. Тренд не новый, проявился впервые лет десять назад, когда я еще жила в Китае и общалась с тамошними бизнесменами, разбогатевшими на производстве продукции для ведущих мировых брендов. Они уже тогда начали переносить производства в другие азиатские страны — Камбоджу, например, или Бангладеш. То есть заказы по-прежнему получали китайцы, китайские компании вели расчеты, но производства уже были не в Поднебесной, а там, где рабочие руки дешевле. А если добавить к стоимости рабочей силы расходы на доставку и растаможку, то получается, что сшитые в Турции джинсы на 3% дешевле, чем сшитые в Китае: везти ближе, расходов на растаможку нет, потому что Турция входит в таможенный союз с ЕС. Никакой идеологии, чистый бизнес. Для американского импортера произведенные в Мексике джинсы на 12% дешевле китайских.
Но еще более важная причина, отмечается в исследовании международной консалтинговой компании McKinsey “Производство одежды возвращается домой?”, — сроки доставки. Модники и модницы хотят получать новую одежду как можно быстрее. Продукция из Китая добирается в Европу морем около месяца, а из Турции грузовиками до Германии — 3—6 дней (из Мексики в США — пара дней). В связи с этим возник даже новый термин — nearshoring (ниашоринг), аутсорсинг в соседние с заказчиком страны. Фактор дешевой рабочей силы никто не отменял: в Турции или, например, в Беларуси это по-прежнему дешевле, чем в Германии.
С другой стороны, “Индустрия 4.0” подразумевает автоматизацию, компьютеризацию и роботизацию. И вот уже компания “Адидас” частично вернула производство кроссовок в Германию, практически все операции на заводе роботизированы. Конечно, говорить о массовом возвращении производств в Европу пока рано, но тренд наметился. Показателен пример завода по выпуску утюгов фирмы Rowenta, принадлежащей французской Groupe SEB. В 2005 году они перевели производство самых простых и дешевых моделей в Китай, сократив 215 рабочих мест на заводе в Эрсбахе. В прошлом году часть производства вернули в Германию, но наняли только 15 человек: при том уровне автоматизации, который есть сейчас, больше не нужно.
Так что главные причины возвращения производств в Европу — автоматизация и цифровизация производства, а также необходимость оперативно (быстрее, еще быстрее!) реагировать на спрос. Но в этом возвращении есть один нюанс: оно не означает столь же существенное увеличение рабочих мест, каким было их сокращение, когда предприятия уходили в Китай и Азию. Со стратегией “Индустрия 4.0” возникает новый класс высококвалифицированных рабочих, и эта тенденция характерна не только для Германии, но и для всей Европы, и нам есть смысл к ней присматриваться: за такими рабочими и предприятиями будущее. Что же касается китайцев, то уход текстильных и других трудоемких предприятий их волнует не слишком: у них действует национальная стратегия “Сделано в Китае — 2025”, и там ставка — на технологии, а не на швейные машинки. Немцы со своей “Национальной индустриальной стратегией — 2030” на самом деле — в роли догоняющих.
plesk@sb.by
